Дома же я буквально изматывала родных, с фанатичным упорством добиваясь всего самого лучшего для своего маленького друга, начиная от крыши над его драгоценной головой и заканчивая собачьим обмундированием.

– Незачем транжирить деньги на разные поводки! Собака и есть собака, должна соображать, где живёт, если убежит – значит, глупый, туда ему и дорога.

– Ты что, бабушка! Как ты можешь такое говорить! Во-первых, он ещё маленький; во-вторых, может нечаянно под машину попасть.

– У всех во дворах собаки, и никто их на поводках не водит!

– А я поведу!!

– Ну, раз тебе так приспичило, вон – привяжи ему верёвочку, и води на здоровье.

– Верёвочка может отвязаться, режет шею собаке, и руке неудобно, нужен поводок!

– Ишь, упёртая какая! – в бабушкиной интонации сквозило и раздражение, и одновременно фамильная гордость, – Ну, тогда пусть отец тебе поводки покупает!

Разумеется, мы с Рексом добились и поводка, и хорошего ошейника по размеру, и даже – невероятное везение – нам удалось раздобыть шлейку! Как раз завезли в зоомагазин, когда мы, в радостно-приподнятом настроении, ввалились туда за собачьей амуницией. Первый же от входа отдел, где продавались всякие лески-крючки, спиннинги, ружья, и прочие причиндалы для ловли зверей и птиц, встретил нас огромным медвежьим чучелом, приподнявшимся на задних лапах, чтобы схватить непрошенных гостей. Рекс, отпущенный в помещении с рук и бежавший за мною следом, заметил это гигантское страшное чудище в самый последний момент, чуть ли не уткнувшись в него носом. Резко затормозив, он сдал назад, как хороший гонщик, увидевший препятствие, и что было силы зарычал и залаял на мишку, прыгая вокруг на расстоянии вытянутой руки.

– Молодца! – одобрительно комментировал его действия продавец, уже знакомый мне, по прошлым посещениям, бородатый мужчина средних лет, – Так его, так! Охотник подрастает! – Вам что, ружьё? – обратился он к папе, довольно потирая руки.

– Да не, нам сбрую для охотника, – хохотнул отец, – Мы его одного за зайцами посылать будем! Не наша специальность зверей стрелять.

– А зря… из такой бесстрашной козявки хороший боец вырастет! Это у вас кто? Похож на фокса гладкошерстного вроде, – присмотрелся к Рексу дядечка.

– Это у нас двор-терьер! – важно пояснила я, – Редкая порода!

– А-а…ну да, очень редкая! – вежливо улыбнулся мне продавец, и понимающе подмигнул папе, – Ну, раз вы не охотники, говорите, за чем пожаловали!

– Нам надо ошейник, хороший кожаный поводок и шлейку! – выпалила я одним духом, – Рекс, фу! Замолчи! А ну, иди ко мне! Щенок даже не посмотрел в мою сторону, продолжая свои нападки на чучело.

– Он зверя почуял…теперь сам не успокоится… – заметил продавец, – Вы его на руки возьмите!

Пришлось так и поступить. Но даже у меня на руках собачонок вздрагивал и рычал, оглядываясь на Мишу.

– Вот, давайте выбирать. Как раз шлейки только привезли, у нас они очень редко бывают… дефицитный товар!

Битых полчаса я так и сяк крутила, и примеряла поводки и ошейники, выбирая нужный размер, цвет и длину. Со шлейкой всё вышло гораздо проще – их, собственно, и было лишь два варианта – на больших собак и на маленьких. Правда, и та, что на маленьких, нам была ещё сильно великовата, но общим обсуждением решили, что Рекс через пару месяцев до неё дорастёт.

Из магазина мы вышли усталые и счастливые, каждый по своей причине: я радовалась щенячьим обновочкам, Рекс – избавлению от страшного зверя, а папа тому обстоятельству, что нам удалось всё купить в одном месте; а значит, можно с чистой совестью возвращаться домой, успевая ко времени трансляции футбольного матча!

– Крёсна, ты уж не ругайся на меня, ради бога, за этого щенка. Хотела я Никушке угодить, она ж мне не чужая…

– Что ты такое говоришь, Тая? Разумеется, все мы родня. А что до собачки – да пусть себе бегает… она наиграется с ним вдоволь и успокоится, найдёт себе другие забавы. Сама-то ты как?

– Ох, да всё так же…видно, заблудилось где-то моё счастье…хоть племяшки есть, и на том спасибо!

Забежав на минуточку домой с улицы, и разуваясь в полутёмных сенях, услыхала я этот диалог между бабушкой и тёткой, и невольно помедлила, прежде чем зайти – пыталась осмыслить услышанное. Какие такие неприятности у тёти Таи, из-за которых она сидит в нашей кухне и хлюпает носом, жалуясь бабушке на несчастную судьбу? А, впрочем, взрослые заботы мне не по зубам; но вот сказать спасибо ей за Рекса – это как раз то, что я давно хотела!

– Тётя Тая, тётя Тая! – запрыгала я вокруг, вихрем ворвавшись в кухню, – Спасибо тебе, спасибо, дорогая, любимая моя тётечка!! Спасибо за Рекса!

– Он понравился тебе? – тётка улыбалась мне в ответ, но глаза её были опухшими и красными.

– Спрашиваешь, тоже! Конечно же понравился!! Ты, тётя, исполнила мою самую-самую заветную мечту!!! Как фея-крёстная из сказки про Золушку!

– Фея! – засмеялась Тая, – Хорошо бы мне быть феей! А я даже и не крёстная тебе, моя дорогая…

– Ну и что же, что не крёстная, а всё-таки мечту исполнила!

– Я рада, что тебе угодила! – родственные объятия под тёплым бабушкиным взглядом плавно перетекли в продолжение чаепития с поеданием шарлотки. Когда же с пирогом было покончено – вышли ко двору на вечереющее ласковое солнце. Накануне август месяц вступил в свои законные права – прошёлся и у нас по огороду: добавил ярких красок в помидорные кусты, немножко охрой тронул листья, карминным брызнул в яблоневые кроны… Небесный занавес казался теперь бледнее рядом с этой пестротой, поднимался высоко, как будто небо увеличилось в размерах, подготавливаясь к следующему акту ежегодного спектакля. Я чувствовала эти перемены, и медленное угасание бесшабашного лета не печалило меня, а только наполняло ожиданием. Рядом, на низенькой лавочке, сидели я и тётя, пробуя на вкус воздух августа, а Рекс примостился у ног и затих.

– Тётя, – тихонько спросила я, – Почему ты плакала?

Она поглядела на меня вскользь, и уже было собиралась отшутиться одной из дежурных расхожих фраз, какими взрослые отвечают детям на разные неудобные вопросы…но, почему-то, не смогла. Вместо этого отвернулась, заметила под ногами Рекса, и стала гладить его по голове, пряча от меня глаза.

– Знаешь, я ведь была такой одинокой, пока у меня не появился Рекс… – сказала я ей неожиданно для самой себя, – Наверное, и тебе одиноко? Может быть, тебе тоже собаку завести?

– Только собака мне и остаётся, – криво улыбнулась тётка, по-прежнему не поднимая глаз.

– Но, если ты не хочешь собаку, тогда чего же? – в моём представлении выбор был прост и очевиден.

– Ох, Ника… – вздохнула тётя, и наконец подняла на меня взгляд, – Чего я хочу? Я хочу девочку, такую же, как ты!

– Девочку?! – изумилась я, но тут же до меня и дошло… вспомнились разные домашние разговоры, намёки, которым я не придавала значения, погружённая в собственные детские заботы. Мысли мои заметались, закружились, ища выход из возникшего тупика…и вдруг меня осенило!

– Знаешь, тётя, – радостно объявила я, – В сказке про фей говорится вот так: если Фея-Крёстная исполняет самое-самое заветное желание ребёнка, то и сама может попросить себе то, что ей хочется больше всего на свете! То, чего она сама для себя наколдовать не может, понимаешь? (Если вы, дорогие мои читатели, не знаете такой сказки – не удивляйтесь, ведь я тогда придумала всё это от начала и до конца).

Но тётя Тая не стала спрашивать у меня, что это за сказка такая, а просто сидела и смотрела мне в глаза так, как будто хотела увидеть в них эту самую девочку, какую ей так уж приспичило иметь. Я было хотела ей сказать, чтоб она подумала получше, прежде чем загадывать желание – на мой-то взгляд собака всё поинтересней, чем орущие младенцы…но, почему-то, не сказала. В конце концов – каждому своё! Вместо этого выдала лишь, что мы с Рексом так счастливы, что от всего сердца желаем такого же счастья и ей.