Как ни странно, но стоило Мэг об этом подумать, как… Бог, Дьявол, Пустота или ещё черт знает кто, да и какая уже разница-то, Мастерс все равно мертва, ей эту секундочку подарил. Глаза открылись. Сначала Мэг даже не поняла, что с ней случилось, ведь пространство вокруг все ещё оставалось чёрным — что с распахнутыми веками, что с замкнутыми. Тягучее мрачное ничто простиралось вокруг на все видимое и невидимое расстояние, отчего глаза понемногу начало щипать. Стоп, что? Щипать?

Мэг охнула от неожиданности и, внезапно ощутив своё тело, чуть не упала. Негромко выкрикнув не слишком нелицеприятное ругательство, она выставила вперёд дрожащие и ещё плохо слушавшиеся руки как раз вовремя: больно чиркнув по чёрному полу, они предотвратили встречу нежданно материализовавшейся тушки Мэг с землей. Если это чёрное нечто под ногами вообще так можно назвать, конечно, потому как ни паркета, ни потолка, ни стен в этом гостеприимном месте не наблюдалось. Мэг скрипнула зубами не то от досады, не то от изумления, не то от всего сразу и, охнув, поднялась, стараясь не шататься.

Казалось, она спала тысячу часов, и сосуд вместе с телом нехотя отмирали, оттаивали. Внезапно перед глазами промелькнул сине-красный отблеск. Демоница по инерции отшатнулась, ощутив, как до неё донесся приглушенный звук. Что-то было не так. Мэг не могла этого объяснить, но она будто чувствовала нечто, теплом расползающееся по телу. Южный ветер прогнал холод, лесным пожаром ударив в вены. Отрезвляет. Согревает. На секунду Мэг показалось, что она слышала голос. Его голос. Бред, конечно, она ведь видела с ним лишь сны, в которых они дышали друг другом, вместе смеялись и вместе проливали слезы. Крик повторился. Мэг передернула плечами. Может… ей не чудится?

I slept a thousand hours

My heart felt cold as a coward’s

You sent a southern breeze like forest fire

I heard those voices too

I dreamed each dream with you

We breathe as one together and shed our tears

Я спала тысячу часов

Мое сердце было холодным, как труса

Ты послал южный ветер, как лесной пожар,

Я тоже слышала эти голоса

Я видела каждый сон с тобой

Мы дышим, как один, вместе, и проливаем наши слезы

Тело с непривычки ныло, а ещё его как-то неприятно покалывало, как обычно бывало после того, когда долго сидишь в одном положении, и все к чертям затекает. Для того, чтобы вернуть себе координацию, потребовалось пару минут, в течение которых Мэг удивлённо обвела взглядом окрестности и пыталась понять, что же это с ней опять происходит и почему ей не дают умереть спокойно.

Черно, темно, мрачно, пустынно. Такой вердикт вынесла Мэг, окончательно убедившись, что в Пустоте она совершенно одна. А в том, что это Пустота она и не сомневалась, как говорится, название и отсутствие любых признаков жизни (тут Мэг едва не поперхнулась от смеха — ха, забавно так говорить о загробном мире!) говорит само за себя.

— Ну, задавать вопрос «Здесь кто-нибудь есть?» будет весьма бредовым решением даже для меня, так что я, пожалуй, воздержусь. Все-таки лицо надо держать, а то, если причислят к клану идиотов после смерти, будет как-то обидно. Не то чтобы меня когда-нибудь волновало общественное мнение, но усомниться в собственных способностях как-то не хочется.

Мэг хихикнула, привычным движением оправляя одежду, и вдруг остановила на ней взгляд: такая же, как и при смерти. Так, если Пустота настолько подобрела, что не только проснуться, но и прикид старый сохранить помогла, значит ли это, что её волосы… Мэг торопливо поднесла ладонь к голове и, выудив одну прядку, пропустила её сквозь тонкие пальцы, рассматривая на свету. Спустя мгновение Пустоту сотряс разочарованный вопль:

— Черт! Эта тварь ещё и блондинкой меня оставить вздумала. Вот коза! Мало ей, что я умерла от рук Кроули, так надо и его прощальный подарочек на моей шкурке оставить, как же без этого. Тьфу, Пустота!

И, явно надеясь, что Космическая сущность наблюдает за ней из какого-нибудь тайного и недоступного обычным демонам места, показала ей средний палец, направив руку куда-то вверх. Хотелось верить, что Пустота все видит, но говорить с каким-то мелким демоном считает ниже собственного достоинства. Вдруг по пальцу резанула волна неяркого света, да так, что Мэг от неожиданности прищурилась. Свет. В Пустоте. В чертовой Пустоте, где от концентрации чёрного цвета даже ей, Мэг, демону, становилось дурно. Мастерс удивлённо присвистнула, цокнув языком. Так, а вот это уже интересно. Откуда в Пустоте сияние? Что, Космическая сущность решила обзавестись собственным солнцем, дабы не так тоскливо было тут куковать вечность?

И почему тогда так странно-холодно, почему трясёт мелко-мелко? Словно ей, демонице, все-таки страшно. Сама того не зная, она хотела бы, чтобы кто-то пришел к ней и спас ее. Хотя бы ангел. Хотя бы Кларенс, пусть это сродни фантастике. Даже в особо трудные дни в её бытностью полноправным демоном убийства казались чересчур странной и глупой шуткой, не несущей ни пользы, ни радости.

Here I am

Вот я здесь:

Will you send me an angel

Пошлешь ли ты мне ангела?

Here I am

Вот я здесь,

In the land of the morning star

На земле утренней звезды…

Мэг с любопытством проследила взором за одним из лучиков, озарившим её палец (руку она опускать и не думала, потому и застыла посреди Пустоты с недвусмысленным жестом), и наткнулась на весьма странное явление. Разлом. Прямо посреди Пустоты зиял разлом в окружении нефтевидных, слегка подрагивающих, колышущихся нитей, и именно он был источником свечения. Неяркого, едва заметного, но солнца. Мэг покачнулась, прижмурив глаза, и поспешно опустила палец, пытаясь придать себе деловитый вид. Проморгалась, шепча про себя, что это сон, что ей все чудится, а на самом деле она дрыхнет себе мертвым сном в Пустоте.

Только вот свет никуда не уходил, а ещё — неизвестно откуда — появилось необычайное ощущение под рёбрами. Их будто приятно-будораживающе пекло изнутри. Такое чувство, что её кто-то ждал, звал и ощущал там, в другом мире. Но кто? И что это за мир? Мэг быстро поняла, что на её мысленные расспросы отвечать никто не будет, поэтому, вальяжно расставив ноги на ширине плеч, она вскинула голову кверху и заорала что есть мочи:

— Эй! Ребят, кто-нибудь заметил, что у нас тут маленькая несостыковочка? В Пустоте не должно быть солнца, сечете? — Мэг выдержала театральную паузу, после чего ткнула указательным пальцем в пролом и обвиняющее воскликнула, потрясая длинным тонким ногтем. — А оно есть! Ну как так-то, Пустота? — голос демонессы стал почти вопрошающим, но периодически в нем то и дело прорезались нотки истерического смеха. Причём Мэг так и не поняла: либо она решила, что окончательно сошла с ума и ей все чудится, либо… Хохотала над Пустотой, которая даже не удосужилась нормально организовать «отдых» после смерти. Хохот сам собой толчками вырывался из горла, а на губах заплясала безумная улыбка. — Что за чертовщина здесь вообще происходит, а? Просто из любопытства: ты меня слышишь?

Ответа, как и ожидаемо, не последовало, и Мэг лишь презрительно хмыкнула, ковырнув ногой… ну, видимо, бездонный пол.

— Ладно, — с омерзением крикнула она, задрав голову куда-то вверх, — ты-то у нас расфуфыренная госпожа, можешь не отвечать, но хоть кто-то ещё меня слышит?

И вновь молчание. Лишь легкое эхо от вызывающего тона Мастерс полетело по Пустоте, клочками застревая в углах, да что-то опять свистнуло в проломе. Только свистнуло ли? Теперь эти звуки напоминали Мэг чьи-то приглушённые голоса, долетающие до неё точно сквозь толщу воды. И почему сердце так странно быстро бьется, словно она знает одного из обладателей этих голосов?