— Ты этого не сделаешь, — улыбнулся Кай и поднялся со скамейки, подойдя к отцу вплотную. — Ты уже слишком стар, чтобы воспитать новую звезду. Сколько сил ты на меня потратил? Я слишком ценен для тебя. И тебе придется смириться, когда пресса узнает о моих наклонностях. Но я могу это прекратить, если отпустишь Лоренцо.

Капитан Кабанов и его тренер стояли друг напротив друга и воевали взглядами. Гарри ни слова не понял из их беседы, но по атмосфере догадывался, что у них острый многолетний конфликт. Ему хотелось уйти, но они с Каем заключили сделку. Ради команды Гарри терпел.

— Жду на тренировке, — сказал тренер Браун на английском и развернулся.

Кай стоял, сжимая кулаки и с ненавистью глядя в спину отца, но заметил Гарри и расслабился. Капитан улыбнулся. Он встал перед Поттером и коснулся его волос, что-то сказав на французском.

— Что?

— Наша игра продолжается. Ты хорошо справился, но постарайся в следующий раз улыбаться хотя бы.

— Зачем?

Гарри не понимал сути их сделки.

— Я хочу, чтобы он думал, что я гей, и злился.

У Поттера не нашлось слов, что на это ответить. Кай в последний раз потрепал его по волосам и ушел. Гарри перевел взгляд на оставленную им бутылку и забрал ее с собой, так как в ней еще оставалось много воды, да и мусорить незачем. Он взглянул на продавца мороженного и подумал, что после такой напряженной сцены может наградить себя сладким. Он купил пломбир в вафельном стаканчике и пакет, чтобы убрать туда бутылки с водой. Солнце припекало все больше, и прохладное мороженое было как нельзя кстати. Гарри случайно испачкал забинтованный палец и слизнул сладкую каплю, немного поморщившись от царапающей боли.

Через пару дней Гарри праздновал день рождения, но никому не сказал, как и в прошлом году. От тренера он не ждал подарков, так как они давно отдалились друг от друга. Каждое утро в июле он щупал подбородок, но тот разочаровывал своей гладкостью. Кроме прыщей, ничего нового с возрастом не появлялось. Зато голос начал ломаться, чего Гарри смущался и старался много не разговаривать: его уже достали шутки Томаса про кукареканье. У Эмоса тоже начал ломаться голос, и он уже брился, хотя на год младше. Но больше всего Гарри пугало собственное тело, которое возбуждалось практически от всего и в самые неудобные моменты. Он ненавидел себя с каждым днем все больше. Для того, чтобы расслабиться, Гарри теперь бегал утром и вечером удлиненным маршрутом. Они часто сталкивались с Каем на пробежке, но без внимания отца капитан его не касался: только иногда гладил волосы. Гарри не понимал всеобщей тяги окружающих к гнезду на голове, но редко протестовал.

На общих тренировках Кай подсаживался к Гарри и закидывал руку ему на плечо, а тренер Браун краснел и выпучивал глаза, будто в любую минуту мог схватиться за сердце. Гарри не понимал желания Кая злить отца, но зато видел красноречивые взгляды напарников и соперников. От одной мысли «что подумают другие» бросало в дрожь. Гарри не сопротивлялся, когда Кай касался его волос, рук или щек, так как знал, что в этих движениях нет пошлого подтекста, в отличие от действий Карла. Но все равно смущался под чужими взглядами.

Наступил день рождения Гарри. Он наблюдал за матчем Гриффиндор — Кабаны, когда на телефон пришло уведомление.

Д: уже не злишься?

Г: злюсь

Д: тогда зачем написал?

Г: проверить, не подавился ли ты лягушкой в своей франции

Г: когда вернешься в лондон?

Д: меня трогает твоя забота

Д: не знаю.

Д: парни и панси собираются ко мне в гости в августе

Гарри не ответил, отвлекшись на летящий мяч. Пришло новое сообщение.

Д: ты поедешь?

Гарри напечатал «а ты хочешь?» и стер, потом снова напечатал «иди в жопу» и снова стер.

Г: нет

Д: я могу одолжить тебе

Г: ты же знаешь, что я не смогу вернуть

Драко не отвечал. Гарри пролистал их переписку до фотографии уточек и вздохнул, представляя, как они гуляли бы по Парижу веселой компанией. Хотя, Блейз сказал, что Драко живет не в столице Франции. Гарри уже начал думать о поиске подработок, чтобы накопить на поездку, но пришлось бы работать целый год без выходных.

Д: когда у тебя день рождения? Пусть это будет подарком

Сердце пропустило удар. Гарри огляделся, будто Драко вдруг оказался в зале и разглядел его насквозь, но он не мог знать про день рождения.

Г: подарок — увидеть твою наглую морду?

Д: : D

Д: ты же хочешь

Гарри сглотнул. Пальцы не с первой попытки набрали:

Г: а ты?

Матч закончился. Рон тут же направился к другу, улыбаясь во весь рот. Гарри даже удивился. Он не следил за матчем, но был уверен, что Кабанов тут вряд ли кто может победить. Кай подмигнул ему издалека и ушел.

— Чему радуешься? — спросил Гарри, заблокировав телефон.

— Беру свои слова назад насчет Кая, — сказал Рон. Его глаза светились от радости. — Он не хуже Эридана Феймона.

— Ты будто с Эриданом играл.

Гарри не рассказывал другу, что видел волейболиста английской сборной в магазине лего, так как тогда он взял автограф не для друга. Его озарила поздняя догадка, что можно было попросить второй автограф на листочке: второй раз они вряд ли так скоро увидятся. Но тогда появление тренера Люпина его шокировало, так что Гарри не мог так быстро сообразить.

— А где Фред и Джордж? — спросил Гарри, борясь с желанием достать телефон. Они итак с Роном редко общались.

— Завели себя друзей среди Авгуреев и Рамора, — ответил друг. — Карл сегодня какой-то необщительный. С ним что-то случилось?

Гарри показал на свой палец.

— Я вчера порезался, а Карл боится крови.

— Понятно. Слышал, у вас скоро директор поменяется?

Новость удивила Гарри.

— Впервые слышу.

— Наш новый тренер сказал, что в школах Лондона грядут изменения: в Гриффиндоре и Пуффендуе делают старшие школы, а в Слизерине меняется директор и политика.

— Но почему?

Рон пожал плечами.

— Я у тебя хотел спросить, — друг замялся, явно собираясь сказать что-то еще, но тут его позвали. Рон откликнулся на свое имя и поднялся. — Тренер зовет. Я пойду, — он прошел площадку, но вдруг повернулся и крикнул: — С днем рождения!

Гарри улыбнулся. Следующий матч прошел между Слизерином и Эрклингом. Гарри порадовался, заметив, что Карл вернул себе самообладание и стал лучше подавать. Этот матч остался за Слизерином. Кевин увеличивал силу атаки и подач левой рукой, Гарри тренировал реакцию и выносливость, остальные тоже занимались своими приемами. Скоро лагерь закончится, и осознание этого вгоняло Гарри в тоску: он любил вечерние разговоры, приготовление блюд с командой и тренировки до потери пульса. И ему нравилось общение с Каем, пусть они и заключили сделку.

Пришло сообщение от Рона: подарок будет позже

После тренировок Томас повел всех в кафе с французской кухней, собираясь выполнить обещание, данное на турнире. Он выглядел счастливым и расслабленным, даже больше, чем обычно. Гарри представлял, что они празднуют его день рождения.

— Помирился с Моникой? — спросил Карл, отдавая меню официанту. Остальные уже давно заказали блюда.

Томас счастливо захохотал.

— Еще как. Обычно мои отношения заканчиваются после ссоры, но Моника объяснила, что ссориться — это нормально.

— Вот это открытие, — сказал Карл с сарказмом и улыбнулся.

— А вы уже… — многозначительно посмотрел Кевин.

Томас фыркнул, но ничего говорить не стал, изучая карту бара. Тренер Диггори сидел за соседним столиком и заметил этот жест. Он остановил официанта и кивнул на их столик: карту бара у них забрали под возмущенные возгласы Томаса.

— Ты все равно от одного глотка хмелеешь, — сказал Кевин, успокаивая друга. — Сходи к бару и понюхай. Уверен, тебе хватит.

— Кстати, — Карл поставил локти на стол. Он положил подбородок на сцепленные пальцы и посмотрел на Гарри. — Что там у вас с Каем? Вечно около тебя трется.