Наглости и упорству маленьких крылатых тварей можно было только позавидовать. Не спасала ни одежда, ни умело разведённый Ренной костёр, хотя предполагалось, что плотная материя и едкий дым — лучшая защита.

Кэйсси в который раз раздражённо и совершенно напрасно взмахнула руками, отгоняя летучих садистов. Ощутимой пользы от резких телодвижений не наблюдалось, как и от попыток унять зуд от укусов. Наоборот, чем больше чесала кожу, тем сильнее хотелось продолжать. Она обречённо выдохнула, мысленно признавая собственное поражение в неравной борьбе с фауной Нейлы. Укуталась в джинсовую куртку, натянув полы на согнутые и прижатые к груди колени до самых пяток. Спросила, покосившись на сидевшую рядом Ренну:

— Неработающие способности — это какое-то последствие или всегда так было?

— Раньше вполне работало, хотя среди местных крайне редко рождались люди с психокинетическим даром, кто его знает, почему. Может, те же расины постарались тридцать тысяч лет назад, когда шандарахнули первым экспериментом. Может, природа посчитала, что так будет лучше. Нет, тут, конечно, хватало всяких экстрасенсов и гадалок, но в девяносто девяти случаях из ста они оказывались или шарлатанами, или умелыми психологами, досконально знавшими язык тела. — Ренна прихлопнула комара, щелчком пальцев отправила то, что от него осталось, в темноту. — Кстати, в Нейле раньше существовали всякие мази-кремы-спреи и прочая химия, но, честно говоря, мне оно никогда не помогало от этой дряни.

— Ладно, буду фантазировать, что могла бы сделать с этими кусачими уродами.

— Не сдерживай полёт фантазии, — Ренна ухмыльнулась. — Нам ещё повезло, что здесь сейчас осень.

— Осень?.. — Кэйсси удивлённо вскинула брови.

— Время года такое. Здесь, на этих широтах — четыре времени года. Лето, когда тепло и даже жарко, всё зелёное, яркое, как было в Альбаррасине. Потом — осень, когда становится холоднее. Листья опадают, трава желтеет, — она засмеялась. — Никогда не думала, что придётся объяснять подобное. В общем, потом идёт зима — когда мороз и снег. Ты ведь и о снеге не слышала?..

— Слышала. Представляю в теории. Он — белый. На вершинах гор, так? — Кэйсси улыбнулась, встречаясь с Ренной взглядом. — Неправильно? Лучше расскажи, раз уж мы именно здесь собираемся жить. Мне необходимо морально подготовиться к таким переменам.

— Про снег? Он холодный, ледяной. Он, кстати, есть и в Лериде, только далеко от Аро. Могу показать. Чтобы подготовилась. Шубу придётся купить. Настоящую, тёплую, меховую, — Ренна посмотрела на озеро. — Температура воздуха опустится настолько, что оно замёрзнет. И заметь, без вмешательства термостатов, запущенных на охлаждение. Страшно?

— Любопытно, — Кэйсси проследила за её взглядом. Попыталась представить, как будет выглядеть замёрзшее озеро, но воображение отказалось помогать.

Слово «шуба» тоже ничего не говорило. Кэйсси не стала спрашивать. Надо купить — значит купит. И шубу и всё остальное, потому что неожиданно для себя поняла: она хочет здесь остаться, хочет здесь жить. В этом мире. С поющими лягушками и настырными комарами. И со всем остальным, что ещё предстоит узнать о Нейле. Посмотрела на Ренну.

— Ты когда-нибудь строила дом?

Она покачала головой.

— Здесь нет. Учти, он будет одноэтажным, потому что нагнать сюда многолюдную бригаду строителей не получится, да и… Высокие дома требуют глубоких фундаментов, а Нейла не позволит вгрызться под землю, — Ренна помолчала, будто подбирая слова: — Она находится в постоянной регенерации. Естественным процессам — да, искусственным — нет. Я не уверена, что хоть один из прибитых комаров по-настоящему сдох, а не воскрес где-то там в траве.

— Это как? — только и смогла выдохнуть Кэйсси. — Опять вечность?

— Нет, нет. Нам — так точно нет. Мы здесь — почти как люди. Если не брать в расчёт редкие выходы-входы. Но природа… Вот, смотри, — она вытащила из охапки сваленного рядом хвороста длинную палку, сунула её в огонь. Подождала, пока та загорится. — Ветки — они как бы уже мертвы, я не ломала их, а только собрала в лесу. Поэтому они горят. Но если, — Ренна пересела чуть в сторону, поднесла огонь к траве, — поджечь то, что ещё живёт… — Стебли вспыхнули, легко, быстро, тут же потускнели, остались тлеть. А потом, стоило огню погаснуть, выпрямились и зазеленели снова. — Будет вот так. Начнём рыть яму для фундамента — итог не предсказать. Может выроем, и всё будет в порядке, а проблемы начнутся после, может — земля не даст сразу. А комары — сдохнут, когда придёт их час. Хотя… не знаю. Не ставила подобных экспериментов.

— Расскажешь про те, что ставила? И про Урсейю. Ты обещала, — напомнила Кэйсси. Теперь она хотела знать про Нейлу всё.

Ренна вернулась на своё место возле костра, помолчала. Потом шумно выдохнула.

— Урсейя… Она была одним из тех экспериментов. Точнее — его последствием. Наш мир развивался совсем иным путём, чем Ланта или Лерида. Не думаю, что Нейла когда-либо вышла бы за пределы своей реальности. Параллельные миры здесь считались вымыслом. Телепатия — сказки, телекинез — фантастические романы. Я уже говорила, здесь практически не рождались одарённые необычными способностями люди. Но всё-таки появился Флэй, а следом — я. Блэйк считает, что я сильнее него, и сейчас это так, но раньше… Ты же помнишь, я рассказывала, что он явился к моей матери уже после похорон? Думаю, она даже не понимала, как оно вышло. Сон, призрак, который дарит прощальное чудо. Если бы я не была так похожа на отца, наверняка поползли бы слухи, но ты сама видишь. В общем, Флэй сделал то, что никто до него и никто после. Сумел зачать ребенка уже практически будучи альба. Бог его знает, может, уже тогда что-то в нашем мире изменилось. Может — было иным всегда и потому позволило. Но, как бы там ни было, это дало мне основания полагать, что раз я уникальна, то могу пойти дальше. Мы — можем. Флэй не всегда был ярым противником экспериментов. Когда-то он тоже верил, что поскольку есть я, мы способны на … что-то, — Ренна покачала головой. — Я иногда сама не могу понять, вспомнить, как, откуда эти мысли зародились в наших умах, в каком горячечном бреду я решила, что имею право попробовать. Не зная толком ничего ни о генетике, ни о биохимии, ни о мутациях или чем-либо ещё.

Кэйсси не стала спрашивать, что именно Ренна сделала. Примерно догадывалась, что услышит в ответ. Как и о причинах, побудивших Ренну желать ребёнка. Всё просто — обычная история. Скорее всего, через какое-то время пресытилась способностями и новыми возможностями бессмертных альба, влюбилась, захотела, чтобы всё было как у «людей» родного мира: семья, дети. Только образ жизни «пленников Альбаррасина» такой непозволительной роскоши не предусматривал. И тогда Ренна со свойственным ей упрямством бросилась доказывать себе и остальным, что сможет изменить правила.

— Расскажи мне о нём, — попросила она. Невольно улыбнулась, перехватив удивлённый взгляд. — Клянусь не устраивать истерик и сцен ревности. Я хочу знать. Ты вряд ли поймёшь, но для меня это очень важно, — Кэйсси замолчала. Передумала говорить, хотя собиралась — она ни капельки не ревнует. Наоборот, рада существованию кого-то особенного в прошлом Ренны, ради кого она бросилась экспериментировать, потому что это доказывает, что когда-то она всё же хотела и могла, и пыталась быть с кем-то. И не просто быть. А значит, у них тоже есть шанс. Ласково сжала ладонь. — Как его звали?

— Тэй. Его звали Тэй, — Ренна вздохнула. — Первые лет пятьдесят после обращения в альба я была похожа на наркомана в экстазе, которому хочется ещё и ещё. Я столько получила, и столько ещё могла получить. Узнать, попробовать. Я видела перед собой безграничные возможности и бесконечное время. Только и делала, что моталась по мирам, училась, впитывала, всего понемногу. Даже проверяла, как далеко заходит моя неуязвимость. Знаешь, я ведь к тридцати годам излазила Нейлу вдоль и поперёк, всё искала что-то, сама тогда не понимала, что. Не находила. Деньги были, забот никаких, на будущее плевать. Вот когда закончатся, тогда и… — она хмыкнула. — Потом, когда появилась Блэйк, когда я узнала об отце… Сделала вывод, что на месте мне не давали сидеть гены. Сразу вбухала немалую сумму в то, чтобы узнать, из какого теста состою сейчас, пока ещё человек. Никто ничего не нашёл. Никаких аномалий, особенностей, свойств. Блэйк меняла меня, я тратила всё больше и больше на отслеживание этих изменений, но ничего. Теперь понимаю, что технологии моего мира были недостаточно развитыми. Возможно, Вейл смогла бы найти то, что не удалось тем, кому я платила. Но это уже не имеет значения. И… в общем, когда я приближалась к первой сотне — мне всё это вдруг надоело. И я захотела домой. А там…