Постаравшись стереть остатки блаженства с лица, Денис вышел из комнаты и сел за стол. Румяная корочка с выглядывавшими по бокам сливами гипнотизировали его, но он все же перевел взгляд на маму, которая села рядом и накрыла его руку своей.
«Да, мама, мы вместе. Никаких больше дурацких ограничений».
Она полезла в карман, достала лист бумаги с цифрами и положила его на стол перед Денисом.
– Это номер отца Михаила…
Она сказала: «Что бы тебе ни поручил отец Михаил – это очень важно», сказала, что не хочет знать никаких подробностей, что не будет требовать от сына рассказывать о просьбе священника. «Потому что это во благо всех нас и во имя господа и Святейшего». А в голове у Дениса крутилось лишь одно имя – Баал. Он читал о нем когда-то. В древности на ближнем востоке у каких-то народов Баал был верховным богом. Они строили ему храмы, проводили ритуалы, славящие его. А еще создавали статуи, огромные и полые. Человекоподобная фигура возвышалась над толпой верующих, простирая руки к небесам. Голова его была запрокинута назад, а рот широко раскрыт, словно извергает неведомые смертным гимны. Но Баал не пел. Баал был голоден. Жрецы разводили костры у основания статуи, и когда бревна превращались в угли, а из пасти бога начинали вылетать горящие искры, матери протягивали младенцев жрецу, тот поднимался по пьедесталу и клал детей прямо на ладони покровителя. Младенцы скатывались по рукам прямо в раскаленную пасть, утоляя голод божества своих родителей.
Голова Дениса закружилась, на лбу выступил пот. Он катился туда прямо сейчас, и искры из пасти всевышнего уже осыпали его тело.
– Хорошо, мам, я тебя не подведу. – Он взял лист.
– Кушай свой пирог.
Сознание вернулось к Денису лишь в тот момент, когда он захлопнул дверь в свою комнату. Он даже не был уверен, говорили ли они с матерью о чем-то еще. Парень проковылял за стол, машинально включил компьютер.
План, обдуманный по дороге домой, казался каким-то далеким, древним. И бессмысленным. Ничего не изменилось, но в то же время изменилось все. Его разум отчаянно искал хоть какой-то ориентир, чтобы зацепиться. И нашел Вику. Она все еще была там, в его сердце, на своем месте и не собиралась никуда уходить. Следовательно, план все еще имел смысл: если он получит одобрение отца Михаила, преград между ними больше не будет.
«Значит, я собью этот дрон».
Следующие два часа он провел в поисках возможных обоснований подобных действий. Помимо Вики, разумеется. Нужны были причины, которые подойдут для других, «для нормальных людей».
Максим уже тушил окурок, когда Денис подошел к ним с Виктором.
– А Егор где? – он поздоровался с обоими, ища взглядом недостающее звено в плане.
– Не знаю, не видел его сегодня, – пожал плечами Виктор.
– Может, дрочит в туалете? – Макс окинул друзей полным надежды взглядом, но никто не отреагировал на его искрометную шутку.
– Ладно, – после неловкой паузы сказал Денис, – встретимся на большой перемене.
Вся троица училась в параллельном классе, и во время учебы Денис редко пересекался с компанией. Значит, нужно было встретить Егора где-то во время перемены. В столовой? В коридоре? Нет, тогда его дружки будут где-то неподалеку, а Максим сведет любую подготовку в дебильную шутку.
На протяжении нескольких уроков Денис обошел половину школы, надеясь встретить в коридоре на Егора, пока они наконец не столкнулись на лестнице.
– Привет, – Денис достаточно убедительно сыграл удивление.
– Здорово! – Егор поздоровался с другом и уже сделал следующий шаг, обходя его, когда Денис вдруг взял его под руку.
– Слушай, у тебя будет время на следующей перемене? Хочу кое-что обсудить.
– Да, давай, – Егор пожал плечами. – Давай здесь и встретимся.
Как только прозвенел звонок, Денис сорвался с места. Отдышавшись у поворота на лестничную площадку, он пошел к условленному месту, где его уже ждал Егор.
– Ну так что, в чем дело? Опять с мамой что-то?
– Нет, дело вообще не в этом. Помнишь, мы говорили про «Грайтекс»? Про ту женщину на стройке, про дронов, которых делает та же компания?..
– Да, помню…
– Короче, ты знал, что их машины почти полностью управляют экономикой? Квантовый компьютер этой самой корпорации просчитывает последствия половины сделок для биржи!
– Слышал про такое, – подтвердил Егор, все еще не понимая, к чему клонит друг.
– А законы? Средний объем принимаемого закона сейчас такой, что ни один человек не сможет все это перечитать и понять. Они используют те же машины, чтобы искать нестыковки в законах и исправлять их. Мы живем по законам, которые пишет компьютер.
– Да, – задумчиво закивал Егор, опустив глаза. Он уже слышал это, читал об этом и сейчас вернулся к своим воспоминаниям. Значит, у Дениса появился невидимый союзник в голове Егора. Был ли это ведущий оппозиционного канала или очередной конспиролог из сети – не имело никакого значения. Все слова Дениса теперь будут звучать лишь эхом другого, более авторитетного для Егора голоса.
– Наши родители ничего с этим не сделают. Они боятся потерять работу, платить штрафы…
– Они уже смирились, – ответил Егор, к радости Дениса.
– Именно! Но я покопался в сети, подумал обо всем… В общем, я хочу что-то сделать.
– Например?
– Не знаю… но дроны, кружащие над нашим районом в последнее время, – это уже реально последняя капля. – «Давай, скажи это». – Такое ощущение, что за нами наблюдают и докладывают о каждом шаге корпорациям. – «Ну же, скажи…» – Ты же понимаешь, о чем я?
– Понимаю. Могу скинуть тебе несколько статей на эту тему, если хочешь.
– Да, давай. – «Нет, не уводи тему в вечернее чтиво». – Такое ощущение, что машины уже победили нас. Каждый раз, как слышу их жужжание над головой, хочется забиться куда-нибудь в угол. А ведь это наш район, наш город! Наши улицы! Блин, мы же можем что-то сделать?
– Сбить их?
«Да!» – Денис сам не мог поверить, что подводка сработала. Он поднял глаза на друга и зажег в них самый яркий огонь энтузиазма, какой только мог изобразить.
– Знаешь, а мы ведь можем попробовать.
– Ты серьезно? Я ведь так, варианты накидываю. – Егор подошел вплотную к Денису, словно кто-то подслушивал их.
– Почему нет? Стрелять по нам он не будет – для него мы еще дети. А если эти сволочи потеряют одного из своих роботов – трижды подумают, прежде чем посылать нового.
– Да, они же стоят кучу денег, – согласился Егор. – Черт, мы что, и вправду это сделаем?
– Не боишься? – улыбнулся Денис, уже предчувствуя победу.
– Конечно, боюсь! – ответил Егор, но взгляд его уже горел в предвкушении задуманной авантюры.
– Тебя это остановит? – осторожно спросил Денис.
Короткое молчание и улыбка стали достаточно красноречивым ответом.
– Тогда встретимся после уроков, – подытожил Денис.
– Макса звать?
– Да, зови, – отозвался Денис. – Только я не уверен насчет Витька.
– Договорились, – кивнул Егор, и они разошлись.
Компания собралась за углом. Денис подошел последним, не сразу заметив переминающихся в стороне друзей.
– Ты с нами? – Денис сразу обратился к Максиму.
– Да, – ответил он. – А чего Витю не позвали?
– Я не думаю, что он справится, – такой ответ одновременно закрыл дальнейшее обсуждение и польстил самомнению Макса, так что тот лишь понимающе кивнул.
После недолгого молчания компания отправилась в путь. Широкими шагами они шли клином по вечернему городу. Денис двигался во главе строя и с каждым вздохом впитывал в себя новую роль. Он не знал, видят ли сейчас Максим и Егор себя опасными гангстерами или настоящими революционерами, как он сам, но отчетливо понимал, что за все последующие события славу организатора и лидера заберет именно он. Впрочем, ответственность тоже ляжет на его плечи. Но оно того стоит.
«Вика», – произнес мысленно он и удивился, что пришлось буквально заставить себя поднять перед глазами этот образ, флаг. Нет, сейчас не до переживаний и мечтаний. Сейчас все всерьез. Он запустил руку в рюкзак – сеть, которую отец Михаил заботливо передал ему через мать, на месте. Вот была бы хохма, оставь ее Денис у кровати. Парень представил, как объявил бы друзьям, что ничего у них не выйдет, что нужно разойтись по домам… Нет, так нельзя. Так уже было. Так было все это время – безопасно и обыденно. И не ради Вики, не ради матери и отца Михаила, черт их дери. Денис вдруг вспомнил то стекло на остановке, тот удар, что он нанес в воображении, и то смирение, с которым он отступил. «Нет, в этот раз я все разнесу».
