– Среди моих жрецов этого странного типа нет, – сказал Бикир, – Шунске никого не опознал, хотя я показал ему всех до единого.

– Значит, его там и правда нет, – сказал Шэд, – у моего брата потрясающая память на лица.

– Я приказал перекрыть все выходы из города, – доложил Бакар, – тайная канцелярия работает не покладая рук. Клюковасты днем и ночью в небе. Покинуть город по воздуху невозможно.

– Братья, – в недоумении сказал Ки-Клат, – как же могло произойти подобное? Разве мы плохо трудились во имя процветания Мааданда? Разве плохо защищали свои границы? Разве мы не обрушили ущелье, чтобы никто не проник в Мааданд из Тхиаида? Разве Щит Богов не хранит нас от чужой магии?

Ни у кого не нашлось ответа. На несколько минут воцарилась тишина.

– Думаю, здесь замешаны эти странные слуги великого, – наконец сказал Бакар, – включая и чокнутого, который пытался убить верхала.

Бикир хмыкнул. Пытался убить – слишком сильно сказано. С воплями помахал ножом – вот это в самый раз. Он поднял руку, все взгляды обратились к нему.

– Друзья, мы бесконечно можем строить предположения. По счастью, у нас есть человек, который может пролить хоть какой-то свет на всю ту неразбериху. Господин Эвайн, войдите!

Первый Жрец бочком протиснулся в полуоткрытую дверь и учтиво поклонился, не приближаясь к каменному столу. За древней плоской глыбой могли сидеть лишь главы кланов.

– Прошу вас, господин Эвайн, – кивнул Бикир, – расскажите, что вам известно.

Эвайн откашлялся.

– Светлейший, господа митверхалы, – он подобострастно обвел взглядом всех присутствующих, – вы неустанно опекаете Мааданд, это огромный труд и ответственность. Все знают, через что вы прошли, дабы освободить нас от посягательств коварного врага. Ваши заслуги нельзя измерить обычной меркой, вы выше всех простых смертных…

Бакар громко вздохнул, подпер щеку кулаком и стал барабанить пальцами по столу. Эвайн замялся.

– Простите мои многословные излияния, я лишь хотел напомнить, как велик ваш авторитет среди жителей Мааданда. Несомненно, столь славные герои и без посторонней помощи справились бы с бедой, постигшей нашу древнюю столицу… И все же я осмелился предложить светлейшему свою скромную помощь, дабы сберечь ваши силы для более великих дел.

Бикир кивнул, слегка нахмурившись. Предисловие явно затянулось.

– Вы, господа, несомненно, помните о великом обмане, в котором Пахтыхтамаям пришлось жить много веков, – Эвайн сокрушенно покачал головой, – тем сильнее была наша радость и облегчение, когда Трое вновь осенили Мааданд божественным светом и избавили Пахтыхтамаев от необходимости врать о ложном боге и притворяться единственными обладателями магии. Поэтому в одном вы можете быть уверены: среди тех, кто сейчас проповедует ересь о великом скайларле, нет ни одного истинного Пахтыхтамая, лишь те, кто обманом затесался в наши ряды. Мы никогда не вернемся к прежнему недостойному существованию. Однако так называемые слуги великого очень хотят усилить влияние за счет авторитета жрецов, поэтому с завидным постоянством пытаются привлечь в свои ряды некоторых из нас. Именно поэтому мы можем узнать о них больше. Один из моих людей, как я уже рассказывал господам близнецам, сумел побывать на собрании этих фанатиков.

– Наконец добрались до сути, – пробормотал себе под нос Бакар.

– Ты сказал, приведешь его сюда, – напомнил жрецу Бикир.

Морщины на лице Эвайна стали глубже, он поджал губы и сложил ладони, словно в молитве. Скорбно помолчав, он исподлобья посмотрел на верхала.

– Вчера я говорил с ним. Он сказал, что через три дня назначено большое собрание с богослужением, но о месте пока не сообщили. Чтобы «ар-раарские собаки не пронюхали». Простите, господин митверхал, это их слова, – он виновато посмотрел на Бакара, – потом он ушел, и должен был сегодня явиться прямо на совет. Но сегодня его тело было обнаружено на ступеньках главного входа в храм. Видно, мой бедный Атэйн допустил оплошность и каким-то образом выдал себя. И слуги великого сразу же показали нам, что будет с теми, кто попытается их обмануть. Простите, господин, простите, я не смог выполнить ваш приказ.

Эвайн опустил голову и подобрал полы мантии, собираясь встать на колени, но Бикир жестом остановил его.

– Это печальные новости, господин Эвайн. Смерть ценного осведомителя – серьезная потеря. И все же вы говорили, что у вас есть еще сведения касательно нынешнего положения.

– Да, светлейший, – встрепенулся первый жрец, – вчера Атэйн рассказал мне, что слышал разговор двух слуг великого. Из их слов он понял, что они поддерживают сообщение с Тхиаидом, и именно тхиаидская магия вызвала странную болезнь, что поразила в последнее время многих высокопоставленных граждан.

– Невозможно, – воскликнул Бакар, – Щит Богов не пропускает никакой враждебной магии, да и в самом Тхиаиде от магии остались жалкие крохи.

– Я всего лишь поведал то, что слышал, господин митверхал, – Эвайн со смиренной улыбкой опустил глаза, – уповаю теперь на вашу мудрость.

– Это все, Эвайн? – спросил Бикир.

– Да, светлейший, к сожалению, все. Я рассчитывал помочь вам намного больше, но боги распорядились по-другому.

– Тогда ты свободен, Эвайн, – Бикир подождал, пока дверь за первым жрецом закроется и заговорил вновь, – ну, друзья, что думаете насчет Тхиаида?

– Нам морочат голову, – уверенно заявил Бакар, – уж не знаю только, сам старый хрен или эти проклятые слуги великого.

Бикир посмотрел на Силанга.

– А ты что скажешь, великий целитель?

– Скажу… – Силанг почесал подбородок, – скажу, что нельзя полностью игнорировать его слова.

– Да откуда здесь взяться Тхиаидской магии? – снова горячо возразил Бакар, –просто очередная лихорадка. Эти поветрия каждый год бывают.

– Ты считаешь, Бакар, что я не в состоянии отличить лихорадку от магии? – поднял бровь Силанг.

– Вообще-то, можешь, – нахмурился Бакар, – но я ни за что не поверю, что они смогли преодолеть Щит Богов.

– В этом-то и вопрос, – сказал Силанг, – по всем естественным законам это невозможно, и тем не менее, моя кузина лежит сейчас в темной комнате точно мертвая, а для многих, кому я не смог помочь, уже складывают погребальные костры.

– Получается, в Мааде тхиаидский жрец? – впервые с начала совета подал голос Шэд.

– Не знаю, что думать, – покачал головой Силанг, – но то, что это магия, и притом чужая, это точно.

– Так, – Бикир побарабанил пальцами по столу, – говорить можно бесконечно, надо действовать. Как я понял, нам нужно найти источник вражеской магии в Мааде либо выяснить, как магия просачивается сквозь Щит Богов.

– Я бы лучше взял армию, пошел и сравнял этот треклятый Тхиаид с землей, – сказал Бакар, – зря вы тогда меня остановили. Глупое милосердие. Наступили на те же грабли, что и предки, когда позволили существовать этому змеиному гнезду.

Бикир посмотрел на брата. Возможно, в его словах и было разумное зерно. Много лет назад совет решил, что горстка оставшихся круглолицых, лишенная сильных магов и рагатысков, никогда больше не сможет причинить вреда Мааданду. Им позволили уйти и жить как раньше. Ущелье на Древнем море с помощью взрывных шаров Силанга засыпали камнями и забыли о существовании Тхиаида. Неужели настало время пожалеть об этом?

– Господин Бакар, – сказал Бикир, – отправьте флюмайса в Хоур, пусть тщательно проверят тхиаидское ущелье и прочешут предгорья.

– Будет исполнено, светлейший, – поклонился Бакар и усмехнулся в кулак.

***

Все что угодно, лишь бы не встречаться с господином Эвайнном. Первый жрец пугал ее до колик в животе. Он ко всей прислуге относился с неприязнью, но она была уверена, что вызывает у него особое отвращение. Едва ему удавалось увидеть девушку, как он сразу принимался ее отчитывать. Она не в том месте, не тем занимается, не в то время. Хотя нет, несколько раз он проходил мимо нее, как мимо пустого места. Сначала Ги-Рза удивлялась, потом заметила, что жрец ругает ее, лишь когда поблизости кто-то есть. Вот ведь старый хрен, обязательно ему нужны зрители. Однажды Ки-Тан сказал ему, что пожалуется светлейшей, если Эвайн позволит себе еще одно несправедливое замечание. Эвайн презрительно хмыкнул, но с тех пор придирок действительно стало меньше.