Литмир - Электронная Библиотека

От наглости парня мало что осталось. Наверно, впервые за день исполнения обязанностей главы государства он узнал, что не всемогущ. Облом!

- Друг! – один из наперсников (и собутыльников) приобнял царственное недоразумение за плечи. – Вспомни. Ты мне обещал разрешение, чтобы нир гнать. Но за сто динов… Да гори оно огнём!

- Не-е… Сотня – много, - заголосили другие.

Стали называть свои ставки. Дин. Или два. Ну – пять. И то не сразу, а с отсрочкой. Я пожалел отставного тысячника, возжелавшего гнать нир в моём бывшем брентстве. Ему отсрочки точно не дадут.

- Ладно, Карух. Поговорили. С парнями, для которых пять динов – неподъёмная сумма, разбирайся сам. Пойду я.

- Нет! – он собрал в кулачок остатки монаршей гордости. – Завтра после коронации принесёшь мне клятву, как моему отцу приносил. Ты – мой вассал. А у вассала есть и другие обязанности. Не только денежные.

- Намекни. О каких обязанностях мне хочешь напомнить?

- О военных! – встав на более привычную колею, недоносок приободрился. – Соседнее королевство Монкурх, так же как и Мульд населённое почти исключительно хрымами, изнемогает под гнётом антов. Освободим сородичей! Заодно и пограбим. С тебя сотня воинов – на кхарах, с оружием. С серебром на пропитание и ночлег.

- Замётано. Только помни, будущий король. Ты тоже несёшь ответственность перед вассалом. Позволь же и я тебе напомню об обязанностях – защищать нас. У меня граница со степью и со степными колдунами, в длину – более десятка мер. Моя сотня воинов слишком мала. Прошу твоих войск на защиту границы. Для начала хотя бы сотни три. На кхарах, с оружием и серебром на пропитание. Ночлег обеспечу, ладно. Твой отец обещал усилить границу, а ты клялся ему следовать… Помнишь?

- Да что ты себе позволяешь…

- Карух! Как твой будущий подданный и вассал я обязан служить тебе, помогать тебе. Позволь начать прямо сейчас – советом. Слушай не только дружков и себя. Сохрани кого-то из отцовского окружения. Хотя бы на время, пока разберёшься что к чему. Не тебя же готовили к трону, а старшего брата…

- Пырха недорезанного…

- Кто-то же его дорезал. Тебе предстоит за считанные дни усвоить то, чему учатся годами. Так что не нервничай и не гневайся зря. Это действительно всё очень сложно. И больше зависит от возможностей, чем от хотелок. Войну иногда надо начинать, но только с трёх-четырёхкратным перевесом. На меня степняки бросались с двукратным.

- Пожалели, что их не было больше?

- Нет. Мёртвые никого и ничего не жалеют. До завтра, принц. До присяги.

Парень, кстати, совсем не глуп. После коронации и последующего ритуального лизоблюдства оставил прежнего главу правительства, а также предложил мне пост вице-канцлера. Я ответил армейской мудростью: подальше от начальства, ближе к кухне. Он не въехал в смысл, но отпустил с миром. Пока. Повернувшись к нему спиной, я ощутил лопатками холод.

Карух понимает правоту сказанных вчера слов. А принимает ли в расчёт, что режущий правду-матку в глаза менее опасен, чем изображающий друга? Он меня возненавидел. Или близок к тому.

С червяками порой договариваться проще, чем с людьми.

***

До чего же хорошо дома!

Теперь окончательно, дом – Кирах. К сожалению, не Дымки, хоть по ним порой тоскую. Там похоронен дед. И вообще, столько всего связано… Но здесь моя жена. Здесь мой будущий сын. Его буду любить, даже если он родится дочкой. Родители, порой несносные и причиняющие массу хлопот, особенно ма, но такие родные… Собака, выражающая радость от возвращения хозяина громче, чем все обитатели глейства вместе взятые. Хрымы и воины – тоже семья, только не близкое родство, а дальний круг, типа троюродных.

Чего это я рассентиментальничался?

Ответ на поверхности: в Кирахе – настоящая жизнь. А столица – та же, что и в государствах Земли, только без автомобильных пробок, но с теми же олигархами, глядящими на остальных как на дешёвую и легко расходуемую фауну. Король, мечтающий о воинской славе и присоединении соседних земель, чтобы «войти в историю», невзирая на потери своих и чужих. Куча бездельников-пиявок, жирующих с объедков от пиршества сильных и тоже с презрением поглядывающих на плебс.

Разумеется, слезу не пустил и носом не шмыгнул. Обнимашки только с Мюи. Отобедав с дороги, по правде сказать – недлинной, собрал малый совет: родители, Мюи, Сая, Кодай, Нираг. Имена четырёх последних уже куда привычнее, чем Вася-Таня-Дима-Петя. Заметил, что их рычащую речь понимаю фактически без автопереводчика. Тем более, они обычно говорят просто и не философствуют. Купил-продал. Подрался-убил. Построил-сломал. И к чёрту детали.

Письменная речь поддаётся чуть сложнее, но тоже – не Измаил. Не нужно брать приступом и измором. Первым делом научился разбирать записи Саи о приходах и расходах.

Кстати, Сая к «заседанию Политбюро» приготовила сюрприз, о котором знала, оказывается, только Мюи-дегустатор. Девочкам моим впервые удалось выгнать чисто сливовый нир, практически без сладких добавок. Обе не знают ничего о бактериях, живущих на поверхности фруктов. От бактерий происходит брожение. В Дымках я много пробовал с дикими дрожжами, обычно они готовятся из натурального сырья. Но всегда – с каким-то количеством сахара.

Здесь, пока не выросли центнеры свёклы, сахара нет. Сладости в основном от мёда. Высший пилотаж – приготовить брагу, чтоб набрала градус, не скиснув. Сливовой понадобилось несколько недель.

Хранившиеся с осеннего урожая ягоды заканчивались. Сая велела перебрать их. Истолкла. Из кашицы достала косточки. За брагой смотрела как за дитём: когда началось брожение, когда поднялась пена, когда вышли последние пузырьки. Всё же добавила немного мёда. Но самую малось – ложку или две.

Я в своё время рассказал ей что знал. Многое она сама постигла каким-то инстинктом. Или методом ненаучного тыка. Испортила часть сырья, успешно превратив запас яблочного сока в уксус, но да ладно. Замечательная женщина! К сожалению, очень некрасивая. Объективно.

Сливовица без сахара получилась более терпкой, чем в Дымках. Привкус мёда не ощущался совсем. Крепкая – больше сорока градусов, хоть задумывалась как мягкий женский напиток.

Мюи лизнула первой. Покатала языком как заправский сомелье.

- Годится. Но в следующий раз попробуем с жёлтыми сливами.

Я хотел брякнуть: выращенными на западном склоне горы Арарат урожая тридцать седьмого года, но оставил шутку при себе. Мюи очень серьёзно относится к делу, иронии не поймёт. Поэтому заговорил о вещах, для меня самого нешуточных.

- Команда! У нас случился неожиданный приток серебра благодаря походу в степь. Я ещё привёз, продав втридорога брентство у столицы. Денег много… и их всегда мало. Скоро получу карту подземных запасов нашего глейства. Надеюсь – и соседних земель.

Рождённые в Мульде вежливо смолчали. Усвоили: коль глей говорит, так и будет. А вот отец, напрочь лишённый почтения к сыну, тут же уточнил – откуда?

- Бог подземного царства Подгрун подгонит. Я упоминал о нём перед отъездом. Отличный парень. Или девушка. Не знаю точно. Выглядит как червяк с зубами.

- Так ты с двумя богами знаешься? – насторожилась мама, в вопросах религии очень щепетильная.

- С тремя. Я разве тебе о третьем не рассказал? Тенгрун, бог степей, личность крайне неприятная. Не хочу о нём говорить. Хоть на его серебро мы заплатили налоги и сейчас живём. Боги – они такие. Вроде помогают, а всё равно лучше от них подальше. Сая! Чудесный нир. Мне – ещё один кубок. Пока трезвый, скажу накипевшее. Нам серебро считать надо. А мы не умеем. С уплатой налогов чуть в долги не влезли. Раньше – что? Пшеница со своих полей да дрова со своего леса, расходы на хрымов-рабочих – слёзы. Выручка – почти что чистый доход. Времена изменились, сотоварищи. Добываем или закупаем несколько видов сырья. Папино стекольное дело – там кварцевый песок надо подвозить, к нему угля немеряно. И ещё всякая химия. Продавать будем, правильно считая цену: нир – дёшево, потому что с него отдай налог в половину выручки. Стеклянную бутылку – дорого, чтоб жизнь мёдом не казалась. Чтоб всё вместе шло по нормальной цене. Далее, у нас крепкий зерновой нир даёт половину выручки. Фруктовые настойки продаём меньше по объёму, но дороже по цене. На каждую мне нужен отдельный расчёт. Та же сливовица: как бы вкусна ни была, не станем её гнать, если только цена за неё сложится слишком большая, что никто не купит. Разве для себя пяток бутылок в год.

14
{"b":"791850","o":1}