— Ты наплюй, — Январь механически коснулся плечом её плеча. — Пока тебе хочется, смотри, танцуй, веселись и пой. О, и, если вдруг в сорок с хвостиком ты решишь пойти на Марвел, я с удовольствием составлю тебе компанию. Да и вообще куда угодно, только не на мюзикл. Я ещё после «Отверженных» и «Величайшего шоумена» не отошёл.

— Дурачок, — Апрель зарядила ему шутливый подзатыльник. — Когда-нибудь и ты полюбишь мюзиклы. Они же как весна. Весной всем хочется петь.

— О да. Особенно котам.

— Да ладно тебе, — Апрель толкнула его в бок. Вдруг коснулась подбородка, задумалась. — Слушай, а давай потанцуем!

Она вскочила на ноги быстрее, чем Январь осознал смысл её слов.

— Что… — парень аж поперхнулся. — Ты в своём уме?

— Ещё бы, — она поиграла подолом. — Надеюсь, ты в курсе, что такое ча-ча-ча?

— Танец флирта? — изогнул бровь Январь и настороженно поднялся с места. Видимо, раз позориться, так по полной.

— Да. Тот танец, который мы с тобой танцевали каждый день одними взглядами, одними легкими секундными прикосновениями. Пора бы воплотить его в реальность, как считаешь? — и Апрель протянула Январю тонкую ручку.

— Только имей в виду: я ужасный танцор, — не более, чем жалкая попытка отвертеться, Январь.

— Тот, кто настолько ловко прыгает с посохом по замёрзшим водоемам, обязан уметь хотя бы немного двигаться. Иначе ты бы шею себе свернул, — подмигнула ему Апрель и приглашающе пошевелила пальчиками.

Их руки переплелись сами собой. Январь изумленно выгнул бровь, на что Апрель лишь усмехнулась и закатила глаза. По идее, вести должен был он, но Апрель, смеясь, опередила: мягко тронула за руку, подталкивая ближе.

Ча-ча-ча — это просто, это в крови плещется вместе с самой жизнью, с дурью молодости, ударяющей в виски. Шаг вправо, подвинуть вторую ногу, теперь влево, развернуться. Раз, два, ча-ча-ча. У Января в крови стучит свой ритм, он ускоряется, стоит взглянуть на танцующую рядом с ним девчонку. Двигается уверенно, самозабвенно, наконец-то свободно. А вот Апрель решила все-таки покружиться. Черт, какая же яркая эта маленькая чародейка! Март бы ей никогда не позволил. Январь едва слышно фыркнул. И почему он до сих пор думал о Марте? Не плевать ли на него?

Апрель подошла ближе, будто невзначай коснулась плеча Января, и наконец до него дошло: это не иллюзия, не фикция, не игра воображения. Они действительно танцевали на запретной для него территории Весны. Вокруг в воздух взмывали снежинки, сталкивались друг с другом, разбиваясь в крошку, чтобы вновь соединиться и пеплом осесть на ярко-изумрудной траве. Капли росы моментально замерзали, превращались в подобие новогодних шаров, покрытых глазурью. Фиолетовые тонкие стебли теперь укрывали один из них, и Январю казалось: перед ним крохотная карета или кровать с балдахином в миниатюре. И там обязательно живут феи. Маленькие такие, веселые, проказливые. Прямо как Апрель.

Кожу непривычно жгло, совсем чуть-чуть, но Январь этого уже не замечал. Разгоряченный воздух был везде: и снаружи, и внутри. Тонкая ледяная стенка едва-едва удерживала скопившиеся чувства, чтобы лёд не прорвался, чтобы тепло не смешалось с теплом, послав зиму куда подальше. Январь никогда бы не признался об этом вслух, но он был счастлив.

Счастлив вот так просто без всяких ревнивых взглядов Марта танцевать с Апрель, счастлив наблюдать, как медленно распускаются цветы, как поют и летают над головой птицы. Сегодня уже не последний день зимы, а первый день весны. Январь только сейчас это понял, когда повернул голову и нечаянно бросил взгляд Апрель за плечо, на часы. Двенадцать уже пробило, только хитрюга Апрель об этом умолчала. А Январю было наплевать, что там его ждёт. Главное — он танцевал с ней сейчас, они признались друг другу в симпатии, а остальное — не важно. Январь улыбался, ловя искрящийся бенгальским огнём взгляд Апрель.

Он обязательно вернётся, а про остальное можно и не думать. Вернется, чтобы встречаться с Апрель. Он верил, что она его дождётся, и тогда они, наверное, забудут и о Марте, и о всех остальных.

Я вернусь, остальное не важно,

Ты дождёшься меня и однажды

Мы, наверно, сумеем о многом забыть.

Вокруг так светло, так светло. Язычество света, не иначе. Январю хотелось потеряться здесь до рассвета, танцевать и танцевать вместе с Апрель под ярко-зеленой жизнеутверждающей звездой. А ещё лучше: не до рассвета, а до самой осени, пока не пришло его время. Он уже давно в дороге. Дороге следом за весной.

И проснётся язычество света,

Затеряюсь негаданно где-то

Я до осени там под зелёной звездой,

Я уже в дороге следом за весной.

А на улицах города тем временем начал таять снег.