Может, пойти по стопам Ромки, поучаствовать в подпольных боях? Ну да, с одним лишь Узором Регенерации! Сука! Как я умудрился запороть Скорость!? Ладно, бои точно не мой вариант. Значит, снова возвращаемся к варианту с обычной работой, другого я пока придумать ничего не могу…

Наверное, следующие несколько недель стали для меня самым тяжёлым в этом мире. Поиск работы, работа, учеба... На тренировки не оставалось времени, если не считать те жалкие пару часов утром и пару часов вечером и то не каждый день. Хорошо, что я успел в первые недели сделать самое важное и с узорами и с телом...

Семейный совет, собранный мною в тот же вечер, прошёл даже лучше, чем я надеялся. Девчонки просто молодчинки, не ныли, не отчаивались, не ругались и не злились, восприняли всё спокойно и стойко. То ли мой новый статус главы семьи на них так повлиял, то ли эволюция характера Майки с капризного нытика до спокойного меня, то ли снятие с них отцовского поводка. А может всё это вместе взятое.

— Майки, всё будет хорошо, не переживай! — Утешали они меня. — Прорвёмся!

Мой транш налички, снятый с трупа жирдяя, закончился быстро. Казалось, нормальная такая пачка, но хватило меньше чем на неделю. И ведь не на еду, не на дорогие рестораны, наряды и походы по косметологическим салонам – тут придраться не к чему. Ни Эля, ни Олька не потратили на ненужную чепуху ни рубля.

Элеонора отказалась от доставки еды, отключила какие-то ежемесячные автоматические платежи, о которых раньше мы даже не задумывались. Телевизионные каналы, подписка на погоду, автопополнение запасов кофе, доставка утренних газет, стрижка газона, абонемент на такси и куча всякой ненужной херни, о которой я даже не подозревал.

И сразу распределила деньги на обязательные платежи на ближайшие два месяца, без которых нормальной семье не прожить – свет, телефоны, вода… У Эли точно был склонность к этому – планирование доходов и расходов, распределение бюджета.

Я нашёл три работы. Две мне подогнали Ромка с Андрюхой, а одну я нашёл самостоятельно. Грузчик на вокзале. Всю ночь я разгружал вагоны с железяками, платили не много, но каждый день. 100-150 рублей за смену – это три ведёрка мороженого, автоматически конвертировал я в уме в понятные для себя величины. Это охрененно мало, но это живые деньги каждый день, вернее каждую ночь.

После школы я забегал в дом престарелых, и помогал там пять часов. Платили примерно столько, как за ночную разгрузку вагонов, но раз в две недели.

А на третьей работе я не продержался и одного дня. Магазин по продаже ковров. Не хочется это вспоминать, но меня взяли туда видимо потому, что почувствовали родственную гомо-душу. Именно поэтому я оттуда и свинтил спустя пару часов, как только понял, что от меня там ещё требуется, кроме продажи ковров. Сука! Даже вспоминать противно. Но настоящему Майку там бы точно понравилось!

В конце недели Олька укатила на учёбу, но обещала устроиться на работу там, назвав себя взрослой, самостоятельной личностью, которая сможет себя обеспечить. Ну посмотрим, надеюсь это так.

С Элей было сложнее. Не потому, что она не хотела работать, она хотела. Вот только с такой внешностью, её не воспринимали как обычную работницу. Женщины категорически не хотели брать к себе высокую, шикарную блондинку с большой грудью, а мужчины наоборот, охотно брали, но думали вовсе не о работе.

«Холёная, ухоженная, эффектная и породистая кобылка – вот бы объездить её!» – Я прям представлял эти мысли каждого, кто видел её на пороге своего кабинета. Скоты!

Отчаявшись найти работу обычным путём, Эля дёрнула своих подруг, те ожидаемо отказали, не желая устраивать потенциальную угрозу их семейному счастью на работу к своим мужьям. И только одна откликнулась, предложив Элеоноре работу у своего отца.

Как и ожидалось, там она проработала ровно один день. В первый же вечер бойкий старичок попросил её задержаться после работы, зажал девушку в углу и влез ей под юбку, пуская слюни и лапая её аппетитную попку, правда не долго. Элеонора влепила ему пощечину, расцарапала лицо и сломала пердуну пару пальцев.

В ответ тот пообещал, что она приползет к нему на коленях и будет сосать и просить о работе. Он позаботится, чтобы её никто не брал, а если возьмут, то только в качестве секс-игрушки, подстилки и дырки для снятия стресса начальству. За эти слова он получил от Элеоноры на прощание ещё и по шарам. Эля вернулась в этот вечер домой, трясясь от гнева, отчаяния и пережитого страха.

Оказывается, это не я помешанный на сексе, и не тело подростка Майки, это мир такой! Или магия, разлитая в воздухе так влияла на людей, или люди только об этом и думают, у них много свободного времени и мало хлопот, плюс хорошее питание и здоровые организмы, медицина и одарённые лекари здесь на высоте. Или просто красивые женщины так влияли на мужчин и сводили их с ума. Хотя, может мир всегда был таким, а я просто не знал об этом.

Самое странное, когда уехала Олька, и мы остались с Элей вдвоём, мы только один раз занялись с ней сексом. В открытую, впервые не скрываясь ни друг от друга, ни от домашних. Это была чудесная ночь, жаль что только одна. У меня банально не хватало времени! А два или три торопливых раза в душе, когда она «случайно» заходила ко мне, думая что он не занят, я вообще не считаю, там было всё быстро, по деловому, просто снять напряжение и выпустить пар. Хотелось чего-то большего, длиною в целую ночь.

Наши с ней отношения были необычны. Нам было хорошо вместе, очень хорошо, но я чувствовал какую-то неправильность, как и она. Пока эта тема не поднималась, но рано или поздно поднимется, я уверен. Лучше, конечно, как можно позже. Блядь! Будь я в своём настоящем теле, в теле взрослого мужчины, я бы женился на ней, прижал к себе и никуда бы ни отпускал до конца жизни. Но я в теле не просто подростка, а в теле её пасынка. Всё сложно…

Ах, да! Ещё была школа, отношения с Николь, и долбаный Ромка с его нездоровой тягой к подпольным боям среди одарённых. Это уже отдельный разговор…

С понедельника, как только моё отстранение закончилось, я пошёл в школу. И понедельник смог удивить меня. Первое событие было немного радостное – Ронни перевёлся в другую школу, не выдержав позора и такого разгромного поражения от дрища, которым все меня считали. Одной проблемой меньше.

А второе немного неприятное – Николь избегала меня. Очень конкретно и профессионально. То убегала в туалет, то задерживалась на перемене в классе с учителем, то просто игнорировала все мои попытки.

Это было очень обидно и непонятно. Девчонка мне очень нравилась, и то что между нами произошло, наоборот, должно было сблизить нас, а не оттолкнуть друг от друга. Хотя, я ведь по факту обманом довёл её до оргазма, чего я ещё хотел, чтобы она с радостью и благодарностью кинулась мне на шею? С другой стороны, в этом участвовали мы оба, и если бы она не хотела, ничего бы не было. С этой стороны не прикопаешься.

Две недели она успешно избегала меня, а мне было не до неё. Работа, тренировки, в основном работа… И только через две недели мне неожиданно даже для самого себя, удалось зажать её в одном тёмном углу раздевалки, откуда она не могла от меня улизнуть, и поговорить с ней.

— Николь!

— Майки! — Испуганно пискнула она и спрятала глаза.

— В чём дело? Если я тебя чем-то обидел, прости меня.

— Ничем не обидел. — Ответила она, не поднимая глаз.

— Я сделал тебе больно? Тогда, в тот вечер?

— Нет!

— Мне показалось, — не стал сдаваться я и пошёл ва-банк, — что я больно прижал тебя или ударил нечаянно, ты вскрикнула, обиделась, и выставила меня из дома. Было не очень приятно, между прочим. Прости, я не специально!

— Да? — Она с надеждой подняла на меня свои голубые глаза, то ли приняв мою игру, то ли ухватившись за соломинку, и сама поверив в эту чушь.

А может я слишком хорошо сыграл дурачка, который не понял, что произошло в тот вечер. Эх! Какой талантище во мне пропадает!