Том заканчивает с подготовкой и они выходят на улицу, где начинает моросить дождь. Энтони говорит, что они снимут еще пару-тройку дублей и все свободны. Это немного успокаивает, так как на потом у них запланирована поездка из Бостона в Нью-Йорк, так как Том хочет пройтись по магазинам и посидеть в каком-нибудь баре в Мидтауне.
Харрисон сидит у мониторов рядом с Джо и наблюдает за тем, что творится на площадке. Даже по тем урывками, что он видит понятно то. что фильм будет напряженным и сто процентов получит кучу разных номинаций и премий.
— А ты о карьере актера никогда не думал? — спросил у Хеза Джо, пока Энтони что-то корректирует на площадке перед новым дублем.
— Ну у меня был небольшой опыт, и я понял, что это не мое, — усмехнулся он в ответ. Остерфилд успел засветится в паре небольших британских сериалов и даже в военном фильме.
— И что можно посмотреть с твоим участием? — Руссо слышал от коллеги, что на паре дублей Харрисон заменял Тома, когда тот повредил ногу.
— «Уловка-22», — сказал Остерфилд, так как это была пожалуй лучшая его работа, за время не долгой карьеры, — мне ближе продюсирование и может быть режиссура, — сообщает он.
— Надо будет поработать с тобой, — отметил Джо, — что скажешь?
— Сочту за честь, — он был на миллион процентов уверен в том, что Том не будет против этого, так как они много говорили о том, что рано или поздно Харрисон захочет развиваться в профессиональном плане.
Сигнал смартфона отвлек Харрисона от дальнейшего разговора и извинившись перед режиссером, он отошел к палатке, чтобы просмотреть сообщение.
«От: Мама.
У Лотти рецидив. Она в клинике».
========== Часть 13. ==========
— Все в порядке? — Том уставился на Харрисона, который был еще более молчаливым, чем обычно, хотя обычно они болтали по дороге, да и ехать им довольно далеко, больше трех часов. Том за рулем, а Харрисон занял соседнее кресло и уставился на дорогу. Он почти ничего не говорил с того момента, как они покинули площадку.
— Да, — кивнул Остеирфилд. Он пока не был готов к тому, чтобы обсуждать с Холландом о том, что происходит с его сестрой. Да и у Тома сейчас своих проблем достаточно. Он просто не может грузить его еще сильнее, так как и без специального образования понято, что психика парня на пределе.
— Просто ты такой молчаливый, — отметил Холланд, выбирая нужный им ряд. Они планировали остаться в Нью-Йорке до завтра, так как с утра нет съемок, только поздним вечером и частично ночью. Том уже забронировал для них номер в отеле, но сначала их ждала прогулка по Таймс-Сквер и поход по магазинам.
— Все правда хорошо, — Хез выдавил из себя нечто похожее на улыбку, — просто я думаю… что тебе правда стоит посетить врача, ну психотерапевта, — единственная стратегия которая пришла ему в голову, это сменить тему и судя по тому, как Холланд нервно стучит пальцами по рулю, ему это не особо нравится.
Том не хотел идти к врачу, так как не особо верил во все это. Он не понимал, как пустая болтовня в кабинете с мягким диваном и аквариумными рыбками может помочь ему. Он не был дураком, чтобы отрицать наличие у себя проблем, но считал, что все еще способен сохранять контроль над ситуацией.
— Хез, — бормочет Том, — ты же сам понимаешь, что в этом нет толка.
— В этом нет ничего страшного или постыдного, — заверяет Остерфилд. Как его ассистент, он должен понимать то, в каком состоянии находится Том и какая именно ему требуется помощь в данный момент, — всего одна консультация и потом ты решишь, нужно тебе это или нет.
— Я уже все решил — мне это не нужно, — противится Том. — Харрисон, все в порядке. Если я пойму, что что-то идет не так, то я сразу же дам тебе об этом знать, — обещает он.
Кажется это срабатывает и Харрисон закрывает тему, снова уставившись в окно. На самом деле у него просто нет сил спорить с Томом, так как он ведет себя глупо и по детски, воспринимая поход к психотерапевту, как чуть ли не смертную казнь. Да и мысли о том, что Шарлотта снова в больнице и что пока что неизвестно к чему готовиться, не покидают Харрисона ни в дороге, ни уже в Нью-Йорке.
Том ходит и как завороженный глазеет на витрины, покупая то кроссовки, то часы, то футболки. Он смеется, делая селфи напротив того здания, где снимали школу Питера. Он выглядит таким, каким был до начала съемок в «Черри» и это действительно дает веру в то, что он в порядке. Он даже уделяет время фанаткам, которые настигли их в кофейне. Том мил и приветлив, любезно отвечает на вопросы, делает фото и подписывает открытки. Том такой, каким Харрисон его когда-то полюбил.
— Слушай, если у кого-то что-то и происходит, то точно у тебя, — и хотя Тома сложно назвать слишком проницательным человеком, Харрисон сам выдает свое состояние своим не всегда уместным поведением. Да и он отлично понимал, что рано или поздно Холланд обо всем догадается, — я просто не хочу, чтобы между нами были недосказанности. Я хочу, чтобы мы доверяли друг другу, — они решили проехаться на метро, так как машину Том с самого начала оставил на парковке отеля, решив, что им стоит размять ноги и просто прогуляться.
— Том, — Хез мягко улыбается, — ты же знаешь, что можешь доверять мне. Что я всегда буду с тобой рядом, чтобы не случилось.
Нет, это слишком сложно сказать о том, что происходит в его семье на данный момент. Том слишком чувствительный, слишком часто принимает все близко к сердцу. С ним нельзя так поступать. Эти новости могут вогнать его в депрессию, ведь он знал Лотти и даже успел подружиться с ней.
— Хез, — Том прикусывает губу, — я понимаю, что что-то происходит и что бы это не было, я всегда помогу тебе. Я сделаю все, что будет в моих силах, — они поднимаются в номер на сороковом этаже.
Том скидывает пакеты с покупками на кровать и садится в кресло. Харрисон же занимает место у окна, на диване и молча смотрит на Холланда, понимая, что ему действительно нужно рассказать обо всем. Чтобы избежать сплетен и слива информации от кого-то другого, менее проверенного.
— У Лотти рак, — ну вот, он нашел в себе силы, чтобы произнести это вслух. Повисла звенящая тишина и Том замер, явно ожидая того, что Харрисон продолжит сам, — ей диагностировали лейкемию через пару месяцев после того, как ты улетел в США.
Том не знал, что ответить. Теперь он чувствовал себя настоящим подонком. Он променял друзей, человека, которого безумно любил на пару престижных наград и теперь понимал, что ему нет прощения и никогда его не будет. Все, что ему осталось, так это обнять плачущего Харрисона и заплакать вместе с ним.
========== Часть 14. ==========
Том понимал, что скорее всего Харрисону будет необходимо лететь в Лондон и он не имел права говорить хоть что-то против. Больше того, его не покидало стойкое решение полелеть с Остерфилдом. До конца съемок в Бостоне осталось несколько дней. Все же был плюс в том, что в последний момент Джо принял решение разбить процесс на еще один этап, так как стояло довольно теплое лето, а по сценарию им нужна зима, ну или хотя-бы поздняя осень, а до старта съемок в Ираке у него была неделя.
— Мы летим в Лондон, — заявил Холланд, уставившись на друга, — и не смей меня отговаривать. Я все решу с Руссо. Если что в Ирак полетим сами из Англии. Что вообще говорят твои родители?
Пока Том заканчивал съемку, он успел написать маме и прогнозы были куда менее радужные, чем в предыдущий раз. Скорее всего потребуется еще одна пересадка костного мозга и Харрисон прекрасно понимал, что в таком случае он мог осесть в Лондоне на неопределенный срок, так как в прошлый забор у него прошел крайне ужасно и он чудовищно долго восстанавливался. Врач даже говорил о том, что скорее всего больше сдавать боматериал будет нельзя, но кого Харрисон послушает, если речь пойдет о жизни и здоровье Шарлотты?
— Пока ничего не известно. Но она в клинике и ее обследуют, чтобы понять насколько все серьезно, — обрисовывает он ситуацию, — возможно будет нужна пересадка костного мозга… я уже был для нее донором, — он тяжело выдыхает.
