— Нет! Хватит. Скажешь, ещё подождать? Скажешь, поверить? В тебя, в себя, в будущее, в мир, в баланс, в любовь… Ты умеешь говорить! И ты всё время молчишь. Ты прикасаешься ко мне ночью не так, как раньше, ты заставляешь чувствовать будто… — она осеклась. — Не могу. Думала, выдержу — сколько тебе потребуется, столько и выдержу! Но не могу! Сдаюсь. Правда сдаюсь…

— Мне страшно, — тихо сказал Флэй, и Блэйк замолчала. — Просто страшно. Я тяну не потому, что не знаю соглашаться или нет. Не потому, что пытался переупрямить Ренну, заставить её первой принять вкусную «таблетку», — он сделал шаг ей навстречу, Блэйк не шелохнулась. — Не потому, что не верю Вейл. Я поверил ей в первый вечер. Как и ты. Ты же помнишь, как я сам чудил, когда узнал о Ренне, — Флэй улыбнулся. — Мне не надо обдумывать что-то, искать своё место в будущей, третьей жизни, в следующем мире. Новом, непонятном, не бесконечном. Наоборот. Я всё давно нашёл и понял. Знаю, почему выжил дважды. Почему хотел умереть. И почему теперь — не хочу. Именно поэтому страшно. Я ведь могу ошибаться. Вейл может. Исследования, лабораторные опыты — ещё не все. Всегда есть место случаю. Это ведь даже не смерть. С ней всё просто. Это рождение, с которым всегда полно неопределённостей. И… по крайней мере у нас были эти два дня, пусть даже весь сегодняшний ты просидела тут одна!

Она хотела ответить, что Вейл не ошибётся, что можно не бояться, что…

Флэй не дал: как когда-то давно она сама приложил ей палец к губам, заставляя молчать.

— Можно, мне ещё побудет страшно до завтра? А утром, обещаю, на завтрак же — супер-лекарство Вейл.

Он сдержал слово. Хотя очень хотелось оттянуть ещё, спрятаться ото всех, убежать, забыть. Но время не потерпело бы такого легкомыслия, и Блэйк, проводив Флэя до кабинета Вейл, пообещала не приходить, пока обращение не закончится. Чтобы не думать о плохом, не накручивать себя, не погружаться глубже и глубже в страх, что на той стороне бесконечности любой из них может не вынырнуть.

Это было позавчера.

Сегодня Блэйк проснулась далеко за полдень, хотя накануне легла очень рано, луна даже не успела взойти на небо. Силы заканчивались, сон восстанавливал их, сохраняя ясность ума, но с каждым днём требовалось всё больше времени.

Многие из тех, кто ушёл — вернулись, то ли поверили и страх пригнал, то ли желание на всякий случай перестраховаться. Если где и доходить до грани жизни и смерти, то там, где могут помочь.

Блэйк уже было плевать. Последнее, что беспокоило — отсутствие вестей от Кэйсси. Заканчивался пятый день, а она так и не дала о себе знать. Нара вернулась в Аро и теперь уже откровенно избегала и её, и Вейл. В конце концов Блэйк решилась наступить себе на горло и отправиться к ней сама.

В прошлый раз, ночью, в темноте она ничего не смогла, не успела и не спешила рассматривать. Тогда хотелось выпить и поговорить. Сейчас же только вечерело, а иллюзию в окне заменила настоящая панорама многоярусного города: вероятно, многое, в том числе и окно-экран, пришлось отключить. Барахлило, конфликтуя с биополями.

Почему-то в квартире она ожидала найти металл, стекло и пластик во всём и причудливой, совершенно непрактичной формы мебель. Услужливых роботов, умный дом — полную автоматизацию: от температуры воздуха и воды до покупок продуктов. Но под ногами оказался деревянный паркет. Настоящий, а не удачная подделка. И никаких ковровых покрытий, затягивающих пространство от и до, только коврики непосредственно около кресел и диванов. Или у кровати. Небольшие, пушистые. Приятные босым пяткам.

Стены, шершавые и прохладные, каменные, Блэйк их даже, сама не понимая зачем, поковыряла ногтем. Проверила, насколько камень подлинный. Картины с пейзажами. Массивная, глубокая мебель. Мягкая, удобная и без лишней вычурности. Тяжёлые, плотные шторы, как в замке, создавали уютный полумрак. Камин, свечи.

— Нара?.. — Она заглянула в комнаты, вернулась в гостиную. — Нара, я знаю, что ты дома, чувствую. Прости, что без приглашения.

Откуда-то из глубины квартиры послышался шорох. Следом появилась Нара. С мокрыми взъерошенными волосами. По гладкой, загорелой коже капельками стекала вода, на груди — замотанное наспех зелёное полотенце.

Блэйк вскинула брови, потом непроизвольно сглотнула, понимая, что весьма откровенно разглядывает её и не чувствует от этого ни грамма смущения. Вероятно, стоило извиниться, отвернуться, но стесняться Блэйк не умела.

— Привет.

Нара ничего не ответила. Пару секунд молча смотрела на неё, в глазах — ни удивления, ни недовольства, только равнодушие. Потом так же молча исчезла в одной из комнат.

Блэйк потопталась, машинально осмотрелась ещё раз. Осталась стоять на месте.

Минуты через две, а может, гораздо раньше Нара вернулась. Теперь уже в светлых широких брюках, обтягивающей салатовой майке, босиком. Прошла в метре от Блэйк, уселась в кресло. Ловко подхватив со столика раскрытый ноутбук, опустила на колени, уставилась в экран, словно Блэйк и вовсе не было в комнате.

Она несколько секунд смотрела на затылок Нары, на капельки воды в коротких волосах, хмурилась. Во время последней встречи, тогда — на пляже, они сказали друг друг не больше нескольких слов, но ей казалось — в них уместилось всё. Что хватило лишь того «прости» на берегу, рядом со Сферой. Прости за всё, что причиняет боль.

Теперь же вдруг поняла: ничего не уместилось в тех словах. Будто и того не было сказано.

Она опёрлась на спинку кресла напротив. Всё-таки не сдержалась:

— Ты правда считаешь, что я заслуживаю именно такого отношения?

— Нет, — не сразу и по-прежнему не глядя на неё ответила Нара.

— Тогда, может быть, оторвёшься?

— Зачем? — Она всё же посмотрела на неё, но таким взглядом, что уж лучше бы продолжала сидеть, уткнувшись в компьютер. — Чтобы наглядно и доступно показать, какое именно отношение, по-моему, ты заслуживаешь?

— Нара… я… — Она не знала, что сказать. Холод и равнодушие в голосе причиняли неожиданную боль. — Можешь показать.

— Я не настолько сволочь.

— Я смогу выдержать, — заверила Блэйк, прищурившись.

— Я всё равно не стану, — Нара не отвела глаз. Смотрела в упор, пристально, не моргая.

Она — тоже.

— Но что-то же с этим надо делать.

— Уходи.

Блэйк снова сглотнула. Теперь иначе, потому что в горле встал комок. А собственно, чего она ожидала? Тёплого приёма, распростёртых объятий? Понимания? Объяснений? Задушевного разговора, как тогда, совсем недавно и невероятно давно, когда могло случиться больше, чем случилось? Кто она Наре, кто Нара ей? Даже не подруга. Или стала?..

Блэйк резко сменила тему:

— Как там Кэйсси?

— Просто уйди.

— Я серьёзно спрашиваю. Как Кэйсси?

— Хорошо, не уходи, — Нара вернулась к прежнему занятию — изучению монитора.

Чёрта с два, яростно подумала Блэйк. Сконцентрировалась, глядя на ноутбук. Может быть, она и теряла постепенно силы, но пока их было достаточно. Что-то противно запищало, скрипнуло, тут же из ноутбука брызнули немногочисленные искры.

Нара, ухмыльнувшись, отбросила безжизненный кусок пластика на стол. Спокойно откинулась назад в кресле, встретилась с Блэйк взглядом.

— Кэйсси мертва. Погибла.

Холодно стало лишь на миг. Блэйк оставалось надеяться, что это никак не отразилось на её лице. Она чуть повела бровью, ухмыльнулась в ответ. Обошла кресло, точно так же спокойно, неторопливо села. Твёрдо проговорила:

— Я тебе не верю.

— Я тебя слишком ненавижу, чтобы врать.

— Не больше, чем я тебя.

— Пришла рассказать мне об этом? — хмыкнула Нара. — Я польщена. Теперь убирайся.

— Ты знаешь, зачем я пришла.

— Не знаю, — неожиданно тихо ответила она. И гораздо мягче. Из глаз исчезло колючее, холодное равнодушие, сменилось плохо скрываемой болью, как будто у Нары внезапно закончились силы притворяться. — Ты должна быть сейчас с ним, а не здесь со мной.

Блэйк вдруг поняла, что причина прихода — не больше, чем повод. Нет, она верила, что идёт разузнать о Кэйсси, на самом деле переживала, ещё больше — за Ренну без Кэйсси, но пришла не потому. И до последнего момента не отдавала себе отчёт, что больше всего ей хотелось просто поговорить с Нарой.