Когда Алексия добралась, наконец, до нужного помещения, то оказалось с изобретательницей лицом к лицу, хотя вернее, конечно, было бы сказать, лицом к нижней части тела француженки. Вот и еще одна хорошая причина, по которой этой даме имело смысл носить брюки: мадам Лефу лежала на спине, скрытая агрегатом выше пояса. Будь она в платье, это выглядело бы более чем неприлично.

Эфирографический передатчик отделяли от каменного пола замка маленькие ножки. Вся конструкция напоминала две водруженные на низкие табуретки и стоящие впритык друг к другу будочки уборных. Все вокруг было залито ярким светом газовых ламп. Похоже, стая не скупилась на эту комнату. А еще тут было чисто.

Леди Маккон вытянула шею, чтобы заглянуть в темное нутро отсека, над которым (вернее, под которым) трудилась мадам Лефу. Похоже, проблемы возникли с передающей частью механизма. Француженка принесла сюда с собой шляпную коробку, которая при ближайшем рассмотрении оказалась искусно замаскированным набором инструментов. Леди Маккон немедленно тоже возжелала подобную коробку — она не так приметна, как ее собственный портфель для документов.

Очкастый клавигер с характерным для него заполошным выражением лица сидел рядом с изобретательницей на корточках и один за другим подавал ей впечатляющего вида инструменты.

— Будьте любезны, регулятор модуляции магнитомотора, — говорила мадам Лефу, и в руках у нее оказывался длинный, напоминающий палку предмет с медным буравчиком на одном конце и стеклянным цилиндром со светящейся прозрачной жидкостью на другом.

Вскоре раздавалось очередное проклятие, инструмент возвращался клавигеру, и француженка требовала что-нибудь новое.

— Во имя всего святого, — воскликнула Алексия, — что вы такое делаете?

Под агрегатом глухо стукнуло, ноги мадам Лефу дернулись, и послышалось еще одно ругательство. Мгновение спустя француженка вылезла на свет божий и выпрямилась, потирая голову. Эти действия лишь прибавили новых грязных пятен к тем, что уже покрывали ее милое личико.

— A-а, леди Маккон, как славно! А я-то гадала, когда вы нас выследите.

— Меня задержали муж и Айви. Боюсь, этого было не избежать, — пояснила Алексия.

— К сожалению, подобное в порядке вещей, когда речь заходит о дружбе и о супружестве, — посочувствовала мадам Лефу.

Леди Маккон подалась вперед и, опираясь на парасоль, попыталась заглянуть под агрегат. Увы, корсет делал это почти невозможным, и ей пришлось снова повернуться к француженке.

— Вы разобрались, в чем суть проблемы?

— Ну, совершенно ясно, что неисправность в передающем отсеке. Приемная камера вроде бы полном порядке, хотя пока не начнется какая-нибудь передача, точно сказать невозможно.

Алексия посмотрела на клавигера, ожидая подтверждения, и молодой человек кивнул. Не то чтобы ему было что сказать, но он горел желанием помочь. Алексия сочла, что это наилучший человеческий тип.

— Итак, — проговорила она, — который нынче час?

Молодой джентльмен достал маленькие карманные часы и открыл крышку:

— Половина одиннадцатого.

Леди Маккон обернулась к мадам Лефу:

— Если успеете подготовить все к одиннадцати, можно попытаться вызвать лорда Акелдаму. Помните, он ведь дал мне коды, частотный золотник и временной интервал начиная с одиннадцати часов для передачи.

— Но раз у него нету нашего золотника, что с него толку? Он и принять-то нас не сможет. — Клавигер со щелчком закрыл часы и снова сунул их в жилетный карман.

В разговор поспешно вступила мадам Лефу:

— У него мультиадаптивная модель, которая не использует протокол кристаллической совместимости. Ему нужно всего лишь в определенное время проверить свою частоту на предмет поступающих трансляций. А мы сможем принимать его сообщения, потому что у леди Маккон есть соответствующий золотник.

Вид у клавигера стал потрясеннее обычного.

— Насколько я понимаю, они близкие друзья, — сказала мадам Лефу с таким видом, будто это все объясняло.

Алексия улыбнулась.

— Перед свадьбой я держала его вечером за руку, чтобы он мог посмотреть закат.

Клавигер, похоже, смешался, причем сильнее обычного (его лицо мало подходило для того, чтобы выражать полный диапазон человеческих эмоций).

Мадам Лефу снова объяснила:

— Лорд Акелдама — вампир.

Молодой человек ахнул:

— И он доверил вам свою жизнь?

Леди Маккон кивнула.

— Поэтому доверить мне кристаллический золотник для него не такое уж большое дело, хотя, конечно, технологически он очень важен.

Мадам Лефу пожала плечами.

— А вот тут я не уверена, миледи. Я имею в виду, что чья-то жизнь — это одно, а технологии — совершенно другое.

— Тем не менее я могу предоставить вам все необходимое для испытания эфирографа после починки.

Клавигер с возросшим уважением посмотрел на нее.

— А вы, леди Маккон, напористая дама, не так ли?

Алексия не знала, как реагировать, чувствовать ли себя польщенной или обидеться, поэтому решила проигнорировать это замечание.

— Так значит, мне лучше взяться за дело, правда? — Мадам Лефу полезла обратно под передающий отсек.

Через несколько секунд оттуда донеслось приглушенное бормотание.

— Что вы сказали?

Голова мадам Лефу появилась снова.

— Говорю, не желаете ли составить послание лорду Акелдаме, пока ждете?

— Великолепная идея! — И леди Маккон повернулась к клавигеру. — Вы не могли бы принести мне чистый свиток, стилус и немного кислоты?

Молодой человек бросился выполнять ее просьбу. Ожидая его возвращения, Алексия порыскала вокруг, ища хранилище частотных золотников стаи. С кем общаются местные оборотни? Зачем им вообще понадобилось тратиться на эфирограф? Она обнаружила то, что искала, в одном из небольших незапертых ящичков у стены. Золотников было всего три, но на них не имелось ни наклеек, ни других опознавательных знаков.

— Что вы делаете, леди Маккон? — подкрался к ней сзади клавигер.

Вид у него на этот раз был подозрительный (и это выражение совершенно не шло к его лицу).

— Да просто раздумываю, зачем бы шотландской стае понадобился эфирограф, — ответила Алексия.

Она была не из тех, кто лицемерит и умалчивает в ситуациях, когда собеседника можно выбить из колеи прямотой.

— Э-э-э, — только и ответил молодой человек, протягивая ей металлический свиток, пузырек с кислотой и стилус.

Усевшись в углу, леди Маккон высунула от усердия язык, стараясь как можно аккуратнее вписывать буковки в ячеи нанесенной на свиток сетки. Во времена учебы ее почерк никогда не приносил ей школьных наград за каллиграфию, а сейчас нужна была предельная ясность.

Послание гласило: «Проба шотландцев. Пожалуйста, ответьте».

Алексия вынула кристаллический золотник из потайного кармана парасоля, тщательно скрывая свои движения за пышными юбками, чтобы клавигер не увидел, где она прячет свои сокровища.

Мадам Лефу все еще занималась ремонтом, поэтому леди Маккон развлекалась, разглядывая приемный отсек, то есть ту часть эфирографа, в которой не производилось никаких работ, и заодно вспоминая название частей агрегата. В основном они были тут крупнее, чем в передатчике лорда Акелдамы, и не такие изящные, но находились на тех же местах: фильтр для устранения внешних шумов, ручка усиления входящих сигналов и два стеклышка с черным порошком между ними.

Мадам Лефу неожиданно легонько коснулась руки Алексии, вызвав тем самым ее удивление.

— Почти готово. Сейчас без пяти одиннадцать. Настраивать машину на передачу?

— А мне будет позволено посмотреть?

— Конечно.

Втроем они втиснулись в крохотный передающий отсек, который, как и приемный, был оборудован теми же приборами, что и у лорда Акелдамы, только гораздо более сложными с виду (хотя Алексия и не думала, что такое вообще возможно). И всяких ручек и переключателей тут тоже было больше.

Развернув металлический свиток со сделанной Алексией надписью, мадам Лефу заправила его в специальную рамочку. Алексия поместила золотник лорда Акелдамы в ложе резонатора. Сверившись со временем, мадам Лефу потянула за большой рычаг выключателя и запустила эфирографический конвектор, активируя химическую промывку. Выгравированные буквы начали фосфоресцировать. Закрутились, оживая, два маленьких гидродвигателя, генерируя противонаправленные эфироэлектрические импульсы, и замелькали две иглы, высекая искры при каждом соприкосновении. Передача началась. Алексия беспокоилась, не помешает ли ей дождь, но надеялась, что усовершенствованная аппаратура лорда Акелдамы более чувствительна и погода ей нипочем.