А значитнельзя допустить успешности их действий, как бы ни было жаль по-человечески. Человечность на войне — слишком дорогое удовольствие. Ты просто выбираешь: твои парни, хорошие люди, сражающиеся за тебя, умрут завтра, или вот эти чужие незнакомые люди — сегодня. Я выбираю сегодня, как бы ни корёжило доброго Лунтика.
— Отдельно обращаю внимание, — продолжал диктовать я своё первое в жизни командирское письмо собственному военачальнику, — что задача данного отряда — замедление продвижения войска с целью дать мне собрать против Феррейроса и его наймитов достаточные силы. Рисковать собой, геройствовать, проявлять удаль — также запрещаю. Кто будет лихачить сверх необходимого для выживания — будет наказан, лично мной, моей рукой, невзирая на регалии и происхождение.
Йорик при этих словах крякнул. Закономерно. Его в такой рейд надо отпускать последним.
— Также уведомляю, что в данный момент собираю доступные войска, после чего двинусь навстречу врагу, но, также, не вступая в бой, намерен отойти к вам, под стены города, где мы и дадим решающее сражение совокупными силами. Потому и нужно тревожить горожан, но не покидать окрестности города, ожидая меня.
— Доминик сделает, — произнёс опытный Рохас. — Справится. Но оставлять его с тремя сотнями против Феррейроса… — Покачал головой. — Сложно задаёшь, Рикардо, ой сложно. Может всё же убрать их оттуда совсем? Или не ослаблять, а кого из нас, — кивок на Алонсо и Рамоса, — послать на север, навстречу наёмникам?
— А вы готовы? Войско ваше готово? — хмуро усмехнулся я. — Ваши люди пока к точке сбора едут, расслабленные, у них настроя на бой пока нет. И вы с обозом идёте — не готовы к мобильной войне. А они в состоянии войны уже давно, рука на пульсе, вскочили в седло — и вперёд. И припасы все под рукой.
А по Доминику — таки да, не дитё, должен понимать. Война — фигня, главное маневры. Потому и говорю сняться с лагеря — пусть выманивает на себя горожан, жалит их и валит. Там много легкоконных, мы ж как бы изначально не думали, что потребуется конная сшибка, на Магдалену с её узкими улочками шли. А значит сам бог велел выманивать, стрелять и отступать. Мощных латников в городе не более двух сотен, а ополчение в поле нашим на один зуб.
А потом мы соединим силы разобьём врагов по частям. Вначале наёмников, а потом, даст бог, и горожан.
— Ричи, а писать-то что? — поднял голову Вермунд. — Ты сейчас много наговорил, я не всё успел.
— Да это я так, — я отмахнулся, — философствую. Так и пиши — у меня в данный момент под рукой три сотни баронов Рохаса, Рамоса и Алонсо, плюс почти полусотня гвардии. С ними после сбора и пойдём встречать врага.
— Эй, а я! — обижено воскликнул Йорик, изменившись в лице. — И моя полусотня!
— А ты едешь на Порто-Бланко! — повысил я голос. Достал этот авантюрист.
— Граф, мы так не договаривались! — вспыхнул в ответ он. — Парни будут татей мочить, а мы на Белой купчишек ублажать?
Тут я не выдержал и сверкнул глазами, и, видимо какой-то пламенный ореол от меня пошёл. Заорал:
— Йорик Тур, мать твою! Новый порт — САМОЕ важное, что происходит у нас в графстве! Ты этого ещё не понял? Важнее мать твою за ногу, чем все Феррейросы, наёмники и орки вместе взятые!
— И орки?.. — недоумение.
— Именно! Папуля погорел на том, что ПОПЫТАЛСЯ поставить свой порт. И встал этим поперёк горла сеньорам, монополизировавшим нашу торговлю, в смысле вывозную торговлю с наших земель. Мы конские бабки теряем на в портах! Его ошибка — оставил в своём порту лишь один взвод, который быстро-быстро погромили «неизвестные», спали к чёрту всё, что он успел понастроить. Главная задача в графстве не виа, Йорик, не легион, а собственный мать его порт! Потому, что, кто ещё не слышал моего квестора, мы БАНКРОТЫ, сеньоры! И только порт позволит свести концы с концами и не пойти по миру. Или забыл наши с тобой разговоры, ЧТО ты должен делать, КАК и ПОЧЕМУ именно так?
Йорик стыдливо опустил голову.
— Мне, мать твою, Тур, надо от тебя две вещи, — продолжил я чуть тише, видя отдачу, — налёты на корабли и суда сеньоров, имевших наше графство все прошлые годы, то бишь поступление в мою казну законной от них компенсации. И охрана, мать твою, Порто-Бланко от очередных прокси, которых они обязательно пошлют при первом удобном случае этот порт сжечь. Например, когда войска графства собраны в другом месте. На Лимесе, в Феррейросе, на границе с Авиллой — лишь бы подальше. И если на порт нападут, там дерьмище будет творится, что трындец — на то они и прокси, что в живых никто не должен остаться и опознать их. Я не уверен, что твоих полутора сотен хватит. И напомню, ПОКА у тебя всего семь десятков человек, из них три десятка — ветераны, пешцы, местами калеки. Тебе ещё столько же надо найти за жалкий месяц, и корабли найти, и людей обучить. Какой нахрен Феррейрос? Какая война, ярл? Ты о чём сейчас?
Йорик молчал. Стыдно.
— Мы ничего про это не знаем, Рикардо. Про порт и… Новые трудности. Можешь пояснить? — осторожно произнёс Серхио Рамос. Он вообще парень молчаливый и осторожный. А ещё понимает, паскуда, что я Хелену не забыл, и как тепло к нему в глубине души отношусь.
— Серхио, не поверишь, мы тоже ничего об этом не знаем! — сделала большие глаза и приложила руку к груди Астрид. — Самим интересно. У мальчиков свои секреты.
— И я не в курсе. — А это меня пронзила стальным взглядом Анабель. Зай, ты-то куда лезешь? Попаданка, да, но ты ни разу не военная. Сиди на своём уровне, биохимичь и не выпендривайся, блин!
— Да даже я не в курсе! — хмыкнул в усы Вермунд. И добавил:
— Стыдоба! Дожился…
— Граф сам расскажет, если сочтёт нужным, — открестился Йорик и отвернулся, чтобы не палиться. Воин он хороший, но по лицу его прочесть легко — не актёр.
— Некогда, не о порте сейчас, — не стал я превращать совет в лекторий и тоже отмахнулся. — Потом — обязательно всё расскажу, всё увидите. Сеньоры, теперь наши с вами планы. Вермунд, не для записи — так обсудим.
Первое. Феррейрос выбрал способ войны. То, чего мы ждали под стенами, они сделали далеко от оных, на самой границе. Руками наёмников, но это ИХ наёмники. Которые пролили-таки кровь. А потому все наши реквизиции у них железа на шахтах и крепостных кандальников — дело богоугодное, мы в своём праве.
— Рикардо, а ничего, что вначале вы забрали железо, а только потом они пролили кровь? — снова нахмурила бровки Анабель. Сильно правильные они в своём двадцать первом веке в Европе, как погляжу. Весь мир беззастенчиво грабят, но формальности соблюдать подавай! Я аж скривился от понимания её гнилого менталитета.
— А мы взаймы брали. И я честно-честно собирался за него после мирного договора заплатить. Не веришь? Зуб даю! Всё равно не веришь? Да и плевать, потому что теперь один фиг не заплачу. Здорово, правда?
— Дьявол! Истинный дьявол! — Это меня Рохелео похвалил. Сиял от радости, что теперь у нас служить будет и во всём этом участвовать.
— Стараюсь.
Я сделал длинный вдох, отрешаясь от лирики.
— Итак, сеньоры, Феррейрос пролил кровь. А значит, реквизиции считаются добычей и возврату не подлежат. Далее, виа. Это международный проект. В него вложились король, два иностранных государства и Аквилея. Его горожане тронуть не посмеют. А потому можно не держать там войско, и потому я приказал Доминику сниматься с якоря и озоровать по окрестностям.
Бароны и Вермунд закивали — поняли это.
— Теперь мы. Мы, наши три с половиной сотни — всё, что осталось у графства из войск. Снимать с границы — не вариант. Использовать городские полки Витории — тоже. Йорика не трогаю — ему со своими задачами бы справиться. Новых баронов призывать — пока отмобилизуются и приедут — Новый год начнётся, как раз снег растает. А потому, сеньоры бароны, никого мобилизовывать не буду, справимся сами, тем более противник у нас разделён на две части.
Завтра ваше войско придёт к замку. Даю два дня на восстановление сил. Также за это время обязываю обзавестись флягами. Мой новый литейщик их несколько сот уже наделал, я готов их вам отдать без денег, но с условием, что выплатите их стоимость после, как будет возможность. Причём я буду брать денег не как на рынке, а по стоимости металла плюс работа, без наживы. На рынке вы так дёшево не купите. Про то, насколько эффективна в походе кипячёная вода — поговорите с моими воинами и десятниками — они поначалу тоже не верили, у нас куча скандалов и эксцессов была.
