Чародейка благодарно взглянула на своего будущего супруга.
— Пожалуй, хватит! — сказала чернокудрая волшебница, потянув сестру за рукав, и спустя миг обе вынырнули из воспоминаний и приземлились в спальне Беллы.
— Белла! — очень серьезно заговорила Нарцисса. — Возможно, твое счастье совсем рядом. Не упусти!
— В самом деле? — задумчиво отозвалась старшая Блэк.
— Не сомневайся! Честно говоря, не ожидала, что мистер Лестрейндж способен на столь благородный поступок. А еще учитывая то обещание, которое он тебе дал…
— Интересно, как в таком случае, в моем будущем супруге это самое благородство уживается с этим?
Тут Беллатриса подняла рукав и показала Нарциссе запястье, на котором была поставлена черная метка. — У него такая же! — уточнила она.
— Что это? — удивленно спросила Нарцисса, разглядывая странный зловещий рисунок.
— Это знак Пожирателей смерти. Так Темный Лорд называет своих сторонников.
— Сторонников в чем?
— В борьбе за интересы чистой крови! — отвечала Белла. — Он намерен избавить волшебный мир от всех маглокровок. И, похоже, Родольфус во всем этом собирается активно участвовать, если не упражняясь в непростительных проклятьях, то по крайней мере, вербуя сторонников, — рассуждала, словно бы обращаясь к самой себе, чародейка. — У Лестрейнджей ведь обширные связи, а Родольфус — заместитель начальника Отдела магического правопорядка.
— Да не все ли тебе равно! — воскликнула Нарцисса. — И вообще, какое отношение мы с тобой имеем ко всему этому? Я бы даже голову ломать не стала. В конце концов, здесь одно другому не мешает. Можно презирать или даже ненавидеть маглокровок и при этом искренне любить супругу. Даже наоборот, тот, кто имеет зуб на этих чужаков, только больше будет ценить жену благородных кровей.
— Пожалуй, ты права, Цисса!
— Ну, конечно, права! А сейчас я, пожалуй, пойду, уже поздно. Спокойной ночи!
========== Глава 69. Чета Лестрейндж. Часть 2 ==========
Бракосочетание Родольфуса Лестрейнджа и Беллатрисы Блэк стало одним из самых значимых событий года, равно как и свадьба Люциуса Малфоя и Нарциссы Блэк. Здесь спесивые Блэки и в самом деле не поскупились, а что до самого Родольфуса, то он, казалось, был готов выполнить любой каприз своей невесты, лишь бы только хоть немного порадовать ее.
В этот день всегда привлекательная старшая мисс Блэк была просто ослепительна в своем подвенечном платье, и незамужние девицы, бывшие на празднике в числе гостей со всей Британии, желали быть на ее месте. Конечно, Белла не испытывала сейчас того отчаяния, как в день свадьбы с Крэббом, которая, на ее счастье, так и не состоялась, но и радости не было в ее сердце. Девушка всеми силами старалась прогнать из головы мысли о том, как эту церемонию она представляла совсем с другим чародеем, и когда ей это удавалось, то Белла ощущала странное безразличие ко всему: толпе гостей с их поздравлениями, торжественной речи сотрудника Министерства при обращении к молодым, прекрасной музыке в исполнении лучших колдунов, изысканно украшенному бальному залу. Все то, что впечатляло других, оставляло волшебницу равнодушной. Однако, при этом она не могла не чувствовать уважение и благодарность к своему новоиспеченному супругу, даже некоторую искреннюю симпатию. Это давало ей возможность сдержанно улыбаться Родольфусу и гостям, производя на окружающих самое благоприятное впечатление, ведь подобная манера истолковывалась большинством как скромность и проявление хорошего воспитания. Вообще, Беллатрисе порой казалось, что вся свадьба — просто сон, и что все происходит не с ней, но с кем-то другим, а она только лишь сторонний наблюдатель. Белла даже не замечала довольного взгляда отца оттого, что наконец-то пристроил свою старшую нелюбимую дочь, да притом еще так выгодно для себя. Тревожные взгляды Друэллы и Нарциссы тоже ускользали от ее внимания. Беллатриса решила просто плыть по течению, танцуя и с женихом, и со всеми гостями подряд, которые приглашали ее.
Когда же долгий праздник закончился, и Белла осталась наедине со своим мужем, то Родольфус сдержал свое слово. Он лишь почтительно поцеловал ей руку, пожелав доброй ночи, и удалился в другую спальню. Так продолжалось изо дня в день, и с течением времени уважение и привязанность Беллы к Родольфусу только росли, тем более что муж регулярно оказывал ей разные знаки внимания: на туалетном столике в ее спальне в вазе всегда стояли цветы и не переводились шоколадные бобы. Более того, общество мужа было приятно чародейке хотя бы потому что, ему каким-то неведомым образом удавалось пусть и на короткое время развеселить ее.
Часто к ним в поместье наведывались разные гости: соседи, сотрудники из Министерства, и Беллатрисе даже нравилось принимать их не оттого, что мадам Лестрейндж находила их очень уж интересными людьми, но ей было отрадно чувствовать себя хозяйкой вечера, все организовывать и за всем присматривать, давая выход своей неуемной энергии и жажде деятельности, тем более, что для этих целей у нее было в услужении больше десятка домовых эльфов. Часто и сами новоиспеченные супруги отправлялись на какой-нибудь званый ужин, но ни в Лестрейндж-мэнноре, ни в чьей-либо другой гостиной ни разу не появился колдун, который своими познаниями в магии, волшебной силой и нетерпимостью к маглокровкам несколько месяцев назад производил фурор среди чистокровной знати. Когда же Абраксас Малфой мимоходом поинтересовался у Родольфуса, где сейчас лорд Волдеморт, то Лестрейндж ответил, что не уверен, в Британии ли вообще чародей. Услышав это, Беллатриса с облегчением выдохнула, так как была убеждена, что встреча с Темным Лордом будет для нее тяжким испытанием и разбередит еще не затянувшуюся рану.
Во взаимоотношениях со свекром и свекровью, Роландом и Альдой, у ведьмы тоже не было никаких проблем. Родители мужа приняли ее в свою семью как родную, в глаза и за глаза называя дочерью. У них для этого имелись вполне объективные причины. Роланд и Альда уже и не надеялись, что их старший сын когда-нибудь решится связать себя узами брака, а тут вдруг привел в дом жену, да еще какую! Чистокровную ведьму из древнейшего благородного семейства, с прекрасными манерами и воспитанную в духе лучших традиций! Для них, как, впрочем, и для других представителей знати, оставалось загадкой, почему старшая мисс Блэк приняла предложение вовсе не одного из ухажеров-ровесников, а мага вдвое старше себя. Лестрейнджи не могли надивиться тому, как неисправимый повеса и любитель удовольствий, казалось, совершенно забыл дорогу в увеселительные заведения в Лютном переулке, хотя до свадьбы был их завсегдатаем. Сию разительную перемену Роланд и Альда приписывали благотворному влиянию молодой супруги. Кроме того, они были полны самых светлых надежд на то, что в ближайшее время Белла подарит им внука, и старинный род Лестрейнджей получит свое продолжение.
В те вечера, когда никто не наносил новоявленным супругам дружеского визита, Беллатриса и Родольфус мирно беседовали в гостиной, сидя в креслах у камина и глядя в огонь, а потом спокойно расходились по своим спальням.
Также Беллатрисе понравилось гулять в саду Лестрейндж-мэннора, одной или в сопровождении мужа. О каждом дереве здесь тщательно заботились домовые эльфы, и потому сад был очень уютным и ухоженным. Кроме того, в нем имелся прекрасный цветник, за которым следила уже сама Альда Лестрейндж. Она, как страстная цветочница и коллекционерка, собрала здесь самые красивые и редкие экземпляры чуть ли не со всех континентов. Среди них были и темно-бордовые, почти черные розы, и, странное дело, они погибли последней зимой от мороза, однако от корней пошли новые побеги, которые уже согревало ласковое солнце. Белла не преминула обратить на это внимание Родольфуса.
— Странно, не правда ли, Руди? Ведь аромат именно этих цветов стал сердцем моих духов!
— Ничего странного. Они же такие как ты! — серьезно отвечал Родольфус, глядя в темно-карие глаза ведьмы. — Тебя тоже сильный холод обжег, но не убил. Посмотри на новые ростки, тянущиеся к солнцу, которое их согревает.
