– Что ж теперь с пацаном-то будет?

– Где его мамаша?

– Ну, у него хоть отец нормальный.

К Пете подошел Изя Львович – его двоюродный дед, которого он раньше никогда не видел, ибо тот уехал еще в 90 м году. Кто-то из знакомых ему сообщил о скоропостижной кончине сестры. «Приезжай в Израиль если надумаешь», – посоветовал он ему. Но Петя был настолько поглощён своим горем, что тотчас же забыл об этом предложении.

Сергей перевез сына к себе домой, и началась у него новая жизнь в доме мачехи. Теперь ему было далеко ездить в школу. Петя очень скучал по старой квартире и иногда после школы заходил туда. А когда возвращался в свой новый дом, Инна была недовольна:

– Где тебя черти носят? Ты что, забыл, что у тебя есть младшая сестра, с которой ты должен сидеть?

– Что ты на меня кричишь? – спросил Петя.

– Да как на тебя не кричать. Шляешься чёрт-те где, а мне не помогаешь. Пришел в чужой дом, так будь добр отрабатывать своё проживание здесь.

– Инна, не смей обижать моего сына! – прикрикнул Сергей. – У него и так столько трагедий в жизни случилось, так еще и ты добавляешь масла в огонь. И запомни, что если ты еще раз обидишь Петю, я с тобой разведусь.

Инна прикусила язык. Спустя некоторое время она поняла, что Петька не такой уж плохой: беспроблемный, учится на отлично, с Танькой возится, и та тоже полюбила своего брата. Ну а если предпочитает делать уроки на старой квартире, где ему никто не мешает – пусть делает, может, он и прав.

Однажды Петя пришел на старую квартиру и не поверил своим глазам.

Войдя в квартиру Петя обнаружил там незнакомую женщину.

– Петя, это ты? Ты меня не помнишь?

– Нет, не помню. Кто вы? Как вы здесь оказались?

– Я же твоя мама.

– Ты моя мама? Где же ты была столько времени? Ты меня бросила в 3 года, а теперь мне уже почти 13. И что ты здесь делаешь?

– Приехала вступать в наследство. Я узнала из интернета, что моей мамы не стало и приехала оформлять квартиру на себя. Как видишь, ключ не потеряла. А ты молодец, что не сменил замок. Если ты не против, я останусь.

Петя не нашёлся что ответить. Все эти годы он жил без нее, а теперь она вдруг явилась – не запылилась. Но не выгонять же ее. Тем более, что он в этом доме жил с самого рождения и школа рядом. А Инне он явно мешал, она просто его терпела.

– Ну что ж, оставайся. Я на тебя зла не держу.

– Разрешаешь? Ну спасибо. Учишься хорошо? Молодец. Ты поглянь на него, сколько у него грамот развешено в комнате.

– Да, я учусь на отлично. А ты лучше расскажи, где ты пропадала почти 10 лет.

И Ольга рассказала, что она уехала со своим новым мужем в Питер, устроилась проводницей на железную дорогу и колесила по России. В пединститут не вернулась – мол, ну её, это вышку, после нее только в школу идти работать за три копейки. А на «железке» она и без вышки зарабатывала неплохо потому что люди передавали посылки и платили ей за это. А потом ее муженёк, гуляка такой, взял да и нашёл какую-то деваху. Сначала она его терпела, потом узнала в соцсетях, что матери не стало и решила вернуться в свою квартиру. «Кто бы тебе разрешил вступать в наследство – ты же еще сопляк», – сказала она высокомерно. – «Если бы не я, просрал бы ты эту квартиру, и ее забрало бы государство, а тебя бы отдали в детдом. Так что цени, что я эту квартиру вовремя сцапала. А то ведь бабка твоя скопытилась нежданно-негаданно и не оставила завещания».

Пете не хотелось ссориться с матерью. Он позвонил отцу и рассказал ему обо всём. Тот лишь сказал: «Хорошо, живи там. Но если она тебя будет обижать, позвони мне, и я с ней быстро разберусь». – «Спасибо, папа. Поцелуй за меня Таню и Инне привет передавай.»

Ольга устроилась проводницей на челябинскую железную дорогу и по несколько дней не бывала дома. Мать на колёсах, сын один дома. Он научился сам себе готовить и мало-мальски убирать, так что беспокоиться за него не нужно было. По улицам тоже не болтался, а сидел за учебниками. Он уверенно шёл на золотую медаль, и у него была сильнейшая мотивация её получить. Иногда ездил к отцу и помогал мачехе смотреть за сестрой. А когда мать бывала дома, то нередко приводила всяких хахалей, и они бухали до глубокой ночи.

– Если тебе что-то не нравится, так вали к отцу! – кричала она сыну.

– А вот и не отвалю, я здесь прописан, – парировал 16-летний сын. – И вообще мне через год поступать, так что не мешай мне учиться.

– Не забывай, что это моя квартира. Была бабкина, стала моя. Вот когда сдохну, тогда и будет твоя.

В таких случаях Петя молча уходил в свою комнату. Он убедился, что люди не меняются. Ну что поделать – не повезло ему с матерью. Еврейская мать, но не заботливая и преданная аидише мамэ, а непонятно что. Вспомнились ему кое-какие слова на идише, что он слышал от покойной бабушки Бэллы. «Аидише мамэ жизнь за детей своих отдаст…», – вспомнился ему полузабытый куплет, и накатила на него грусть.

Впрочем, Ольга уже побаивалась собачиться с выросшим сыном. Он был сильнее её и кто его знает, может еще морду набьёт ей, неровен час. Поэтому, когда она была трезва, они молча ходили друг мимо друга и кроме как «доброе утро» и «спокойной ночи» ничего друг другу не говорили. Разве что по делу разговаривали. Прямо не мать и сын, а соседи по коммуналке. С мачехой Инной он и то больше общался.

На выпускной вечер, на котором Петру Селиванову как лучшему ученику вручали золотую медаль, пришли бабушка Люда, дедушка Саша, отец, Инна и сестренка Таня. А мать была в рейсе. Впрочем, он и не хотел её присутствия.

Он подал документы в МГУ на факультет международных отношений. Но, как водится, всегда есть проклятое НО…

Пётр давно решил, что поедет учиться в Москву, благо, что золотая медаль давала ему явные преимущества. Он уже заказал билет на самолёт, как вдруг случилось что-то страшное.

Однажды он куда-то опаздывал и поймал на дороге такси. Сначала они ехали нормально, как вдруг на встречную полосу выскочил пьяный водитель, и произошло столкновение лоб в лоб. И больше Петр ничего не помнил. Ольга была дома, и вдруг ей позвонили из челябинской больницы скорой помощи: «Ваш сын в реанимации. Произошла авария». И велели прийти туда-то и туда-то.

Надо отдать должное, Ольга тотчас же позвонила Сергею и сказала: «Надо спасать нашего сына». Спасать НАШЕГО сына! Неужели у нее, наконец, проснулись материнские чувства к 17-летнему сыну? Ну что ж, лучше поздно чем никогда. И они пришли в больницу.

– У него несколько переломов. Но не волнуйтесь, он вне опасности. Даже хромать не будет. Но будьте готовы к тому, что ему месяца два придется провести на больничной койке, – сказал врач.

Петя пока был без сознания и не знал, что и мать и отец в тот день были у его постели. Потом они дежурили по очереди. Когда он, наконец, пришел в сознание, увидел мать. Та сидела рядом с ним, и они – о, чудо! – наконец-то стали близки. Конечно, она отсутствовала по несколько дней когда бывала в рейсах, но потом всё своё время проводила в больнице. И Сергей, и Людмила Владимировна с Александром Константиновичем удивлялись бывшей жене и невестке. «Знаешь, права была покойная Бэлла Львовна», – сказала Людмила Владимировна мужу. – «Всегда надо дать человеку возможность исправиться».

Приходили Инна и Таня. Его младшей сестрёнке осенью предстояло идти в школу, и она сказала брату:

– Петя, ты должен выздороветь. Я хочу, чтобы ты меня отвел в школу вместе с мамой и с папой.

– Конечно, Танюшка. Я приду на линейку хоть на костылях, хоть с палкой, но буду. Обещаю.

– Я тебя люблю, ты самый лучший брат.

– Я тебя тоже.

И действительно, его здоровье быстро пошло на поправку. Молодой и сильный организм быстро справился со всеми травмами, но только в университет он так и не поступил. А главное, билет на самолёт пропал – ведь он был тогда без сознания, а мать с отцом просто забыли об этом. И тут он вспомнил изречение бабушки Бэллы: «Слава тебе, Господи, что взял деньгами». Да, действительно, оба водителя погибли: и тот, кто его вёз потому что весь удар пришелся не него, и тот, который в них врезался. «Главное, что я жив и калекой не остался, это надо ценить», – подумал Пётр. Видимо в его судьбе начиналась светлая полоса после всех мытарств.