– Разойдитесь! – раздался звонкий и громкий голос.

Толпа почтительно расступилась, пропуская к берегу невысокую русоволосую девушку. Она выглядела ровесницей Мизуки, но на самом деле ей было шестьдесят восемь лет. Шагая твердо и уверенно, к озеру приближалась Ромина Мюллер.

– Свидетели происшествия есть? – строго спросила она.

Мизуки растолкала людей и вырвалась вперед:

– Я стояла на самом краю озера и все видела!

Ромина сузила глаза, как будто считала ее виновной в инциденте, но голос президента остался ровным:

– Говорите.

Торопясь и от этого переходя на говор Фориса, Мизуки поведала:

– Я, Рави и еще несколько моих друзей отправились прогуляться к озеру. В районе пяти часов дня, когда патруль пролетает над озером и сворачивает во Францию, мы стояли вот здесь, – она махнула рукой в сторону, указав на место. – Корабль ависонов появился на севере и летел своим обычным путем. Мы не первый раз уже приходим сюда в это время, так что знаем, когда он должен развернуться. Ависоны очень пунктуальные, и я сразу забеспокоилась, когда они продолжили лететь по прямой. А потом они начали приближаться к земле, вернее, к воде. Секунда-другая, и корабль плюхнулся в озеро, вызвал волну, которая смыла всех, кто стоял на берегу, и затонул. Но ависоны, как видите, всплыли.

Ромина слушала ее с серьезным видом, но Мизуки показалось, что взгляд президента был каким-то пустым. Люди вокруг не переставали шептаться, их голоса напоминали шелест травы ночью на кладбище. Мизуки пробрала дрожь. Наконец, Ромина громко произнесла:

– Расходитесь! Возвращайтесь на работу или по домам! Тут не на что смотреть.

После чего развернулась и ушла в сопровождении небольшой свиты. Мизуки скрестила руки на груди:

– Да ей же вообще плевать было!

Рави осторожно взял ее за плечи:

– Думаю, нам лучше вернуться в дом.

– Тебе разве не интересно, что произошло с кораблем ависонов?

– Интересно, – согласился Рави. – Но у них сломались переводчики, так что ответ получим мы нескоро.

– Ну уж нет, – процедила Мизуки. – Я так просто это не оставлю. Пошли!

И она потянула своего парня в ту сторону, куда шли мокрые и потрепанные ависоны. Рави громко застонал, но пошел за ней.

Когда Инна вернулась в Женеву, было уже восемь вечера. Она провела три часа за изучением устройства сенсора. Теперь она немного лучше понимала, как он устроен, и была готова приступить к его доработке. Рене предложил предложил уже завтра начать разработку улучшенной версии, и она согласилась.

Все то время, пока они занимались сенсором, что-то наверху не переставая трещало. Инна вздрагивала и поднимала голову к потолку, как будто опасалась, что с него в любой момент свалится квантовит. Но этого не происходило, а проверять, что происходит, не хотелось. В конце концов, девушка набросала примерный план изменений и решила, что сделала на сегодня достаточно.

Рене, встревоженный странным треском, решил остаться в ЕКЦ до завтра. Его решение Инне не понравилось, ведь вряд ли ему в одиночку удастся противостоять квантовитам, если это, конечно, они, но не ей было ему приказывать. Она бы тоже предпочла переночевать в Цюрихе, но в Женеве остались Мизуки, Алистер, мама и другие, и без них ей было пусто и одиноко. Так что Инна попрощалась с Рене, вышла на улицу, села в корабль ависонов и вылетела в Женеву.

На этот раз корабль летел медленнее, чем обычно, и полет занял вместо десяти минут полчаса. Все эти полчаса Инна мучилась от головокружения. Но вот, наконец, полет закончился, и она вышла на улицу рядом со своим домом.

Здесь уже тоже успело стемнеть, и температура воздуха опустилась на несколько градусов ниже. Чувствуя легкую усталость, Инна поспешила зайти в дом. Как и на Форисе, она жила в нем вместе с Мизуки, а потому рассчитывала встретить подругу. Но в небольшой постройке царила мертвая тишина. Ни Мизуки, ни ее парня Рави.

Инна поежилась. Разумеется, бояться и тревожиться глупо. У Мизуки сегодня был выходной, так что они с Рави, вероятно, отправились на вечернюю прогулку под звездами. Квантовиты не беспокоили людей уже две недели, а в ЕКЦ могла трещать какая-нибудь неисправная техника. И, тем не менее, Инне на мгновение показалось, что все вокруг умерли, и она осталась на этой большой планете совсем одна. Вздрогнув от такой мысли, девушка поняла, что ей срочно нужна компания.

Недолго думая, Инна первым делом позвонила Алистеру. Но тот, как и все последние три дня, не ответил. Наверное, отключил нейроресивер и спит. Доктор Вебер говорил, что он болеет чем-то заразным и очень плохо себя чувствует, а потому приходить к нему категорически запрещается. При этом сам врач жил с ним в одном доме и, похоже, ему это не вредило. Наверное, стоило дать Алистеру выспаться, но сейчас Инне было так одиноко, что сидеть в тишине не хотелось. Поэтому она позвонила доктору Веберу.

– Здравствуй, Инна, – раздался в ее голове вежливый голос.

– Доктор Вебер, как там Алистер? – девушка нервно накрутила кончик косы на палец.

– Пока без улучшений, – спокойно доложил мужчина.

Инна мялась, не решаясь попросить разрешения прийти. Но доктор Вебер догадался, о чем она думает.

– Инна, у Алистера очень высокая температура, и он почти ничего не соображает, – мягко произнес врач. – Даже если ты придешь, он не отличит тебя от табуретки.

– Ну и что? – протянула девушка. – Мне бы хотелось его увидеть.

– А вот мне бы очень не хотелось, чтобы ты заразилась.

– Но Вы же не заразились.

– Вероятно, у меня иммунитет. Возможно, у тебя тоже, но я не хочу рисковать. Мисс Мюллер поручила тебе важный проект, и мы не можем допустить, чтобы ты слегла в это время.

– Да, конечно, – уныло согласилась Инна. – Но если ему станет лучше…

– Я обязательно тебе сообщу, – пообещал Вебер.

После чего сразу же отключился. Сердце Инны заныло от тоски. Алистер мучился, а она даже не могла его поддержать в эту минуту. Но Вебер прав. Она не могла позволить себе болеть в это время. Люди на нее рассчитывают. Лучше бы ей поскорее закончить работу.

Тишина вновь навалилась на нее тяжелым грузом. Мелькнула мысль позвонить маме, но, представив, как та начнет заваливать ее вопросами о личной жизни, Инна скривилась. Присоединиться к Мизуки и Рави? Не хотелось портить им романтику. Поежившись, она в одиночестве отправилась на кухню.

Готовить Инна не любила, так что она достала из холодильника первый попавшийся полуфабрикат без мяса и сунула его в спринтхитер (это устройство разогревало еду за две секунды). Потом достала и принялась жевать, не чувствуя вкуса. Мысли вяло перебирали возможные занятия на остаток вечера, когда вдруг нейроресивер за ее ухом завибрировал.

Руки неожиданно вспотели, а сердце заколотилось. Звонила Мизуки. Ей бы обрадоваться, но почему вдруг стало так страшно? С трудом проглотив кусок фасолевой котлеты, Инна ответила.

– Да? – неуверенно произнесла она.

– Инна, ты сейчас где? – не здороваясь, спросила Мизуки.

– Дома. Ужинаю. А что?

– Ты можешь подойти к озеру и встретиться со мной и Рави у того здания, где проходило собрание?

– Могу. А что случилось?

– На месте расскажу. Только Инна, ни в коем случае не проси ависонов подвезти себя! А если кто-нибудь из них спросит, куда ты идешь, не упоминай меня, скажи просто – гулять.

– Хорошо, – Инна всерьез обеспокоилась. – С тобой все в порядке?

– Пока да. Жду тебя.

Инна стиснула в руке вилку. Тон Мизуки ей не понравился. Что могло произойти такого, что оптимистично настроенная Мизуки так всполошилась? Неужели квантовиты нанесли удар? Но при чем тут тогда ависоны?

Ладно, времени размышлять нет. Запихнув в рот последний кусок котлеты, Инна сунула тарелку в посудомоечное отверстие в стене и поспешила на улицу. Неподалеку от дома в тусклом свете звезд поблескивал корабль ависонов, готовый отвезти людей в любую точку на планете. Инна поспешно нырнула в тень и закоулками поспешила к озеру.