***
Территория весны выглядела как… территория весны. Январь никогда не был силён в сравнениях, в отличие от Апрель, поэтому предпочёл тупо констатировать факт. Вокруг зелень, настолько яркая, что хоть бери посох и в глаза себе втыкай. Или снежинками припороши, чтоб наверняка. А ещё лучше — все вместе. Крохотные капли покрывали каждую травинку, каждый куст, и это отчего-то напоминало Январю рождественскую гирлянду. В них причудливо отражался свет, отражался голубоватыми, зелёными и перламутровыми отблесками. Как в них затесался перламутровый, Январь так и не понял. Здесь оказалось уютно и тепло, примерно так, как бывает уже в конце апреля. Непроизвольно мелькнула мысль, что у Апрель на душе так же. Правда, от любования природой пришлось отвлечься резонным вопросом:
— И что мы тут делаем? — Январь огляделся по сторонам со скоростью сверхчеловека, пока Апрель продолжала уверенно идти вперёд, будто бы совсем забыв о спутнике. — Если ты забыла, мне нельзя здесь находиться. Я же Зима и все такое. Или тоже решила рискнуть?
Апрель хихикнула, остановившись на секунду. Её платье красиво развевалось на ветру, и при желании его можно было легко принять за ещё один цветок.
— Вот таким ты мне нравишься больше.
— И что ты хотела мне показать? — когда они достигли середины поляны, Январь уже не мог держать любопытство в себе. Взгляд зацепился за расстеленный на траве плед и небольшую корзинку для еды, стоящую тут же. Апрель хотела пригласить его на пикник? И все? Нет, если это и есть тот сюрприз, который она решила показать, то… он явно ошибался, хваля фантазию девушки. Апрель же сначала и вовсе проигнорировала его вопрос. Присела на плед, аккуратно поджав ноги, поправила платье и поманила Январь ярко сверкнувшими глазами. Он, не колеблясь, устроился рядом, отметив, как непривычно удобно и мягко вот так вот сидеть. Или это все влияние хитро улыбающейся Апрель?
Девушка ничего не ответила, лишь загадочно покачала головой и протянула Январю бутерброды из корзинки. Как он мог противиться этому влиянию? Январь торопливо схватил еду, точно боясь, что Апрель сейчас испарится, и принялся жевать, то и дело поглядывая на хранившую молчание девушку.
У них пикник. Пикник на обочине лета, чтоб его, ведь территория лета там же, где и весны. Беспокоиться нечего, если кто и узнает, все легко свалить на выдумщиков из Осени, а они легко отвертятся.
Пикники на обочине лета,
Только осень заплатит за это,
Только нам с тобой, что же об этом грустить.
Внезапно уголки губ Апрель чуть приподнялись, и девушка вдруг посмотрела на Января немного виновато.
— Да, в общем-то… ничего, — Апрель точно наконец-то вспомнила о вопросе и в смущении опустила глаза.
— Э… В смысле? — Январь на какое-то время выпал в осадок. Чтобы осознать, в какую ерунду он вляпался, хватило пары секунд, и парень дернулся к Апрель, схватил её за плечи и развернул к себе. — Постой-постой, это шутка? Дурацкая шутка, чтобы меня тут застукали и упекли черт знает куда?
Апрель мило улыбнулась во все тридцать два, нагло выбив из груди Января всю злость. И это чертовски пугало. Намного сильнее, чем перспектива оказаться запертым в темнице.
— Расслабься, парень, я не Март, — она махнула рукой и похлопала по пледу рядом с собой, приглашая двинуться поближе. — У него такие штучки в ходу, а меня воротит так, что аж ком в горле встаёт.
— Подожди… — у Января заплетался язык. Мысли судорожно кружились в голове, щёлкали крылышками, как бабочки, но прийти к единому выводу так и не решались. Что-то не сходилось. Апрель выглядела немного грустной, смущалась, покусывала губы, отводила взгляд, но пыталась оставаться непринужденной. А Март в последнее время был очень нелюдим. Догадка пронзила не хуже удара распрямившегося камыша. — Хочешь сказать, Март…
— Ага, — Апрель лишь кивнула, спрятав взгляд. Её руки машинально сцепились в замок, потом поправили идеально лежащее платье, а глаза в это время настойчиво буравили ближайшее дерево. — Только не говори, что свято верил, будто он белый и пушистый. Я видела, как ты на него смотрел.
— Интересно, как? — не позволить себе шутку — не в характере Января. Он придвинулся ближе, не в силах подавить рвущийся с языка сарказм.
— Точно хочешь взмахнуть посохом и невзначай превратить его в ледяную статую на пару дней, — невозмутимо отозвалась Апрель и торжествующе поджала губы. Грусть в её тоне постепенно растворялась. Девушка наконец повернулась и коротко засмеялась.
— А ты видела, как он на тебя смотрел? — не остался в долгу Январь. Нет, он не собирался обвинять её. Просто… так вышло, что в голосе прорезались нотки собственничества.
— Ещё бы, — Апрель мотнула головой и с досадой прикусила нижнюю губу. — Знаешь, когда ощущаешь себя чьей-то собственностью, это трудно не заметить.
Январю показалось, что под кожу ему насыпали ледяные иглы. Вот оно что. Собственность. Он и раньше замечал, как Март нахально ухмыляется, кивая на Апрель при своих друзьях, но, чтобы его самолюбование достигло таких масштабов…
— Так, и что произошло? — Январь деловито придвинулся ближе и едва удержался, чтобы не стиснуть руки в кулаки. Посох рядом предупреждающее затрещал.
— Он заявил, что я его контролирую, — в голосе сквозила обида, и Апрель порывисто повернулась к Январю. Взгляд такой доверительный, что ближе и быть не может. — Представляешь, я его, а не он меня. Сказал, что его достало мое поведение, что, будь моя воля, он бы таскался со мной на дурацкие вечеринки, благотворительные ярмарки, тратил своё время на то, чтобы печь печенье для детей, а не на какую-то только ему нужную ерунду.
Апрель все говорила, говорила, говорила, а Январь не понимал ни слова. В затылке пульсировало, в горле клокотала злость. Март её обижал. Он посмел сделать так, что эта солнечная девочка теперь сидит перед хроническим неудачником и жалуется на жизнь, хотя должна бы гулять по поляне, плясать и веселиться. Руки сжались в кулаки, о рёбра заскреблись кошки, вынуждая скрипнуть зубами, и Январю пришлось зажмуриться, чтобы не сказануть что-нибудь лишнее при Апрель.
— Забей, — Январь выдал это так быстро, что сам испугался собственной решимости. Разжал кулак и подсел поближе, улыбнулся настолько ярко, чтобы эта энергия передалась и Апрель. — Ты слишком жизнерадостна, чтобы похоронить себя из-за какого-то козла, которому уже сейчас начальство дороже тебя. Он ведь этот… — парень почесал в затылке, силясь подобрать определение, но благоразумно решил, что оно вряд ли понравится Апрель. Она вон уже руку занесла для подзатыльника и угрожающе прищурилась: явно мысли читает, чертовка, — карьерист, сразу понятно. Они сущие идиоты: даже в очках ничего не видят дальше собственного носа.
— А ты… — Апрель на секунду отвела взгляд. Она качнула ногой и вдруг улыбнулась, наклонив голову. Так, чтобы на лицо прядки упали. А потом взметнулись вверх, когда она вскинула подбородок. — Знаешь, я тогда не решилась сказать при Марте в нашу первую встречу, но… Ты мне нравишься. Уже тогда понравился, просто Март был первым. И мне, ну, ты понимаешь, льстило внимание такого парня. Я все это время думала, какой серьезный у меня молодой человек.
— А оказалось, он просто идиот, — Январь выдал это с заметной паузой, во время которой успел поперхнуться. Ему показалось. Просто показалось, черт возьми. Апрель наверняка что-то перепутала. Не нравится он ей. Или нет? Январь робко перевёл взгляд на трогательно покусывающую нижнюю губу Апрель, и восторг шампанским ударил в мозг. Выбил начисто все сомнения. Он-то думал, Апрель поплачется ему как другу, усмехнётся и уйдёт охмурять своего Марта. Потому что в другое время Январь бы дал ей сто и один совет, как этого гада вернуть, если бы видел, что ей хорошо с ним. А в итоге «хорошо» оказалось относительно. — Помнишь: «Я думал, ты моя Луна, а я твой Росомаха…»
— «А ты трикстер. А я просто идиот», — с улыбкой отчеканила Апрель и убрала прядь волос со лба. — Конечно, я помню! Мы же все вместе в кино ходили. А Март всю дорогу ворчал, пока мы в кино шли, помнишь? Говорил, Марвел для школоты и ни один взрослый нормальный человек не будет его смотреть.
