Вот только попращаться нам не дали. На улице раздался грохот. В тамбур дежурки, где мы стояли, мигом влетел какой-то молодой сержантик с наливающимся фингалом и кровоподтоками на лице.

— Начальник! Там это! Группа Змея хватила девку и свалили! — запыхаясь, заорал он.

— Что? Конкретнее, что произошло? — спокойно спросил следователь.

— Бля… кхе… Там это, Змеи видели, что бабу со стариком притащили. Ворвались в допросную, Димыча к стене и давай бабу прессовать. Я на ее крики зашел, попытался их выгнать, а они мне по роже дали… Короче бабу хватанули и по сьебам, — почти на одном дыхании протараторил боец.

— Пиздец. Не понос, так золотуха, — зло прорычал я. — Как же все сука вовремя….

Оглядываясь по сторонам в поисках варианта решения разом свалившихся проблем, наткнулся на Шахматиста. Стоит гад, хладнокровный весь из себя, а по глазам вижу, что улыбается… Нравится ему видать, когда люди в дерьме по уши. Ладно с этим гадом потом разбираться будут, сейчас надо решать, что важнее, подвал или Милана…

Философию разводить некогда, да и бессмысленно. В такие моменты остается только действовать, а уж оценивать действия можно потом. Главное не стоять, и не тупить.

— В каком направлении они уехали? — тут же спросил я, ковыляя в сторону выхода.

— К стройке, — сразу ответил дознаватель. — Единственный вариант, где эти гады смогут окопаться и куда смогут доехать, с остальных направлений дороги еще не расчищены особо, да и военные близко. Только, Старый, попридержи коней.

Следователь заглянул в будку дежурного и сняв трупку полевого телефона, сразу вышел с кем-то на связь.

— План-перехват, служебный автомобиль, ловим группу Змей, с ними заложник. Брать живьем, — скомандовал каратель, сразу оборачиваясь к конвоиру. — Шахматист, хватай вторую смену и давай в усиление, на месте будешь руководить операцией. Вряд ли они смогут далеко уехать.

— Есть, — отозвался боец, сразу направляясь куда-то дальше по коридору.

— Мы тоже в деле, — я сразу вмешался, говоря и за себя, и за группу Сапога.

— Куда? Сергей, без шуток, ты калека, езжай домой, решай вопрос с цыгами, а со своими залетчиками мы сами справимся, — почти вежливо, отшил меня дознаватель.

— Ага, и бабу положите, к херам собачьим, — усмехнулся Федя. — Твои пацаны часто в здания штурмом заходили? Нам вот довелось, бандитов выбивать по окраинам. Так что не жмись, десять стволов лишними не будут.

— Время, блять, тикает, — напомнил я, вскипая от злости. — Пока вы тут голандское рукопожатие моряков устраиваете, Миланку ебут и орава каких-то уебанов стройным маршем пиздует к моей хате. Орлы блять, Федя, дай автомат, щас блять дед покажет как надо пидорасов под шконку загонять.

— Старый, ты че раздухарился-то? — удивился Сапог. — Тебя кто так покусал?

— Никто блять, я дома три дня побыл, потом как хуй вытащили и в рукомойник сунули. Федя, нахуй, я не шучу. Видит Бог, почти не матерюсь, но, сука, вывели из себя деда…

— Сергей, спокойнее, — строго произнес каратель. — Допустим. Вы с Сапогом едете первыми, но учтите, группа Змея мне нужна живыми, для показательной казни. Ясно?

— Постараемся, — усмехнулся Федька. — Обещать ничего не могу. У них заложник, действовать будем жестко, травматов или черемухи у нас нет…

На том и порешили. Я прыгнул в машину к воякерам и мы дружно помчались по горячим следам, правда нам все же всучили Шахматиста. Как я понял, это какой-то младший офицер у них, который то ли за связь с вояками отвечает, то ли еще за что, но знали его все присутствующие кроме меня. Да и как на зло, этот черт не снимал маску. Хотя чего я там не видел… Наверняка подистощенная рожа, от отсутствия нормальной жратвы и несоизмеримой нагрузки на организм. Циничный взгляд и ухмылка, мол, расступитесь щенки, я здесь говно повидал. Не люблю я такой типаж. Такие ребята быстро втераются в доверие к военным, потому что у них куча общих тем, а уж если за бутылкой чего покрепче… Прям таки особист внутрянки. Втерся, поболтал, а потом слил кому надо. Крыса, одним словом.

— Слышь, Шахматист, а с чего такая погремуха интересная? — решил уточнить я. Будучи на взводе, в голове даже мысли были сугубо матерные, не мудрено, что моя речь превратилась в некое подобие быдлячего наезда. Это не специально, просто профессиональная деформация. Каждый военный немножечко гопник, особенно бывший.

— Все просто, — усмехнулся каратель. — Я в спецуре служил, когда получил ранение, ушел в более мирное русло, шахматами стал заниматься. До войны у меня целый детский шахматный клуб был при доме молодежи. Оттуда и прикрепилось. Так-то, штурмовик из меня так себе, ну право, куда я хромой такой попрусь?

Он постучал себя по правому колену.

— Восемь штифтов, коленную чашечку полностью протезировали, ногу чудом спасли. С пулемета очередью рубанули на антитерроре, так все что ниже колена чисто на коже висело, — чуть поморщился Шахматист. Хороший он актер. Хромоты я у него не заметил, по крайней мере такой, чтоб за нее прям глаз зацепился. Как и ожидалось, уже на фоне ранения пытается в доверие втереться. Хитрый гад.

— Ну, главное, чтоб стрелять мог, — я попытался улыбнуться, но вышел злорадный оскал. Ох, что-то подплющивает меня. Хрен пойми от чего так. Ярость вскипает, не добрая такая ярость. Видать отходняк еще ловлю от своих брожений. Адреналин пошаливает.

Оборотней нагнали быстро. Доехать до стройки они не успели, заметили погоню, а потому решили свернуть к какому-то спорткомплексу. Кажется, раньше тут был спортивный зал. Небольшое здание с огромными окнами и кучей подсобных помещений. Самое неприятное строение для штурма и змееныши это прекрасно понимают.

Самое неприятное, что у них еще и заложник имелся. Причем, как мы поняли, уже даже и не один. Хрен знает, где они подцепили еще несколько гражданских, но факт остается фактом. У здания спорткомплекса, крышу которого проломило во время артобстрела, сейчас стояла машина карателей, брошенная прямо у входа. Рядом с машиной копошился мужчина в классической омоновской форме без погон и шевронов. Близь него сидела какая-то бабища, со связанными руками и о чем-то причитала.

Сапог идиотом не был и потому нашу группу тормознул метров за пятьдесят до здания, приказав спешится. Затем, разбившись на два отделения, мы двинули вдоль улицы, заходя к противнику с двух сторон. Бывший каратель, а по совместительству будующий труп, словно не замечал нас и продолжал копаться в сумках, якобы он с товарищами не угонял машину и не захватывал заложников.

— Руки за голову! На колени! — заорал Шахматист, хромающий чуть ли не в тылах. Наверное каждый из вояк мысленно проклял этого идиота.

Что-то кольнуло в сознании. Все происходящее казалось каким-то неправильным. Слишком уж сумбурным. Слишком. Может моя старческая реакция попросту не успевает за происходящим и я многое упускаю… Или же это все еще отходняк от той дряни, что вколол мне этот "Шериф". Меня вроде и не шатает, вполне могу двигаться, пускай и не так быстро как остальные, все еще хромая на одну ногу, но сознание. Что-то все же не так с восприятием. Со зрением. Словно и четко все вижу и осознаю, но так размыто.

Вот я на допросе, следак пытается подмазаться, давя на близких. Приезжает Федька, мнется в коридоре у дежурки, потому как дальше тамбура их не пускают. Черт, не помню почему он приехал, но да ладно. Дальше кипишь. Что с моей памятью, не пойму…

— Старый, блять! — заорал кто-то почти прямо мне в ухо. Я проморгался и только сейчас осознал, что лежу в темном подьезде, чуть в стороне от входной двери. Рядом со мною, на одном колене стоит какой-то молодой парнишка с медицинской сумкой.

— А? — только и смог просипеть я.

— Старый, сука, ты хуле не сказал, что ты сердечник?! — разорялся Федя, то и дело выглядывая на улицу, только сейчас до меня дошло, что там звучат одинокие беспокоящие выстрелы.

— Не понимаю… — с трудом произнес и ощутил, как горло в миг пересохло. Даже вдыхать было тяжело из-за это чертовой сухости.