Малют бормотала и шла. Ёжилась, но всё равно шла. Ветер подталкивал в спину, не давал остановиться.

Серость. Безликая серость. Малют потёрла глаза, казалось, что она стала плохо видеть – всё размывалось. Или она попала в туман? Плотный. Живой. Он клубился и тянул вперёд. Шаг. Ещё шаг. Дышать тяжелее, ноги еле передвигаются. Малют повело, она оступилась и покосилась вправо.

Хлюп.

Туман остался позади, а солнце, забравшееся в зенит, ослепило. Малют зажмурилась, но любопытство странника заставило приоткрыть веки и осмотреться.

Под ногами всё та же серость и ни единой травинки. Малют захотелось погладить тропинку, ещё никогда она не встречала настолько безжизненную землю. Боль отозвалась в теле, слёзы защекотали переносицу. Даже крохи желания оставаться в городе улетучились. Малют развернулась, чтобы побежать к чёрной дыре и кричать там до тех пор, пока её не выпустят, но туман не пускал, отталкивал.

Что ж. Часть правил понятна – обратно нельзя. Нужно выдохнуть, успокоиться, прислушаться к себе, довериться внутреннему голосу. Но он молчал. А вот запястье на правой руке зазудело и Малют увидела, как на нём прорисовались чёрточки, а под ними номер, что назвал ей страж у ворот: Р5678.

«Штрих-код», – в голове прозвучало странное слово.

Малют провела пальцами по цифрам и услышала женский голос.

– Добро пожаловать, в Пла́нету.

– И вам не хворать, – Малют поднесла запястье к уху – не оттуда ли идёт звук. – Эй. Кто вы? Подскажите, как найти выход? Я тут случайно. Слышите?

Но никто не ответил. Малют сжала кулаки и медленно задышала. Она научилась в странствиях ориентироваться по деревьям, звёздам, травинкам и тут справится, нужно только быть повнимательнее. Но как? За что зацепиться? С чего начать? Слева туман стеной – туда хода нет, справа тоже завеса, но на вид не такая плотная. Шумела, как водопад.

А если руку просунуть?

Затянуло и выплюнуло. Спасибо, хоть не намочило. Малют встрепенулась, как птица, поморгала, понять бы куда она в этот раз попала.

Вокруг здания, здания – как деревья, только каменные. Одни повыше, другие совсем ещё маленькие – недоросли, видимо. А по безжизненной земле мельтешат люди. Такие же безликие, как и всё здесь.

Разговаривать с ними не было желания, да и как? Идут, смотрят в одну точку, как тот здоровяк из сна. Не моргают даже.

– Интересно, как давно они здесь? Мне стоит поторопиться? Я не хочу быть такой…

«И не будешь», – прошелестел женский голос.

Малют снова поднесла штрих-код к уху, затем к губам, подула, постучала по цифрам пальцем.

– Ей. Как мне покинуть ваш замечательный город?

Но женщина молчала.

– Может, я вопросы неправильные задаю? – Малют опустила руку. – И что делать? Уж не стоять на месте точно. Надо понаблюдать за людьми, кто-нибудь да подскажет.

***

Люди все шли в одну сторону, Малют влилась в их ряды и продолжала осматриваться. Дома, дома, дома – незаселённые. Окнами грустными глядят, а внутри пустота и темнота, они давят, отталкивают. У Малют сжало горло – она встречала в странствиях разворошённые гнёзда, брошенные берлоги – от них веяло такой же грустью с отголосками беды.

Один мужчина в сером, безликом кафтане с чёрным поясом свернул с тропинки и, открыв дверь, скрылся внутри небольшого строения.

– Кафе, – прочитала Малют витиеватые тёмные буквы.

И тут же в подсознании всплыли картинки: белые чашки с тёмной жидкостью, выпечка, столики, улыбающиеся люди. Малют вдохнула аромат: смесь сладости, горчинки и чего-то незнакомого, обжигающего язык. Желудок заурчал, а ноги уже сами подвели к двери. Малют дёрнула ручку, но дверь не открылась, зато запульсировал штрих-код и в ухе прошуршал мужской голос:

«В доступе отказано, не пройдена инициация».

– Какая инициация?

Малют обернулась, но люди проходили мимо, не обращая на неё внимания. Только в окне появился старичок с бородой, заплетённой в косу, осуждающе покачал головой и провёл по своему штрих-коду. Цветному. А у Малют он серый.

«Не активированный» – пришло ещё одно незнакомое слово.

– И что делать? – вздохнула Малют и неосознанно почесала запястье.

В голове зашуршало и зазвучал женский голос:

«Ой, простите, еле пробралась сквозь шумы. Вы так громко думаете, словно ветром меня выкидывало и выкидывало».

Малют осмотрелась. Кто это говорит? Она привыкла смотреть в глаза собеседнику, вопросы задавать, а как общаться с голосом в голове? А женщина знай тараторила:

«Я ваш проводник. Вы раньше времени вышли, вам нужно было пройти чуть дальше. Ну ничего. Сейчас всё поправим. Посмотрите на штрих-код – в нём подсказка. Первая цифра – это район. Ваш пятый, а вы попали в третий».

– А как понять… – ответ нашёлся сам: количество этажей у зданий.

Но нет. Собеседница рассмеялась.

«Что вы. Нет. Город напоминает спил на пеньке, каждый район – это новый виток. Первый самый старый, в нём основатель живёт и те, кто к нему приближен.»

– А сколько всего районов?

«Я не… Эммм»

Что-то зашуршало, словно проводница листочки переворачивала и, наверное, искала ответ. Затем что-то защёлкало, затрещало, загудело. Малют зажала уши, но звук не стихал. Она присела, ей казалось, что череп сейчас лопнет.

– Нельзя тебе здесь. Уходи.

Мужской голос – не в голове. Наяву. Малют посмотрела на собеседника. Тот протянул кепку. Стоило одеть её, шум исчез, и взволнованный голос проводницы вернулся.

«Все вопросы потом. Сейчас поспеши. Иди прямо. Только не останавливайся. Я настроилась на тебя. Доверься. И ни на что не отвлекайся", – шептала она без остановки, напоминая, песню Ульянии у костра.

Талии коснулись невидимые руки и потянули вперёд. Малют послушно переставляла ноги, а козырёк кепки, будто слушался проводницу и закрывал обзор. Хотя что там рассматривать? Здания, здания, безликие, с тёмными окнами, люди, смотрящие в одну точку, тропинка без единой травинки: серая, безжизненная. Спустя сотню ударов сердца Малют почувствовала, как преодолела воздушную завесу, она дуновением пощекотала кожу и исчезла.

«Один переход позади. Ты молодец!» – с улыбкой в голосе отметила проводница.

В четвёртом районе ничего не изменилось: те же здания, прикрывающие тропинку справа и слева. Но то ли солнце поднялось в зенит и бликовало, то ли в этих зданиях кто-то жил, а ещё животные попадались, побольше белки и не с такими пушистыми хвостами.

Малют хотела погладить одного в серую полоску и кисточками на ушах, но оно выгнулось и зашипело.

«Не отвлекайся! – отреагировала проводница. – Они чувствуют чужака.»

– Это же кошки?

«Я не… Эммм»

Что-то зашуршало в голове и Малют выкрикнула:

– Всё! Всё! Иду, бегу, не отвлекаюсь! Вопросы не задаю.

Только бы не стало опять щёлкать, трещать, гудеть…

Малют ускорилась и наткнулась на переход, свернув по указке проводницы между двумя полуразрушенными зданиями. Вторая завеса напомнила стог сена. Малют даже осмотрела себя – не появились ли царапины на коже и не остались ли подарки в виде соломы. А проводница выдохнула:

«Ну вот. Район пять. Добро пожаловать Р 5678. Найди здание шесть – там тебя встретит инициатор и проверит загрузки, что-то с твоими не так».

– Спа-сссиии-бо, – на манер бурима, поблагодарила Малют. Она представила, что проводница расправила плечи и кивнула в ответ, а может, помахала рукой.

Пятый район казался приветливее. И его номер на запястье согревал – признали свою? Малют сняла кепку – больше она не понадобится – и почувствовала, что стало легче дышать. Поморгала – зрение сфокусировалось, теперь можно без спешки рассмотреть, куда же она попала.

Здания выглядели живее, в окнах виднелись растения. Взгляд, уставший от мельтешения серого, выцеплял яркие цвета. Красные занавески на первых этажах и чуть светлее на вторых. Синие ручки на дверях, жёлтые вывески с цифрами, буквами, стрелками, оранжевые цветы в клумбах, голубые элементы одежды у людей.