— Давно! — отозвалась она. — Почти два часа! — В голосе ее не было ни капли злости или обиды.
— А ты умеешь быть терпеливой! — заметил Реддл.
— Я ждала много лет, так что два часа для меня ничего не значат.
— Ну, конечно, тем более что я обещал оставить тебя довольной.
— Умеющий ждать да получит все!
— Лучше и не скажешь! — проговорил Реддл, открывая волшебной палочкой дверь. — Прошу! — Том пропустил вперед свою спутницу, а потом и сам вошел внутрь.
Они прошли сквозь темный холл в гостиную, и Реддл наколдовал несколько волшебных шаров, от которых стало светло как днем. Затем от одного взмаха волшебной палочки на окнах появились светонепроницаемые шторы. На полу неподвижно лежали три мертвых тела в тех позах, в которых их застала неожиданная мгновенная смерть. Неволшебникам невозможно было понять ее природу и выяснить причины, и только ужас, застывший в глазах этих людей, говорил о необыкновенном страхе, который испытали они за мгновение до своей кончины. Виктория, пока Реддл колдовал, не могла оторвать восхищенного взгляда от волшебной палочки, но, когда взгляд ее упал на покойников, к восхищению примешался еще и ужас от того, каких дел можно натворить этой штуковиной. Но уже спустя миг ее глаза загорелись злорадным огнем и мрачным торжеством от осознания свершившегося мщения. Темно-серые глаза Реддла излучали тоже самое, и в этом колдун и магла были сейчас невероятно похожи.
Наконец, Виктория отошла в сторону и сняла длинный просторный плащ с капюшоном, и под ним оказалось изящное черное вечернее платье, выгодно подчеркивающее ее стройную фигуру. Длинные светлые волосы красивой волной спускались на спину, а кокетливые туфельки довершали образ. Взглянув на Реддла, она поняла, что юноша по достоинству оценил ее старания и вкус.
— У меня сегодня праздник! — довольно сказала Виктория. — Праздник свершившегося мщения, — чуть помолчав, пояснила она.
— У меня тоже! — усмехнулся Реддл. — Может, тогда поужинаем вместе?
— Само собой! Почему нет? — улыбнулась девушка.
На полностью сервированном столе все еще лежали приборы, на тарелках была остывшая еда, к которой Реддлы так и не успели притронуться. Том подошел к столу, сделал несколько взмахов волшебной палочкой, и все блюда снова стали горячими и как будто вот только сейчас приготовленными. Подумав секунду, он наколдовал и бутылку вина.
— Прошу к столу! — церемонно пригласил он Викторию.
— Что, прямо здесь? — изумленно спросила она, глядя на мертвецов.
— Именно, именно здесь! — твердо отвечал Реддл, отодвигая своей даме стул, и та покорно села.
Том тем временем тоже привел свой костюм в порядок, откупорил бутылку красного вина и, налив в фужеры, с усмешкой сказал.
— За Реддлов! — И стал пить.
Виктория, которая уже тоже было поднесла фужер к губам, поперхнулась вином и поставила его обратно на стол.
— В чем дело? — насторожился Реддл, а в тоне его сквозило легкое недовольство.
— Но ведь за смерть все-таки не пьют… — неуверенно сказала она.
— Слушай, что я тебе скажу, красотка! — несколько фамильярно отозвался он. — За смерть врагов пьют! С радостью! — На тонких губах Тома играла злая глумливая усмешка, от которой точеные черты неприятно скривились. А то обстоятельство, что эти губы были еще и темно-бордовыми от вина, делало его сильно похожим на вампира. — Посмотри, оно же красное, как и их кровь! — Виктория передернулась от этих слов, но делать было нечего. Зато, когда по венам вместе с вином потекли тепло и нега, то она расслабилась, шаловливо улыбнулась и сочла эту задумку за вполне удачную идею. Наконец, когда оба уже немного поели, то Виктория в свою очередь отпустила ту еще шуточку в том же ключе.
— У кого ты только всего этого понабрался? Я имею в виду ненависть.
— Были учителя! — резко ответил Том. — А у тебя разве нет?
— А ты знаешь, Том, если уж ты изволил выпить крови, то съесть захочешь саму смерть! Как ты полагаешь?
Слова девушки вызвали у Реддла совсем неожиданную для нее реакцию. Вместо того, чтобы, как она полагала, рассмеяться, по достоинству оценив шутку, он вдруг замер и даже перестал есть. Было ясно, что в голову ему пришла какая-то мысль, очень для него важная. Сам же он напрочь позабыл о собеседнице.
— Том? — тихо заговорила она. — С тобой все в порядке?
— А? Да, вполне! — сказал он как ни в чем не бывало. — Именно, именно смерть и нужно съесть раз и навсегда! — загадочно произнес Реддл.
Девушка, услышав эти слова, сначала чуть смутилась, а потом рассмеялась. Между тем, странный ужин рядом с тремя мертвецами продолжался. Бутылка почти опустела, и на Реддла, который до этого привык пить разве что сливочное пиво в Хогсмиде, вино подействовало в полной мере, сделав его несколько развязнее и смелее рядом с женщиной, что сидела с ним за одним столом. Он вдруг отметил про себя, какие у нее блестящие волнистые волосы и шелковистая кожа, и ему захотелось прикоснуться к ней. Том взмахнул тисовой палочкой, и из стен раздались звуки вальса. Он встал и протянул Виктории руку, на что она немедленно поднялась со стула, широко улыбаясь, словно этого и ждала. Реддл ощутил приятное тепло, исходящее от ее тела, и прижал к себе несколько теснее, чем позволял этикет. Виктория не сопротивлялась, напротив, была очень даже податливой. Том вдохнул аромат духов, струящийся от ее волос, а глаза беззастенчиво, не отрываясь, смотрели в вырез платья с глубоким декольте. Он и правда чувствовал себя пьяным, но уже не от вина и даже не от мщения. Когда же горячие губы Виктории прильнули к его холодным, Реддл окончательно капитулировал. Водя чуть дрожащими руками по женской спине и талии, он подумал: «Почему бы и нет? Не стоит лишать себя столь сладкого десерта!» Через минуту оба уже поднимались на второй этаж особняка, где находились спальни покойных хозяев.
========== Глава 46. Змея и череп. Часть 2 ==========
Проснулся Реддл, когда еще только занимался рассвет. В эту ночь он вообще толком не спал сперва от потрясения, когда узнал историю своего рождения, затем из-за убийства отца и деда с бабкой и, наконец, от впечатлений ужина и того, что за ним последовало. К удовольствию Тома, магла оказалась опытной и искусной любовницей, а для него, который разделался с ее врагами, расстаралась вовсю. Том все думал о словах, которые она сказала ему вчера: съесть смерть. Для Реддла нечто подобное когда-то было мечтой, а год назад она претворилась в реальность, когда он сделал себе крестраж из дневника. Если и раньше Том старался беречь его, то теперь хранил этот залог своего бессмертия как зеницу ока. Покинув в это лето Хогвартс, Реддл, разумеется, взял его с собой. Сама же тонкая книжечка в черных корочках после проведенного над ней ритуала обрела необыкновенные свойства. Вместе с осколком души, который Том запечатал в ней, там же хранились и все его воспоминания. Кроме того, эта самая душа разговаривала с тем, кто желал к ней обратиться. Стоило что-нибудь написать на пустых страницах, как чернила мгновенно впитывались в бумагу безо всякого следа. Зато потом на странице неведомо каким образом проступал ответ. Том сел за стол, наколдовал чернильницу с пером и написал:
— Привет! И что ты скажешь о словах этой маглы: съесть смерть?
Черные буквы исчезли, но спустя несколько секунд появились слова ответа.
— Скажу, что в этом есть смысл. Попробуй придумать заклинание с этими словами, можно даже на древних рунах, и посмотришь, что из этого получится.
— А ты уже знаешь? — поинтересовался Реддл.
— Нет, не знаю, но думаю, что-нибудь стоящее.
— Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.
Реддл закрыл дневник и вышел на улицу. Уже светало, и на востоке из-за линии горизонта показался край солнечного диска. Том достал волшебную палочку, вспомнил язык древних рун и перевел на них слова «съесть смерть».
— Мордсмордре! — четко выговорил он. Тут из тисовой палочки вырвалось огромное, правда, призрачное зеленоватое изображение черепа, изо рта которого выползала и выползала толстая змея, завиваясь вокруг мертвой головы замысловатыми петлями. Реддлу это изображение пришлось по вкусу. А еще в знак того, что ему удалось победить, сожрать смерть, как фигуру на шахматной доске, Том захотел сделать такую отметину себе на руке. Он задрал до локтя левый рукав, прижал к коже кончик волшебной палочки и произнес.
