Как оказалось, Феликс не забывал его. Как оказалось, раны даже не затянулись, они просто покрылись еле заметной плёнкой. Феликс теряет самообладание.

Его мутит. Его натурально тошнит, когда он смотрит на лицо этого человека.

— Она не милая, — еле слышно выдавливает из себя парень.

— Ну что ты разнервничался, я просто шучу, — мужчина хлопает Феликса по плечу, по ощущениям, будто бы тяжёлой кувалдой. — Не ожидал увидеть тебя здесь, прошло много времени с твоего выпуска.

— Шесть лет, — чеканит Феликс.

Шесть лет.

— Ладно, малыш, развлекайся, —мистер Браун уходит к компании других педагогов.

Он не знал, какое влияние окажет своим появлением. Этот чёртов придурок даже не догадывался, каково сейчас Феликсу.

А Феликс снова чувствует себя семнадцатилетним мальчишкой, которого заботливо отнесли в кабинет, а потом жестоко надругались над ним там же. Феликс чувствует, как мир вокруг сжимается до крошки на полу, которую своим начищенным лаковым ботинком размазывает высокий парень, проносясь мимо него.

Такое не забывается. Такое не прощается. Такое нельзя вычеркнуть из своей жизни лёгким движением руки.

Организатор всё же усаживает Феликса на скамейку и через пару минут начинается церемония. Феликс возвращается к реальности только тогда, когда директор объявляет имя его сестры, а когда та спускается со сцены с дипломом в руках, Феликс подрывается с места, убегая в коридор.

Туалеты он находит по памяти, там же его выворачивает наизнанку: он блюёт желчью и издаёт хриплое бульканье, совсем не похожее на плач. Он не плакал тогда и не будет плакать сейчас: на это не находится слёз.

Смотря на себя в зеркало он не понимает, чем заслужил такие испытания и понимает, что следующее он уже не выдержит.

Холодная вода из под крана смывает весь макияж, который Феликс старательно наносил утром.

Отличная попка и мягкий животик, веснушки, мы повторим это,

мы обязательно ещё встретимся, малыш.

Догнал.

Феликсу не удалось убежать.

✧ ✧ ✧

— Таксисты тут обнаглевшие! Ехать от аэропорта минут двадцать, а он взял с меня какую-то космическую сумму! — ругается Минхо в трубку Чану. — И зачем я сюда приехал?

— Если ты будешь каждый раз звонить с этим вопросом, я тебя заблокирую.

— Я тебя уволю!

Собеседник вздыхает. Минхо не уверен, но кажется, на заднем фоне кричит Чанбин.

— У вас там всё нормально? — осторожно спрашивает он.

— Зачем ты сюда приехал. Ты его любишь? — вдруг спрашивает Крис и Минхо останавливается, ошеломлённый этим вопросом. — Минхо, ты тут?

— Я тут. Чан, я же говорил, что у нас всё…

— Нет, — перебивает Кристофер, — ты его любишь?

— Я…

— Подумай пожалуйста над этим вопросом и позвони, как узнаешь, — на фоне снова кто-то вскрикивает и Чан кладёт трубку, оставляя Минхо один на один с вопросом и непониманием.

Минхо любит своих кошек. Любит маму с папой, любит свою работу. Феликс… Любить Феликса из разряда невозможного. Феликс не позволит себя любить. Никогда не позволял.

Минхо любит спать с Феликсом. Минхо любит целовать Феликса. Минхо любит шутить с Феликсом и подвозить его с работы и на работу. Минхо любит смотреть на Феликса, когда он играет с его кошками. Минхо забыл про то, что Феликс, вообще-то, разрешил себя любить.

Феликс говорил, что Минхо не знает его, чтобы говорить о чувствах.

Сейчас Минхо стоит перед домом Феликса в другой стране и ответ напрашивается сам собой.

— Да, я люблю его.

И Феликс не заставит его сомневаться в этом. Потому что он не ужасный человек, потому что Минхо не видит в нём только секс, потому что Минхо уже достаточно взрослый, чтобы самому принимать такие решения.

— Так действуй, господин начальник, — даже не видя Криса Минхо понимает, что тот улыбается. — Иначе зачем это всё?

На звонок в дверь долго никто не реагирует и Минхо думает, что опять он опоздал и даже дважды проверяет на тот ли он адрес приехал. На следующий звонок дверь открывает женщина, которую Минхо прозвал женской версией взрослого Феликса.

На ломанном английском Минхо здоровается и пытается сказать зачем он пришёл, но женщина добродушно улыбается:

— Всё в порядке, можно на корейском.

— Ох, спасибо вам. Не могли бы вы позвать Феликса, если он дома. Я его… друг. Коллега по работе. То-есть начальник.

— Хорошо, друг-коллега-то-есть-начальник, подождите пару секунд, — женщина скрывается за дверью и через минуту она медленно открывается с тихим скрипом, только женщину сменяет никто иной, как Феликс.

— Боже мой, — мычит он, закрывая рот ладошкой. — Минхо, ты… Господи.

Минхо перекатывается с пятки на носок, смотря на Феликса, спрятавшегося за дверью.

— Как… То-есть…

— Иди ко мне, — тихо просит Минхо, отходя от крыльца на пару шагов. Феликс всё ещё не может поверить в происходящее и колеблется у двери. — Ну же, Ликси. Я не откушу тебе голову, как бы мне не хотелось сделать это сейчас.

Феликс выходит из дома и прикрывает дверь, спускаясь по небольшой лесенке к начальнику.

— Привет?

— Да уж, Феликс, добрый вечер.

— Прости меня, я… мне надо было.

— Надо было что? — взгляд Минхо скользит по Феликсу. Осунувшийся вид, синяки под глазами и впалые щёки: он точно потерял тут пару килограмм; и самое главное: веснушки, тщательно закрашенные тональным кремом, который не подходил Феликсу по тону. — Ты умирать что ли сюда приехал? Что с тобой?

Феликс игнорирует обвинение:

— Минхо, не надо было приезжать, ты мог просто написать, — Феликс прикусывает язык: точно, он же не брал телефон в руки с приезда.

— Правда? А может не надо было уезжать, не сообщив об этом?

— Твои методы весьма кардинальны.

— Я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Мой поступок очень глупый, но Ликси… Так поступать нельзя. Я же волнуюсь.

Феликса душит ком в горле.

— Не в чем убеждаться. Ничего не в порядке.

И его прорывает. Снова. При Минхо и только с Минхо. Он кидается в объятия начальника, тут же заливая серую футболку горькими слезами.

— Минхо, мне так жаль, — Феликс хватается за плечи Ли Ноу, прижимаясь к Минхо ещё сильнее. Минхо, не ожидавший такого наплыва стоит, как истукан и озирается в окна дома.

— Котёнок… Давай отойдём, — Феликс не слышит, и как ведомая кукла идёт за Минхо за территорию дома, скрываясь от любопытных глаз сестёр.

Феликс плачет навзрыд. Все слёзы, которые не могли выйти в день выпускного, выплёскиваются, будто и не собираясь останавливаться. Пальцы сжимаются вокруг рук Минхо судорожно, ища в нём спасение и смысл. Минхо обхватывает запястья Феликса одной рукой, прижимая к груди. Ему не надо пытаться заглянуть в лицо Феликса, потому что тот и так смотрит прямо на него, прямо в глаза, когда собственных почти не видно из-за крупных слёз. Этот зрительный контакт убивает начальника: лучше бы тот прятал лицо в ладонях, лучше бы опускал голову, скрываясь за светлыми прядями волос, потому что Минхо смотрит в душу Феликса, обливаемую хрустальными слезами, и это самая ужасная пытка в его жизни.

— Ликси, милый, пожалуйста, — Минхо отпускает руки Феликса и притягивает к себе, укладывая его голову на своё плечо.

— Минхо, я так устал. Я так устал… — бормочет парень, обвивая торс Ли Ноу. Минхо целует его за ухом и шепчет что-то глупое, что-то незначительное и совершенно бессмысленное.

— Я рядом. Я буду с тобой. Я останусь с тобой, котёнок, слышишь? Как ты просил. Останусь.

— Я не могу-у, — воет Феликс, прикусывая ткань футболки. Он дрожит, как в малярийном ознобе и постоянно водит руками по спине, в попытках зацепиться хоть за что-то.

— Ты можешь. Расскажи мне. Что случилось?

Феликс отрывается от него и мотает головой, шмыгая носом.

— Не здесь.

— Я закажу такси.

— Заказывай.

Пока едет такси, Минхо не отпускает Феликса, стирая слёзы с его щёк большими пальцами и обнимая его, что есть мочи — до хруста в рёбрах.