– Так домой захотелось, сил нет…

Петьку вместе с документами вернули родителям. Больше я его не видела. Я отделалась лёгким испугом, получив только маленький выговор от администрации. Почему маленький? Так молодая ещё была, неопытная, пожалели. Почему выговор? Потому что умчалась, никому ничего не сообщив, бросив класс. Хотя я потеряла бы и время, и, не дай Бог, Петьку.

Вывод для молодых и начинающих коллег. В любой неординарной ситуации сразу ставьте в известность администрацию. Хоть ужом извернитесь, а время найдите. И класс свой не бросайте, зовите на подмогу коллег. Всегда выручат, потому что и у них форс-мажоры бывают. Все мы в одной лодке.

Первый год работы в школе был настоящей проверкой на вшивость. Шестилетки мои оказались довольно разношёрстной компанией. Конечно, попались и вполне старательные, тихие, благоразумные детки, которые пытались учиться, несмотря на неблагоприятные погодные условия в нашем 1 Б. Но речь сейчас пойдёт не о них.

Знаете, когда приходит родитель примерного хорошиста или отличника и задаёт вопрос: «Как дела у моей Леночки?», почему-то в ответ на ум приходит гораздо меньше текста, чем когда разговариваешь с родителями двоечника и хулигана. Вот где богатство тем, сюжетов и эмоций! Вот где жизнь бурлит во всей красе!

Был в моём классе ученик, которого до сих пор вспоминаю с содроганием. Конечно, будь я опытной, как сейчас, после 30 с лишним лет работы, сам чёрт был бы мне не страшен. Но тогда я, молодая 19-летняя Марьванна, просто не знала, как справиться с ситуацией. Она была, что характерно, снова не по учебнику. Ну не учили нас, как работать с такими детьми! (Помните про «ми-ми-ми»?)

Звали парня Гошей. Сбежавший Петька и нагловатый Серёга – просто цветочки и недоразумение по сравнению с этим титаном хитрости и уверенного хамства. Был он худеньким белобрысым мальчишкой, а повадками и выражением глаз напоминал лисицу. Год ежедневной борьбы с этим первоклассником можно было мне засчитать за 5 лет каторжных работ. А учила я Гошу 4 года. Вот и считайте.

Учился Гоша всё это время плохо, перебивался с тройки на двойку с единицей. Никогда и никому я больше не ставила столько колов, сколько получил от меня Гошка. Он просто побил мировой рекорд по колам!

Это сейчас нам нельзя ставить единицы детям. Администрация так и говорит: «Нет такой отметки! Нельзя!» А тогда было можно, и Гоша вырастил целый забор из единиц по всем предметам. Так я, наивная, не имея другого оружия, пыталась привести его в чувство и добиться хоть малой толики послушания и работы на уроках. Хоть бы хны!

Но не был Гоша дураком. В минуты просветления и благодушия мог и на 4 написать. А был он, как выяснилось много позже, просто больным человеком – психопатом. Как известно, психопаты – это люди с расстройством личности, обладающие повышенной агрессивностью, импульсивностью и непринятием социальных норм. Что в полной мере и демонстрировал Георгий.

Вместо домашней работы в тетрадках были нарисованы ухмыляющиеся рожицы. Вместо классной работы – слова из трёх букв с соответствующими иллюстрациями. В ответ на фразу «Георгий, открой уже учебник», учебник открывался на любой странице, переворачивался вверх ногами: «А я тут ничего не понимаю, значит, и делать не буду!» В ответ на замечание: «Да пошла ты, дура!» Мог на уроке выскочить из класса и носиться по коридору с воплями: «А ничего мне не будет за это!»

Слёз я пролила немерено. Каждое утро поднимала себя за волосы с кровати и чуть ли не руками переставляла ноги до метро. Шла на работу только потому, что были в классе и нормальные дети, а среди коллег – друзья.

Администрация? Прихожу к завучу в слезах:

– Помогите, не справляюсь! Не знаю, что с этим Гошей делать. Учитель во мне гибнет!

Завуч гладит по плечику:

– Ничего, ты ж молодая, справишься как-нибудь.

И всё!

Родители? Мама Гоши воспитывала его одна. Выглядела холёной, дорого одетой дамой. В ответ на мои жалобы улыбалась откровенно: «Ну у вас же педагогическое образование. Чем же я могу вам помочь? Я не педагог».

Как я выжила и не сбежала из школы навсегда? Во-первых, спасло чувство локтя – помогали коллеги. Один за всех и все за одного! Сидели на моих уроках (Гоша, кстати, вообще не реагировал на них и вёл себя по-прежнему, что подтверждает расстройство личности). Были мокрыми от моих слёз жилетками, утешителями и вдохновителями. С ними дружу до сих пор, хотя давно нас жизнь разбросала по разным местам.

Во-вторых, спасло чувство юмора. Всё-таки я человек жизнерадостный и упадничеством почти не страдаю.

И в-третьих, спасло понимание, что работу я свою всё-таки люблю, а хороших людей и среди учеников всегда больше, чем плохих. Ради них и осталась в профессии. Не жалею.

«А не спеть ли мне песню?…» В смысле – не написать ли мне о любви? Пока – про любовь мою собственную.

Во втором классе собралась я замуж. А чего? Самое время. Жених подходящий есть: Мишка Букин, верный сосед по первой парте. «Она его за муки полюбила, а он её – за состраданье к ним». Это про нас с Мишкой. Главная мука – мелкий рост. Для Мишки, как для мужчины, это было важно. А он, как назло, предпоследний в физкультурном строю. А я – последняя. Стою с ним рядом на физре и сострадаю, сострадаю… Весь первый класс сострадала. Всё думала, как помочь бедолаге? Мне-то, как женщине, это было неважно. Маленькие женщины, говорят, для любви. А вот Мишаня переживал.

Во втором классе приняла решение: надо замуж за Букина выходить. Тогда я смогу его откормить как следует, и пойдёт он в буйный рост, как бамбук. Поскольку готовить сама я ещё не научилась, надо как-то выкручиваться. Попросить маму помочь не могла – вдруг не разрешит замуж выйти? Придумала.

Букин не ходил на завтраки. Меня это возмущало: сам от горшка два вершка и не ест! А жениха надо растить. Значит, будем причинять добро насильно. И стала я ему носить в кармане фартука котлетки и сосиски с завтрака.

В первый раз Мишаня обалдел немного от неожиданности, но с аппетитом котлетку слопал. Голод второкласснику не тётка. «Уеs!» – подумала я. Далее были слопаны сосиски. «Уеs!» – снова подумала я. – «Жених на крючке!» Но я знала – расслабляться нельзя. Нужен контроль и бдительность. Женихи, они такие, всё норовят с крючка сорваться. Поэтому я методично Мишку приручала и носила, носила, носила…

Мама, отстирывая ежедневно мой жирный фартук, недоумевала. «Маня, ты всегда была аккуратной девочкой. Что случилось-то? Откуда эти жирные пятна каждый день?» Ах, мама! Ты забыла, что делает любовь?? Она не щадит никаких аккуратных девочек, даже если они круглые отличницы.

Иногда школьная столовка подводила. Принести было нечего. К чести моего Михаила, он сильно не наглел. Один раз только спросил: «А где, собственно, завтрак? Я что-то голоден после математики». А я невозмутимо: «Манную кашу из кармана будешь?» Миха скривился. Мокрый блин резиновой манной каши его не вдохновил.

Весной нас водили на диспансеризацию. Замер роста Мишани показал прибавку в целый сантиметр! Я была горда. Мой проект увенчался успехом. Можно было потихоньку готовить родственников.

Мишка праздновал день рождения. Я была приглашена, естесссно, и рассчитывала на предложение руки и сердца.

Перебирая немногочисленные наряды, я была расстроена – нечего надеть. А я должна Мишку сразить наповал, чтобы он потерял способность думать о последствиях своего предложения. Наконец я нашла в глубинах шкафа кривоватый тряпичный венок с ленточками. Не фата, конечно, но сойдёт. Мишка всё равно в этом ничего не понимает. Мужчины вообще часто не замечают деталей. Главное – образ!

Пока я вертелась перед зеркалом, примеряя венок, в комнату вошли мама и моя старшая сестра. Сестра уже училась в техникуме, поэтому в вопросах охмурения женихов была для меня авторитетом.