Далеко на противоположном склоне долины затрещали винтовки — там кубинцы вели занятия по стрелковке. Внизу, по распадку от ваки Кантулома, двигалась цепочка гондолы — ежедневного каравана из двух дюжин носильщиков, таскавших привезенные на джипах продукты и вещи.

Тракторная школа гоняла своих учеников в горы на машинах, набираться опыта — ну и заодно довезти до общин нужный товар, купленный оптом. И если в тонне груза затеряется килограмм пятьдесят для партизан, никто ведь не обидится, правда? Обидеться могут только отдельные несознательные, которые пытаются через водителей передать весточку в большой мир, и не всегда эти весточки безобидны. С кем-то проводит воспитательную беседу касик, кого-то вербует Габриэль, а вот двоих слишком шустрых ребят, полицейских осведомителей, сейчас доедают кондоры.

Вася снял пропотевшую майку, макнул в широкий кувшин грубое полотенце и принялся обтирать горящее после пробежек, отжиманий и спаррингов тело. За спиной хихикнули, касик обернулся — ну так и есть, Пакари, неожиданно рослая и стройная для кечуа девица, строила ему глазки.

Вот тоже — зазвать ее в хижину и трахнуть ни разу не проблема, проблемы начнутся позже. Если касику можно, то можно и командирам? А если можно командирам, то можно и всем остальным? Гнать надо женщин из лагеря, а то неровен час до поножовщины дойдет. Но тут тоже беда — монолитный мужской коллектив дичает и звереет. А разбавленный женщинами — расслабляется и косячит. Вася мысленно хохотнул, вспомнив роман Pantaleon y las visitadoras нобелевского лауреата Варгаса Йосы про мучения капитана перуанской армии Панталеона Пантохи, командира «роты добрых услуг» — военного разъездного борделя.

Остается одно — нагружать и гонять личный состав до потери пульса. Утренний кросс, учеба, практические занятия, марши, походы за продуктами, редкие боевые выходы, чтобы всех мыслей было доползти до койки и заснуть. Ну и редкие увольнительные, а уж там герою-бойцу самого Тупака Амару, как в частушке, «любая девка даст». Пока работало, а уж что там дальше будет, бог весть.

Вася протер все тело, повесил полотенце сушиться на перекладину и шагнул внутрь домика. Гамак с одеялом и нейлоновым пологом от мошкары, табуретка, на столе — керосиновая лампа «летучая мышь», транзисторный приемник, несколько книжек, тетради и карандаши. Вот и все богатство повелителя кечуа, не считая второго комплекта формы, рюкзака и висящей на деревянных крючках прочей снаряги. Зато ее Вася подбирал тщательно — нашли ему и немецкие горные ботинки, и хороший свитер, и куртку, и перчатки. Но особой гордостью был настоящий «эдельвейсовский» ледоруб — из отличной стали, с крепкой деревянной рукояткой, ее, правда, пришлось малость испортить и срезать выдавленный штамп с орлом третьего рейха. Применять ледоруб пока не приходилось, но Вася любил хорошо и по уму сделанные вещи.

Висела на крючках и сбруя — пояс с плечевыми ремнями и подсумками, полными запасных магазинов, обойм и гранат, чехлы с фонарем, флягой, перевязочным пакетом, настоящие доспехи воина середины ХХ века. И, разумеется, верный кольт и не менее верный карабин.

Касик застегнул зеленую рубаху с большими карманами, защелкнул пояс с кобурой, глянул на часы и вышел наружу.

Под невысокими деревьями в «классе» собрались человек двадцать новичков и старательно записывали латинские буквы и первые слова — мама, папа… Все как у всех, даже вон у семерых грамотных кубинцев «мама мыла раму», но только на кечуа.

Чуть дальше тоже шли занятия, Рикардо в тридцатый раз объяснял индейцам премудрости подрывного дела. Вася каждый раз поражался спокойствию этого человека — ну да, трудно представить себе нервного сапера… Напротив, на другом склоне распадка, торчала заметная фигура часового у склада и касик, дернув щекой, решил сделать втык коменданту за то, что его боец стоит на виду, хотя должен быть в укрытии. И нехрен жаловаться «Ах, у меня столько проблем и задач!»

Не успеваешь сам — возьми помощника, у тебя больше ста человек в лагере…

В штабной пещере, расширенной до нужных размеров естественной щели, перекрытой жердями и дерном, уже собрался весь комсостав: Че и два его зама, Габриэль, Хосе и васины «сержанты» — Римак, Катари, Искай и Мамани. Толку от индейцев пока маловато, по факту они просто четыре дополнительных голоса у касика, но такой состав он продавил по двум соображениям. Во-первых, если в штабе будет больше «испанцев», то кечуа непременно сделают неприятные выводы, а так — хоть и условный, но паритет. И во-вторых, ребятам надо учиться планировать и командовать, не все же на интернациональную помощь надеятся.

— Так, списки «ядра» утверждаем? — Вася дождался, когда Че перестанет пихаться с Антонио и оглядел собравшихся.

— Утверждаем, — сразу посерьезнел команданте, — все ведь уже обсудили.

— Хорошо, первый вопрос решен. Второй — командиры территориальных групп.

— Почему они все из твоих людей? — исподлобья спросил Инти, боливийский комиссар в отряде Че.

— Из практических соображений, они знают местность и знают людей. И вовсе не все — двумя центральными группами командуют ваши люди, Коко и Мигель.

— Считаю это правильным, — положил конец спору Че. — По третьему вопросу. Эрнесто, Хулио и Маркос уже неделю обходят с нашими патрулями общины и лечат людей. Завтра Моро должен сменить Маркоса и я бы хотел, пока у нас затишье, сменить Хулио.

— На кого? — удивился Вася, врачей было пока всего четверо.

— На доктора медицины Фернандо Сакамуэлоса, с вашего позволения, — шутовски поклонился Гевара, назвав один из своих многочисленным псевдонимов.

— Не возражаем, — сразу поддержали его Инти, Хосе и Антонио.

— При одном условии, команданте. Вам надо изменить внешность, могут быть случайные люди, а чем дольше правительство не знает о вашем присутствии, тем больше сил мы успеем набрать.

— Опять тонзуру выбривать? — сморщил кислую физиономию «товарищ Рамон».

— Таков путь, — чтобы не рассмеяться, Вася сжал челюсти, — революционера.

Все согласились.

Поначалу бравые кубинские вояки с опытом партизанщины на Кубе, а кое у кого и в Гватемале, и в Конго, авторитет Васи не ставили ни в грош. Но несколько образцово-показательных порок, вроде той, что устроил Искай Хоакину на переправе, заставили относиться к воинству кечуа с уважением, а налаженные касиком каналы только усилили его репутацию.

— Тогда мы можем считать формирование трехчленной структуры наших сил состоявшимся.

— Ну да, как во Вьетнаме — мобильное ядро, территориальные части и всеобщее вооружение народа, — подвел теоретическую базу Инти.

— Главный на сегодня вопрос. После того, как мы объявили, что будем всех учить грамоте, люди прибывают гораздо быстрее, чем оружие, — Вася оглядел штабных, все горестно или серьезно кивали, проблема в самом деле нарастала неслабая, новичкам приходилось стрелять по очереди. — Да еще профсоюзы требуют винтовки, чтобы вооружить милицию.

— У нас есть деньги, можно просто купить оружие, — предложил Хосе.

Взгляды тупамарос сошлись на Че и Антонио — закупку можно было сделать только по их каналам.

— Да купить-то можно, — начал объяснять Антонио, — М1 продают по пятьдесят долларов за штуку, но как их переправить сюда? Одну-две винтовки не проблема, но если хотя бы сотню, то даже не знаю…

— Надо искать решение раз и навсегда, — подал голос доселе молчавший в углу Габриэль. — Нельзя надеятся на городских и добычу со складов, там мелочь. Может, привезти в Антофагасту [ii] и потом сюда?

— Да как? — разгорячился Антонио. — Граница идет по хребту Кордильеры, дороги — только через пять перевалов, и на каждом посты и таможни! Как протащить там десяток ящиков с оружием?

— Как обычно, за взятку.

— Никаких гарантий.

— А если… — поднял брови Инти, — если… на самолете?

— Ну ты сказанул! — Че откровенно развеселился. — Что-то я не вижу в округе ни одного аэродрома!

— Есть полоса в Такиперенде, километров пятьдесят на юго-восток от Камири, заброшена после Чакской войны [iii].