Две фигуры внутри шляпы свесились через борт, указывая на Алексию.

— Йу-ху! — жизнерадостно разразилась йодлем одна из них.

— Я здесь! Скорее, господа, пожалуйста! Сюда! — во всю мощь легких отозвалась Алексия, размахивая парасолем.

Один из джентльменов коснулся полей своего цилиндра (приподнять привязанную для воздушных полетов шляпу невозможно в принципе):

— Леди Маккон!

— Бутс, вот тебе и на! Как, прах тебя побери, ты можешь знать, что это леди Маккон? — полюбопытствовал второй джентльмен в цилиндре.

— А кто еще будет в ночь полнолуния стоять посреди улицы на фоне бушующего пожара и размахивать парасолем?

— Хороший аргумент, очень хороший.

— Леди Маккон, — раздался крик, — вас подвезти?

— Мистер Бутботтл-Фиппс, — раздраженно сказала Алексия, — не задавайте глупых вопросов.

Гондола дирижабля мягко ударилась о землю, и леди Маккон побрела к ней.

Бутс и второй молодой денди, оказавшийся виконтом Триздейлом, проворно выскочили из нее и поспешили на помощь Алексии. Тиззи был субтильным изнеженным блондинчиком с аристократическим носом и пристрастием к желтому цвету. У Бутса дела с мускулатурой и вкусом обстояли получше, но ненамного.

Леди Маккон посмотрела на одного джентльмена, перевела взгляд на второго, потом — на борт гондолы, который ей предстояло штурмовать. С большой неохотой и осознанием отсутствия выбора она предала себя в наманикюренные руки этой парочки.

Ни в тот вечер, ни во все последующие дни их жизней, сколько бы те ни длились, никто из троих ни разу не упомянул, что пришлось сделать ради того, чтобы поместить очень беременную леди Маккон в корзину для пассажиров. Имели место и какая-то возня, и множество взвизгиваний (издаваемых как Алексией, так и Тиззи), и прикосновения к различным анатомическим деталям, что не доставило удовольствия ни Алексии, ни ее спасителям. Достаточно сказать, что у леди Маккон были все основания поблагодарить лорда Акелдаму за настойчивость в том, чтобы его трутни, невзирая на свои светские наклонности, хоть сколько-то занимались спортом.

Алексия приземлилась на свой турнюр, слегка задрав ноги. Гравитация оказалась даже несколько более прямолинейной, чем сама леди Маккон, поэтому последней пришлось поизвиваться, чтобы в конце концов перекатиться на бок и с трудом встать. Алексия обзавелась острой болью в боку, несколькими синяками в нижней части тела, а еще пылала от жары и усилий, но все остальное, включая и ребенка, вроде бы было в порядке. Молодые люди заскочили в гондолу следом за ней.

— Что вы тут делаете? — требовательно спросила леди Маккон, все еще пребывавшая в легком шоке от того, что ее план с фейерверком во спасение действительно сработал. — Это мой муж велел вам сесть мне на хвост? Ох уж эти оборотни и хвосты!

Тиззи и Бутс переглянулись. Наконец Бутс проговорил:

— На самом деле все не совсем так. Это наш господин попросил сегодня вечером за вами приглядывать. Дескать, в полную луну в этой части Лондона могут происходить события, которые потребуют нашего вмешательства.

— Откуда, скажите на милость, ему знать такие вещи? Нет, забудьте, что я спросила. Откуда лорд Акелдама вообще знает что бы то ни было? — логика вернулась к Алексии вместе с достоинством, и она приняла к сведению изменившуюся ситуацию.

Бутс пожал плечами.

— В полнолуние всегда что-то да случается.

Пилот, приземистый, чисто выбритый тип со вздернутым носом, преисполненной эмоций физиономией и идеально завязанным галстуком, отлично сочетавшимся с жилетом, не дожидаясь приказа, поднял суденышко в воздух, подальше от огня и дыма.

— Только не говорите, — Алексия оглядела пилота с головы до пят, — что этот дирижабль принадлежит лорду Акелдаме.

— Не скажем, миледи, если таково ваше желание, — вид у Бутса стал виноватым, будто он каким-то образом подвел Алексию.

Леди Маккон поджала губы и задумалась. Дитя-неудобство мощно пнуло ее изнутри, и она рефлекторно схватилась за живот.

— Очень неловко поступать так с вами, господа, но мне отчаянно необходимо нанести визит Вестминстерскому рою, и чем скорее, тем лучше. Насколько быстро движется эта конструкция?

Пилот одарил ее нахальной ухмылкой.

— О-о, вы будете удивлены, миледи. Очень удивлены. Лорд Акелдама переоборудовал эту маленькую красотку у мадам Лефу, вот что он сделал.

— Не знала, что их связывают деловые отношения, — выгнула бровь леди Маккон.

— Я так понимаю, это была первая сделка. Самая первая. Милорд пришел в восторг от работы французской дамочки. В полный восторг. Как и я, разумеется. Сам-то достопочтенный владелец, бедняга, летать не может, — вид у пилота стал такой, будто он на самом деле искренне сочувствует вампиру. — Но он испытал ход этой малютки у себя на лужайке, и могу вас уверить, у француженки просто золотые руки. Золотые, говорю вам. В аэронавтике она чудеса творит.

— Она как-то говорила, что специализировалась в этой области, когда училась в университете. И конечно, нельзя забывать мсье Труве и орнитопланы.

Пилот отвлекся от своей деятельности и взглянул на Алексию с проблеском интереса.

— Говорите, орнитопланы? Слышал, этот француз с ними преуспел. Елки-палки, вот это, наверное, зрелище.

— Да, — голос леди Маккон стал тихим. — Но если вы спросите меня, лучше наблюдать за ними, чем в них летать, — она опять заговорила громче. — Как насчет немного ускориться? Очень важно, чтобы я оказалась в месте назначения через несколько минут. Почему бы вам не показать мне, на что способно это славное воздушное судно?

Ответом на ее просьбу стала еще одна ухмылка.

— Просто укажите направление, миледи.

Алексия так и поступила, махнув рукой на север. Дирижабль уже поднялся над крышами, пожар остался далеко позади. Леди Маккон подобралась к краю и посмотрела вниз: слева и чуть впереди виднелся Гайд-парк, тогда как Грин-парк и сад Букингемского дворца раскинулись правее. Даже на такой высоте Алексия могла слышать вой личных гвардейцев-оборотней королевы Виктории — рыкунов, запертых в специальном крыле дворца.

Алексия указала вперед и чуть вправо, на точку между двумя парками — центр Мэйфера. Пилот рванул на себя рычаг, заканчивавшийся подобием дверной ручки, и дирижабль устремился туда быстрее, чем она могла вообразить. Она вообще не знала, что воздушные суда способны на такие скорости. Не иначе, мадам Лефу постаралась.

— У него есть название, капитан? — крикнула она в поток воздуха, который бил в лицо.

Заинтересованность леди Маккон вкупе с ее титулом снискали благосклонность молодого пилота.

— А как же, миледи. — Хозяин называет его «Трясучка», подозреваю, за колебательные движения. Но зарегистрирован он как «Пух одуванчика на ложке». Вот это мне совсем не объяснить.

Тиззи понимающе хихикнул. Леди Маккон и пилот покосились на него, но молодой аристократ, похоже, не намеревался вдаваться в подробности. Леди Маккон пожала плечами.

— Неисповедимы пути лорда Акелдамы, когда он начинает давать имена и прозвища.

Бутс, глядя на руку Алексии, которой та все еще придерживала свой грандиозный живот, заботливо поинтересовался:

— Это из-за ребенка, леди Маккон?

— Такая спешка? Нет, у меня приглашение на званый вечер графини Надасди в честь полнолуния, и я опаздываю.

Бутс и Тиззи дружно кивнули в знак полного понимания. Такое серьезное светское мероприятие действительно требует всей возможной поспешности.

— Тогда нам следует поторопиться, миледи. Нам бы не хотелось, чтобы вы прибыли позднее, чем приличествует даме вашего ранга.

— Спасибо за понимание, мистер Бутботтл-Фиппс.

— А как насчет пожара, миледи? — Бакенбарды Бутса развевались на ветру.

Алексия захлопала ресницами:

— Пожара? Какого пожара?

— Ах вот как обстоят дела?

Алексия отвернулась и снова выглянула из гондолы. Ей удалось засечь внизу, прямо под ними, громадину октомата, который ломился мимо Эпсли-хауса, стоящего на углу Гайд-парка. Но пилот снова потянул тот самый рычаг, и «Пух одуванчика на ложке» рванулся вперед, оставив буйное механическое головоногое далеко позади. Трутни, заметив здоровенное грохочущее сооружение, тревожно защебетали, а потом принялись приставать к Алексии с вопросами.