«Какие же они оба упрямцы», — думал Санджей — «Почему не могут сказать друг другу что чувствуют? Ведь итак все видно. Чего ждет брат? Когда Вика соберется замуж за такого, как Майкл? Он уже с нее глаз не сводит и старается подойти ближе, но эти амбалы его оттесняют».

Мысли Санджея прервала Джен, обратившись с каким-то вопросом. Она же привлекла и внимание Раджа, заставив его оторваться от наблюдения за Викой.

А ей было жарко в пиджаке, но она молча терпела, не желая никого подвергать риску быть подстреленным из-за яркого цвета платья. Очертания деревьев расплывались, и Вика усиленно смаргивала, стараясь вернуть зрению четкость, но организм, перегруженный стрессами, физическими нагрузками, отсутствием еды и воды, а также изнуряющей жарой, взял паузу — перед глазами встала белая пелена, голоса разговаривающих мужчин и женщины доносились как сквозь толстый слой ваты, пока, наконец, не наступила полная тишина и темнота. Охранник вовремя успел подставить руки, подхватить покачнувшуюся девушку, и не дал ей упасть в строительный мусор. Ракеш, продолжавший наблюдать за поганкой краем глаза, уловил несанкционированное им движение и, резко повернувшись, увидел ее, повисшей на руках одного из парней. Всего доля секунды понадобилась Раджу, чтобы подскочить к ним.

— Что с ней? Она ранена? — хрипло спросил он, забирая у охранника бесчувственное тело и оглядывая граничащий с участком лес. Ничего подозрительного Ракеш не заметил, да и тренированный слух не мог пропустить свист пули.

— Похоже, что потеряла сознание. Может, перегрелась, — пробубнил охранник.

— Джен, Майкл, извините меня, Виктории стало плохо, я отъеду. Санджей, закончи здесь, я отвезу ее к врачу, — Ракеш поднял бесчувственную девушку на руки и понес к одному их внедорожников. — Вы двое, — сказал он охранникам, — остаетесь здесь. Потом один будет на машине сопровождать Санджея, второй отгонит мою машину в ремонт. И найдите пулю. Она должна быть в салоне. Отдайте ее на экспертизу, пусть установят оружие. А вы, — он повернулся ко второй паре парней, — поедете со мной. Садитесь, — Ракеш давал короткие и четкие указания, укладывая Вику на заднее сиденье внедорожника, а потом обошел его и сел сам, уложив ее плечи и голову себе на колени.

Пока ехали, он старался дозвониться до своего личного врача, которому безоговорочно доверял, но тот был где-то на выезде, как сообщила секретарша. А Вика все не приходила в сознание. Ракеш сходил с ума от беспокойства — почему девчонка не приходит в сознание даже в прохладе автомобиля? Он вспомнил, что обычно для приведения в чувство хлопают по щекам. Но рука не поднималась даже на такой невинный хлопок по лицу девушки. И он только, не переставая, гладил ее по волосам.

— Вика, девочка моя, открой глаза, — просил он, перебирая ее волосы, но длинные густые ресницы по-прежнему лежали на персиковых щеках. — Черт, ну где тебя носит? — негодовал Ракеш, слушая спокойный голос секретарши врача, что неизвестно когда он будет на месте. — В офис, — скомандовал Радж водителю, и автомобиль послушно свернул в направлении «Рой-Констракшн».

Вика все еще не пришла в себя, и Ракеш, снова подхватив ее на руки, стремительно пронес к кабинету врача мимо удивленных взглядов девушек на ресепшене, среди которых была и Лата. Воспользовавшись отсутствием дирекции, она спустилась посплетничать к подружкам, но стояла теперь уже с другой стороны стойки.

Ракеш, не обращая ни на кого внимания, влетел в кабинет и опустил Вику на кушетку.

— Что на этот раз случилось? — спросил доктор.

— Это я хочу у вас узнать, — отрезал Радж. — Она потеряла сознание, разве не видите? Приведите ее в чувство.

Доктор смочил ватный тампон нашатырем и поводил около носа Вики. Ресницы задрожали, и она открыла глаза.

— Где я? — Вика оглянулась.

— В медкабинете, — доктор улыбнулся. — Частенько мы с вами видимся. А сейчас попробуем узнать, от чего вы потеряли сознание. Встать можете? Пересесть к моему столу?

— Конечно, — Вика сняла пиджак, отдала его Раджу, сползла с кушетки и пошатнулась. Ее тут же поймал Ракеш, усадил на стул около стола доктора, и, поддерживая, сам сел рядом.

— Положите руку, — попросил доктор и достал манжету для измерения давления. Он мрачно смотрел, как скачет стрелка тонометра, а затем поднял глаза на пациентку. — Не нравится мне ваше давление. Очень низкое. Давайте проверим уровень сахара, — доктор достал портативный глюкометр и полоски для крови.

Глаза Вики испуганно распахнулись.

— Нет, не надо ничего проверять. Со мной все хорошо. Я прекрасно себя чувствую. Я пойду работать, — она привстала, собираясь уйти, но опустившиеся на плечи тяжелые горячие руки Ракеша, усадили упрямицу на место.

— Не дури, — сурово сказал он. — Дай доктору сделать анализы, — и Ракеш, взяв руку Вики, протянул ее врачу, а чтобы упрямица не дергалась, прижал к себе. — Не смотри, — и Вика уткнулась ему в грудь, а второй рукой схватилась за рубашку.

— А что у нас с руками? Откуда синяки? — поинтересовался врач. — Если с вами плохо обращаются, вы всегда можете пожаловаться в полицию, а я сделаю вам справку о нанесенных повреждениях. Господин Радж, подскажите девушке, куда ей можно обратиться с жалобой о жестоком обращении.

— Не нужно, — пискнула Вика от груди Ракеша. — Я сама виновата — намотала повод лошади на руки, а она дернула.

За разговорами доктор проколол ей палец, Вика вся сжалась, еще крепче вцепившись в Ракеша и вжавшись в него, будто могла укрыться от боли в его руках.

— Кровь не идет, — озадаченно сказал врач, — Девушка, в вас есть кровь? — Вика молчала. — Что же, — вздохнул эскулап, придется еще немного потерпеть, и он протер спиртом ее предплечье. — Вика оторвалась от груди Ракеша и подняла на него умоляющие глаза.

— Потерпи, надо, — шепнул он и вернул ее голову себе на грудь.

Врач уколол руку, и Вика, вздрогнув еще сильнее и коротко всхлипнув, вжалась в Раджа, а он и сам вздрогнул, будто сделали больно не ей, а ему. Ракеш еще ни разу не видел Вику плачущей, а сейчас чувствовал, как намокает рубашка.

— Ну вот и готово, совсем не страшно, — сказал доктор, заклеивая место укола пластырем и нанося образец крови на полоску, которую затем поместил в портативный глюкометр. Посмотрев на цифры, отображенные на мониторе, он неодобрительно покачал головой, а Вика смотрела на него из-под руки Ракеша.

— Мисс…

— Виктория, — подсказал Радж.

— Мисс Виктория, у вас нет проблем с сахаром? — Вика отрицательно покачала головой. — Вы что сегодня ели на обед?

— Я не обедала еще.

— Завтрак?

— Кофе и ломтик шоколада.

— Ужин? — доктор недоверчиво смотрел на нее.

— Не ужинала.

— А вчера вы обедали?

— Да, мороженым.

— Мороженое — это не еда, — в глазах медика читался недоверчивый ужас. — Когда вы нормально ели в последний раз?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вика неуверенно глянула на Ракеша.

— В субботу обедала? — не то вопросительно, не то утвердительно непонятно кому ответила она.

Оба мужчины уже смотрели на нее с явным ужасом. Врача ужасало столь халатное отношение к своему здоровью. А Ракеш осознал, что сам довел ее до обморока. В своем стремлении сломить упрямство поганки, он не замечал, что Вика совсем не ест. Айрин говорила, что за ней надо следить, сама Вика может забыть поесть, он же, эгоистично ничего не замечая, гнул свою линию, а сейчас пожинал плоды собственного упрямства.

Ракеша тошнило от самого себя, он готов был сам себя отпинать за то, что довел Вику до обморочного состояния. Но теперь-то проследит за тем, как она питается, а если понадобится, то накормит ее сам и силой.

— Милая моя, но так же нельзя! — воскликнул врач. — Нельзя не есть и надеется, что все обойдется. Ты хочешь убить себя? — Эти слова доктора хлыстом ударили прямо по сердцу Раджа — что он чуть не натворил?! — Как сейчас себя чувствуешь?