За последний год их дружба с Роном находилась под испытанием: они еще никогда так часто не ссорились. Общаться стали меньше, и Гарри редко рассказывал о своих проблемах, хотя и раньше не жаловался. Разные школы, разные взгляды на жизнь. Гарри решил написать Кевину и договорился о встрече.

Через час они встретились на летнем стадионе. Гарри захватил с собой волейбольный мяч и крутил его на пальце, думая о родителях. Одобрили бы они увлечение волейболом? Кем они работали? Где побывали? Есть ли у Гарри дедушка с бабушкой? Так много вопросов возникло после рассказа тети.

Кто-то похлопал по плечу, и Гарри обернулся. Поттер заметил знакомые ямочки на щеках и неизменную улыбку друга — располагающую и открытую. Кевин сел рядом и посмотрел в сторону баскетбольного кольца.

— Не ожидал, что ты мне напишешь.

Гарри остановил мяч и положил между ног, на зеленую траву. Он засунул руку в карман шорт и сжал заветный снимок, не решаясь показать его Кевину, но друг терпеливо ждал.

— Кто это? — спросил Кевин. Пальцы Гарри, держащие снимок, слегка подрагивали.

— Мои родители, — ответил Гарри, наблюдая за реакцией друга. Он ожидал каких-то бурных эмоций, но понимал, что для Кевина эти люди ничего не значат.

— Ты похож на отца, — ладонь Кевина легла на темную голову. — Такая же страшная прическа.

Гарри фыркнул и смахнул чужую руку.

— Вчера тетя мне рассказала, что ненавидела их.

— Звучит кошмарно.

Родители неизменно улыбались ему со снимка, и Гарри тоже печально улыбнулся. Он опустил голову, собираясь с силами.

— Оказывается, они жили в Юго-Западной Англии. У них там дом.

— Хочешь съездить? — тут же спросил Кевин.

Гарри об этом даже не задумывался. Идея ему понравилась: страх и предвкушение пробрались в сердце.

— Я не совсем об этом хотел поговорить, — Гарри вздохнул. — Родители оставили мне большое наследство. Тетя передала мне документы с их счетами.

— Хоть одна хорошая новость, да? Кроме наличия дома, конечно. Но ты что-то не выглядишь довольным.

— Я не знаю… У меня такое чувство, будто я всего этого не достоин. Эти деньги принадлежат мне только потому, что родители… умерли.

Голос Кевина стал мягче. Он утешал Гарри.

— Ты ни в чем не виноват, — рука друга приобняла его за плечо. — Твои родители бы порадовались, если бы узнали, что ты ни в чем не нуждаешься. Они наверняка хотели, чтобы ты был счастлив.

— Ты прав, — признал Гарри. Глаза увлажнились, и он снял очки, чтобы вытереть влагу рукавом. На душе стало легче. Гарри поднялся, подобрав с земли мяч. — Сыграем?

Кевин с готовностью кивнул. Они немного поиграли, поболтали о новом сериале, вспомнили день рождения Гарри, а напоследок друг снова спросил про Марсель.

— Теперь я смогу съездить, не садясь никому на шею, — сказал вслух Гарри. Как же соблазнительно это звучало. — Но я в августе уеду к другу.

— Ладно, — разочарованно сказал Кевин. — Карл снова выиграл пари.

— Опять спорили на меня? — возмутился Гарри.

Кевин нахально улыбнулся и махнул рукой на прощание. Гарри же вернулся домой и написал Каю, что сам оплатит поездку. Через неделю он уже садился в автобус до Лестера со спортивной сумкой: в боковом кармашке лежала затертая и помятая фотография родителей. На остановке его встретили Кай и Готье, а за ними стоял младший тренер Кабанов. Гарри не удивился недовольному Готье, и разрешил Каю себя обнять.

— Гарри, mon chéri, — Кай ущипнул его за щеку и повел к машине.

Готье сел следом за ним, и Гарри оказался между парнями. Кай по пути рассказал про тренировки и попросил не бояться отца.

— Может, мой папаша не самый добрый человек, но тренер он отличный, так что слушай его внимательно.

Гарри на мгновение пожалел, что не поехал в Марсель, а выбрал Лестер с агрессивным Шоном, нелюдимым Готье и злым тренером Брауном. Машина остановилась перед трехэтажным домом.

— Это дом моего отца. Мы живем тут с младшим братом и Готье. Лоренцо гостит у мамы в Париже, так что будем жить втроем. Тренер редко дома бывает, только ночует, так что не бойся.

Из дома вышли слуги и проводили Гарри до гостевой комнаты, а Кай и Готье остались на кухне и распорядились подать чай. Спальня оказалась светлой и уютной: персиковые стены, легкие занавески, кровать с горчичным покрывалом. У стены стоял комод с четырьмя ящиками. Гарри обнаружил в углу комнаты дверь и открыл ее: ванна и туалет. Интересно, как выглядит дом родителей Поттера?

Он разобрал сумку и сложил вещи в комод, а потом помыл руки после дороги и спустился вниз. Кай и Готье сидели в столовой за столом с резными ножками для шести персон.

— Англичане обожают чай, да? Будешь французскую выпечку?

Гарри кивнул и сел, беря в руки бриошь. Крем внутри булочки оказался восхитительно нежным и сладким. Кай наблюдал за ним, прищурив глаза, будто сытый кот. Готье вечно молчал, поэтому Гарри иногда забывал о его присутствии. Когда заварочный чайник опустел, Кай заговорил:

— Мы встаем в шесть утра и сразу на пробежку. Потом душ и завтрак, а после утренней тренировки обед. Днем — занятие рукопашкой и владение ножом, но ты можешь не ходить, если не хочешь: это свободное время. Вечером ужин и еще одна тренировка. Перед сном пробежка. Это ежедневный распорядок дня. Справишься?

Расписание показалось ему легким, так как в нем отсутствовала подработка, учеба и работа по дому. Гарри будто приехал на отдых.

— А как команда отнесется к моему присутствию? И твой отец?

Кай скривился, будто ему не нравилось слышать из чужих уст то, что он сын тренера.

— Все нормально.

Готье фыркнул. Он сидел, неизменно скрестив руки на груди, и смотрел в сторону.

— Наслаждайся тренировками и ни о чем не думай.

Две недели интенсивных тренировок Гарри не отходил от Кая, не желая вступать с кем-нибудь в конфликт, но сокомандники уважали своего капитана и к слизеринцу не лезли. Распорядок оказался не таким легким, как на бумаге, и к концу дня Гарри валился на кровать от усталости, не чувствуя ног. Со стороны казалось, что Каю все давалось легко, так как он тренировался без особых усилий и напряжения, и все у него получалось почти с первого раза. Гарри неделю разучивал новые упражнения от тренера Брауна, которые Кай выучил к концу дня.

К слову, тренер Браун возвел между ними ледяную стену. Он игнорировал чужака, не хваля и не ругая его. Гарри вспомнил свой первый месяц в команде Слизерина и вздохнул, не ожидая, что снова придется пережить подобное. Но вскоре он ко всему привык. И даже к откровенным поползновениям Кая на глазах у его отца. Гарри помнил о сделке и терпел, понимая, что тренер Браун никогда не будет хорошо к нему относиться. Как-то после утренней тренировки отец Кая отвел его в сторону и сказал:

— Поиграли и хватит. Ты так не считаешь? — тренер смерил его строгим взглядом. — Сколько тебе заплатил мой сын за… подобный срам? Я заплачу вдвое больше. Или, — в глазах тренера что-то загорелось. — Или ты убедишь Кая поменять фамилию.

— Зачем? — тупо спросил Гарри.

Тренер улыбнулся, но не приветливо, а хищно.

— Назови сумму, и тут же получишь деньги, — он наклонился ближе к подростку, впиваясь пальцами в худое плечо. — Ты сможешь купить себе все, что захочешь.

— Не нужно, — Гарри постарался вырваться из хватки. — Я не собираюсь ничего делать.

— Он тебе нравится? — тренер отпустил руку и холодно посмотрел сверху вниз. Гарри опустил взгляд, смущаясь, но ничего говорить не собирался. — Значит, ты и правда совращаешь моего сына?

Глаза Гарри возмущенно загорелись. Он посмотрел на тренера, забывая за пеленой эмоций, с кем разговаривает.

— Кай сам вправе решать, что ему делать, а я никого не совращаю. И что плохого в геях? Почему все их так не любят?

Тренер покачал головой, неодобрительно цокая. Губы искривились в презрительном оскале.

— Мерзость.

Это слово заставило Гарри вздрогнуть, как от пощечины. Волны стыда накрыли его, и он опустил голову. Ноги напряглись. Гарри хотел сорваться с места в ту же секунду, но удерживал себя силой воли. Тут он почувствовал теплое прикосновение и запах вишневого шампуня: Кай закинул ему руку на плечо и нагло посмотрел на отца.