И, млять, ни одной здравой мысли в башке!

Потому что у самого уже нервы на пределе. Потому что ревущая Аня это просто, мать твою, невыносимое зрелище! Что, чёрт побери, такого с ней случилось, что она сейчас сидит здесь в таком состоянии?!

Я не хочу думать о самом плохом, но, сука, этот вариант сам лезет в голову и выворачивает мне мозг и все, мать твою, внутренности разом.

– Ань, посмотри на меня, – встав из-за стола, подхожу к трясущейся девчонке и, сев рядом с ней на корточки, ловлю её затуманенный слезами взгляд. Пальцы жжёт от желания дотронуться до её дрожащих ладоней, прижать к себе, успокоить, но я не делаю этого, потому что знаю, что знаю, что она этого не хочет. – Просто начни по порядку. В виде перечислений, хорошо? Это случилось сегодня?

Подняв на меня опухшие глаза, Аня отрицательно мотает головой и медленно вдыхает воздух.

– Так… Не сегодня, – продолжаю держать зрительный контакт. – Вчера, значит?

– Д-да, – выдавливает тихо. – Ноч-чью.

– Ночью, – повторяю за ней и сжимаю кулаки. – Где?

Внутри всё горит и клокочет, когда я слежу за тем, как она опускает глаза вниз, судорожно стискивая свою сумку тонкими пальцами.

– Возле гаражей в промзоне, – слышу сдавленный ответ.

Тяжело выталкиваю воздух через сжатые зубы, мысленно представляя, как Аня одна идёт по темноте среди гаражей, и изо всех сил стараюсь, млять, не впасть в бешенство.

Пока борюсь со своими эмоциями, рыжуля продолжает свой рассказ:

– Там… Были люди… Несколько человек… Но… – шмыгает носом и неловко стирает слёзы с щёк. – Один из них… он…

Судорожно обнимает себя за плечи и, всхлипывая, начинает раскачиваться.

– Мне показалось, что он самый главный среди них… Потому что…

Поднимает на меня остекленевший взгляд, а я в этот момент теряю последние остатки терпения. Внутренности разрывает от противоречивых ощущений. От желания встряхнуть её за плечи и выбить, наконец, этот чёртов ответ и нежелания слышать то, что навязчиво вертится в голове с того самого момента, как я увидел зарёванную Аню на пороге следачьей будки.

Если её хоть пальцем кто-то тронул, клянусь, я начну убивать… Я, млять, нахрен эту тварь разорву голыми руками.

– Что, Аня? – рычу, ощущая, как вены вздуваются и горят, наливаясь яростью. – Что он сделал?

– Выстрелил в человека, – проговаривает одними губами и сама вздрагивает от собственных слов.

Рвано выдыхаю, и, прикрыв глаза, чувствую, как очень медленно меня начинает отпускать.

Не то, чтобы я радовался новости о перестрелке на своей земле, но это однозначно лучше, чем узнать, что девчонку кто-то тронул.

Встав с корточек, сажусь на стул и, откинувшись на спинку, нервно потираю пальцами переносицу.

Застывшие мышцы потихоньку расслабляются, и за рёбрами перестаёт так нестерпимо жечь.

Млять… Кажется так страшно мне не было никогда в своей жизни…

– Ты видела лица? – спрашиваю, понемногу успокаиваясь.

Мозг быстро адаптируется к полученной информации, откидывая личную заинтересованность в сторону.

– Я видела только лицо того, кого… – осекается, тяжело дыша. – Того человека, в которого стреляли… – карие глаза, наполненные слезами, расширяются от ужаса. – Он не дышал после этого… А его взгляд… Он… был стеклянным, понимаете? Как… как у куклы…

Убийство. До меня, наконец, доходит, что Аня стала свидетелем убийства.

Поднимаюсь на ноги и начинаю расхаживать по кабинету.

– Значит, лиц ты не видела? – спрашиваю, моментально включаясь в работу.

Аня отрицательно мотает головой и нервно теребит край плащёвки, как делает всегда, когда нервничает.

– Может слышала какие-то имена? Фамилии? – не унимаюсь, стараясь вытащить из рыжули как можно больше информации.

– Н-нет, но… – вскидывает голову, что-то вспоминая. – Было что-то вроде прозвищ… Ханыга… Князь… Вепрь…

Застываю и, не веря своим ушам, вклиниваюсь в Аню тяжёлым взглядом. Чувствую, как отпустившее было напряжение снова охватывает тело, по нарастающей пробираясь под кожу и стягивая мышцы тугими узлами.

Князь… Аня видела, как ублюдок завалил Ханыгу…

Глава 13

От этой инфы внутренности начинают леденеть, и за грудиной растекается поганое липкое чувство тревоги. Которое с каждой секундой, что я всматриваюсь в раскрасневшееся перепуганное лицо Ани, нарастает и постепенно обволакивает весь чёртов организм.

Мозг начинает молниеносно подкидывать хреновые версии исхода всего этого дерьма.

Охренительно просто, мать твою! Хотел, Вепрев, свидетеля? На тебе, получай. Хотел ещё раз увидеть Аню? Пожалуйста.

Только я даже в самом страшном сне не мог себе представить, что эти два моих желания исполнятся подобным образом.

Чёрт!

Схватившись за голову, начинаю нервно расхаживать из угла в угол по кабинету, лихорадочно соображая, чем для Ани может грозить вся эта ситуация.

Если она стала свидетелем встречи Ханыги и Князя, то девчонка тоже могла успеть засветиться перед ними. И если это так, то Князь сто процентов откроет на неё охоту и приложит все силы, чтобы избавиться от случайного свидетеля.

Он даже выяснять не будет, видела она его морду или нет. Прихлопнет как котёнка и всё.

Чёртов ублюдок, не моргнув глазом, завалил своего человека, срать он хотел на жизнь какой-то левой девчонки.

Эти мысли так настойчиво долбят мне башню, что череп начинает ломить, а грудак сводит от страха за рыжулю.

Аня, тем временем, прилипнув к спинке стула, и, мёртвой хваткой вцепившись в сидушку, наблюдает за моими хаотичными движениям с широко распахнутыми стеклянными глазами.

Понимаю, что своей реакцией ещё сильнее её пугаю. Понимаю, что нужно успокоиться самому и девчонку успокоить, но млять…

Развернувшись к Ане, подлетаю к ней и, оперевшись руками о спинку стула по обе стороны от её плеч, нависаю над девчонкой.

– Тебя кто-то видел? – рявкаю, чувствуя, как в ушах снова поднимается шум.

Рыжуля ещё шире распахивает и без того огромные карие глазищи и растерянно смотрит на меня, нервно кусая пухлые губы.

– Н-нет… – слышу сбивчивый ответ, который меня ни черта не успокаивает.

Упав рядом с девчонкой на колени, обхватываю её за плечи и рывком притягиваю к себе, от чего она машинально выставляет руки вперёд и, уперевшись ладонями мне в грудь, мечет испуганным взглядом по моему лицу.

– Аня, ты уверена? – рычу, сдерживая порыв встряхнуть её. – Это важно. Мне нужен чёткий ответ. Кто-то из тех мужчин, которых ты видела на промзоне, тебя заметил?

Вижу, как на дне её зрачков зарождается паника. Чувствую, как она непроизвольно стискивает ворот моей рубашки, и тонкие пальчики начинают шкрябать кожу на груди. И меня, млять, торкает так, что контролировать себя становится практически невозможно. Как будто меня изнутри электрошокером долбит, но мне, сука, не больно, а приятно, как чёртову мазохисту.

Аня на мгновение прикрывает глаза, словно пытается прокрутить в памяти вчерашние события. Набирает в грудь воздух и рвано выталкивает его через пухлые губы, и я, мать твою, зависаю на этом действии.

Мышцы горят от желания, протянуть руку и коснуться её нижней губы. Провести подушечкой большого пальца по контуру, слегка оттянуть, а потом впиться поцелуем. Послать всё нахрен, забить на то, что было у нас в прошлом, на то, кем она меня считает, на то, что она этого не хочет.

Запах этих чёртовых персиков уже все лёгкие мне выжег. Просочился в поры, и, млять, смешался с ДНК…

Но я продолжаю оставаться на месте, как в долбанном трансе следя за малейшими изменениями Аниного лица.

– Нет, – уверенно отвечает спустя несколько секунд и распахивает глаза. – Меня не заметили, это точно. Я стояла в тени. За углом гаража. Когда произошёл выстрел, сразу же убежала. За мной не гнались. Точно.

Смотрит прицельно мне в глаза, не моргая, не отводя взгляда в сторону, и я немного успокаиваюсь. Её руки продолжают упираться мне в грудь и, облегчённо выдохнув, я обхватываю её за запястья, машинально поглаживая шершавыми подушечками пальцев бархатную кожу.