– Эри не будет на тебя смотреть, милый, – сказала мама, снимая с меня накидку. – Поторопимся, Дарин. На моей родине омеги не ходят в платьях.

Мы быстро переоделись. Потом напялили на голову странные шапки с козырьком. Эри покидал нашу одежду на асфальт чем-то облил и поджёг. Мы снова сели в машину и тронулись в путь.

– Поспи, сынок. Ты привык, что сегодня ночь молитвы, но её больше не будет в твоей жизни. В Радостане нет такого праздника. Есть храмы, но туда ходят по велению сердца.

– А боги у вас какие? – просил я, пытаясь натянуть рукава рубашки на руки.

Мама взяла мои ладони своими тонкими пальцами и погладила, пытаясь успокоить.

– Не нужно так делать, сынок, ты больше не обязан прятать руки и лицо. В Радостане омеги и женщины ходят так же, как и Эри. Есть даже брюки для женщин. И у нас не бог, а богиня. Матушка Создательница.

У меня и вправду слипались глаза. Мама отодвинулась к двери. Я свернулся калачиком на сиденье, а голову положил на её колени. Она нежно гладила мои волосы, и вскоре я уснул.

Когда приехали в гостиницу, меня разбудили. Я сонно потер глаза.

– Выходи, Дарин, мы на месте, – улыбнулась мама.

Я выбрался из салона и увидел, что Эри снимает какую-то слюду с номеров автомобиля. На ней были нарисованы местные цифры и буквы.

Я огляделся. Никого нет. Когда мы зашли в гостиницу, тоже никого не увидели.

– Пусто. Где все? – спросил удивлённо.

– Скорее всего на вашей молитве. Нас даже предупредили, что никого не будет. Только несколько человек на границе остались. Солдаты наверняка молятся прямо там, – ответил Эри. – Идёмте. Так как мы все заявлены как мужчины, то нам дали один многоместный номер.

Эри проводил нас в комнату на втором этаже. Как только мы вошли, с кровати подскочил полноватый мужчина средних лет.

– Приехали. Я переживал за вас. Если честно, и за себя. Если бы вас поймали, то и мне бы досталось вместе с вами. Хотя мы не знаем, как тут живёт народ. Дальше гостиницы на окраине города никуда не пускают. Приветствую вас.

– Приветствую. Спасибо, что помогли нам.

–Вы тоже нам поможете. Эри потом расскажет.

Я спрятался за мамой и с опаской поглядывал на ещё одного мужчину.

– Ты не можешь жить в Радостане и вечно прятаться за маму, Дарин. Пока ты спал, она рассказала мне, что ты хорошо учился и мечтаешь продолжить. Нужно быть очень смелым, чтобы сделать это. Знакомьтесь, Пит Кирл, один из ведущих предпринимателей Радостана. Там уборная. Сходите и можно пару часов подремать. Раньше семи утра нас не выпустят.

Я вспомнил, что ровно в семь заканчивается молитва. Все расходятся по домам. Если отец не узнает раньше, что мы сбежали, то это будет только в тот момент, когда все соберутся у автобуса.

Представляю, как он будет зол. Потратил деньги на угощение для друзей, да ещё и деньги за меня не получит.

Я сходил в уборную, потом лёг на кровать прямо в одежде и накрылся одеялом. Мама легла на соседней кровати. Нам действительно нужно отдохнуть перед дальнейшим путешествием. Главное, чтобы нас пропустили на границе.

Утром все быстро умылись. Эри сказал, что завтракать мы не будем. Поедим уже в Радостане. Мы привели одежду в порядок. Мама заплела волосы в косу и уложила её на голове, прикрепив шпильками. Шапка с козырьком с трудом налезла на эту конструкцию.

– Выходим. Помнишь легенду, Пит? Если что-то заподозрят, ты притворяешься, что тебе плохо.

– Помню, – улыбнулся мужчина.

Вышли из номера. Нас никто не остановил и людей ещё не было. Эри сказал, что за номер расплатились вчера и мы можем спокойно уезжать. Мы должны быть на границе ровно в тот момент, когда закончится молитва. Пересменок в это время ещё не наступит, но военные будут уставшие. Я понимал, что если они делали всё по правилам, то сидели на коленях меняя друг друга. Всё же пропускной пункт нельзя оставить без присмотра.

Мы с мамой сели сзади, а мужчины впереди. Эри, как и в прошлый раз, был за рулём. Я во все глаза смотрел в окно и когда подъезжали к границе, показалась длинная сетка, прикрепленная к столбам. Она тянулась туда, куда хватало взгляда.

– Через такую сетку можно перелезть? – спросил я.

– Нельзя. Она под электрическим током высокого напряжения, – ответил Эри.

Мы подъехали к огромным воротам. Из будки вышел мужчина в военной форме. Он поздоровался и попросил предъявить браслеты. Нам с мамой выдали временные. Я протянул руку и приложил к планшету, как это делали остальные. Солдат кивнул. Потом настроил планшет на машину и обошёл с ним вокруг.

– Чисто. Маячков нет. Браслеты в норме. Это те же люди, – крикнул он кому-то.

Ворота тут же пришли в движение. Эри проехал через них и, чтобы не привлекать внимание, не стал нажимать на педаль газа.

Только когда застава превратилась в крошечную точку на горизонте, Эри прибавил скорость.

– Поздравляю, вы теперь свободные люди, – сказал Пит, обернувшись к нам.

– Поздравляю. Много ещё предстоит сделать, но самое главное уже позади. Ты на родине, Рин, – весело воскликнул Эри.

Мы с мамой поблагодарили за поздравления. Я улыбался. Сердце ликовало. Я свободен. Буду учиться. И никаких четвертых жён. То же мне жену нашли.

– Мам, а меня не заставят стать младшим супругом? – тихо спросил я.

– Нет. Мы будем жить вдвоем. Ты, я и больше никого. Ты продолжишь учиться, Дарин. Я пойду работать, – улыбнулась мама.

Через какое-то время приехали в город. Эри остановился у ресторана. Он сказал, что тут мы позавтракаем, а дальше наши с Питом пути разойдутся. Мы пересядем в машину Эри и поедем в столицу.

Анжи

Машина мигнула фарами и разблокировала двери. Я забрался за руль, стукнул по нему кулаками. Сегодня был какой-то нереальный день. Сделка едва не уплыла из-под самого носа. В финансовом отделе умудрились накосячить и только чудом фирма не потеряла несколько миллионов. Мысленно поблагодарил себя за привычку время от времени проверять работу сотрудников. Ещё навалилась такая усталость, что просто валила с ног. Я решил отдохнуть. Сказал помощнику, что после обеда меня не будет и собрался домой.

Пообедаю дома, с женой, если она не укатила к подругам или за очередными покупками.

Мы с Солой поженились два года назад. Мне было двадцать семь лет, ей – двадцать четыре года. В то время она уже работала в небольшой фирме менеджером по продажам. Сола была из семьи со средним достатком, поэтому, как только я предложил ей выйти за меня, она тут же согласилась. Уволилась с работы сразу после свадьбы. Стала изображать богатую даму. Я был не против. Хочется – пусть сидит дома. Я способен её прокормить. К тому же указывать мне, как жить, к сожалению, некому.

Иногда я думаю: лучше бы указывали, чем погибли в той аварии. Мама и папа разбились, когда мне было двадцать пять лет. Мне достались в наследство большой дом и огромная фирма.

Приехал домой. Машина Солы стояла во дворе, значит, она дома. Прекрасно, как и планировал, мы можем пообедать вместе. Возможно, она частично снимет моё раздражение, хотя это у неё практически не получалось.

– Дядюшка, где моя жена? – просил у слуги, едва зайдя в дом.

– Она в своей гардеробной, господин Анжи, – отозвался слуга и поплёлся по своим делам.

Николсон был пожилым седовласым домоуправом, он работал у нас ещё со времён юности отца. Служанки и повар иногда менялись, а этот мужчина так и жил в нашем доме. Со временем, его стали считать практически членом семьи. Я с детства привык обращаться к нему дядюшка. Старик заменил мне деда, который ушёл из жизни едва мне исполнилось пятнадцать лет. Бабушка без него жить не хотела и умерла через год. Вот так я и остался один, если не считать двоюродной родни.

Быстро поднялся на второй этаж. Наверное, Сола собирается на массаж или к подругам. Зашёл в гардероб и опешил. Сола паковала чемоданы.

– Что это ты делаешь, а?! – крикнул я.

Женщина испуганно обернулась и выпучила глаза. Потом она быстро взяла себя в руки, как это обычно бывало.