— Это глупость, — заключила Семела. — Ребячество. Я не могу согласиться на такое.
— Ваш ответ — отрицательный, Доктор?
— Ты предлагаешь мне сейчас бросить всё и бежать за тобой, изображая из себя героя? — Семела усмехнулась. — А кто тебе сказал, что мне плохо в Акрополе? В Термине я никто. И все, кто там живут — лишь мусор. У меня есть деньги, есть работа. Я счастлива. Абсолютной власти мне не нужно, я учёный, а не политик.
— Я уважаю ваш выбор, Доктор, — Алкид не смотрел на нее, продолжал разглядывать грани бокала. — Но мне кажется, вы не так меня поняли… когда решили, что у вас есть выбор.
Семела напряглась. Последняя фраза Алкида сбила её с толку. Она привстала, уже открыла рот, чтобы осадить его. В конце концов, она не позволяла какому-то подопытному уродцу так говорить с собой. Что вообще он возомнил о себе? Что правда является совершенством? Воплощением божества? Гением тела и мысли? Но ведь это было не так. Эти слова были готовы сорваться с губ Семелы, но так и не успели.
Молниеносное движение руки. Блеск стекла, бьющегося о спинку кровати. Ножка бокала вошла ей в горло, как стрела.
Семела захрипела, воздев руки к ране, хотела бороться, защититься, дать отпор, но Алкид столкнул её на пол. Она увидела алые росчерки крови на постельном белье. Её крови.
— Прощайте, Доктор. — Произнёс Алкид, наклонившись к ней. Он стал последним, что она увидела перед тем, как погрузиться во мглу.
***
Из секретных документов Акрополя. Личные дела лиц, попавших под арест.
Досье № 178957
Имя: Сизиф
Звание: –
Пол: м.
Приметы: Рост 191 см. Возраст 40 лет. Темные волосы с заметной проседью, короткостриженые.
Особые приметы: шрам возле рта
Дата рождения: 12.12.686
Место рождения: Харибда
Работа: владелец ломбарда «Шанс» в Термине.
Преступление: торговля поддельными документами. Ранее уже обвинялся в контрабанде и организации преступных группировок, отбыл 5 лет в колонии «Северный Фронтир», был освобожден в 683 г.
Период совершения: 685 г.
Место совершения: Термина.
Мотив: незаконный бизнес, пособничество преступникам
Дата ареста: 30.10.685
Дата слушанья: 03.11.685
Наказание: приговорен к 7 годам заключения в колонии строгого режима «Северный Фронтир».
Статус: ожидает отправки в место лишения свободы. Содержится в камере № 6.
***
Алкид обыскал вещи Семелы и забрал карту доступа.
Жаль. Она могла бы стать хорошим союзником. Люблю стерв.
Тело женщины лежало на полу комнаты, ноги раскинуты в стороны, руки покоились на бледной груди. Кровь разлилась вокруг лица и головы. Красивая. Даже жаль, что её не обнаружат.
Торопиться некуда, впереди была вся ночь. Алкид пока что не успел привести в исполнение свой план. Как только он дёрнет за главный рычаг, отступать назад будет слишком поздно. Взгляд опять зацепился за распростёртый на полу силуэт. Черты лица становились призрачными, ускользали от восприятия. Если бы он увидел её такой — никогда бы не узнал. Мёртвые люди очень быстро теряли схожесть со своими живыми версиями.
Дурацкая человеческая сущность, которую приходится подавлять.
Убийство Семелы заставило сердце стучать быстрее и громче. Странно. Алкид был уверен, что не испытывает жалости к врагам, что убийство ничего ему не стоит. Он же не мог ошибаться в своём божественном превосходстве над человечеством?
Медицинское заключение лежало на тумбе. Он подошёл, развернул сложенный вдвое лист и проверил его. Единственное слово — «Перфекция» — вызвало неудержимый восторг. Он всё-таки стал совершенством, новым божеством, а боги не плачут над убитыми ими, не испытывают муки совести. Они вершат свои дела, строят миры. Именно этим Алкид и хотел заниматься.
Вид подписи доктора выровнял биение пульса. Восстания нужно совершать на свежую голову, хладнокровно. Сегодня многое могло пойти не по плану и многое зависело от его сосредоточенности. Нельзя поддаваться волнению из-за первой незначительной помехи.
Алкид зашёл в душевую, устланную белым скучным кафелем. Пол всё ещё помнил мокрые ступни Семелы, следы её ног не успели высохнуть. Он посмотрел на своё отражение в большом зеркале. Нагое тело андрогина, новый биологический вид. Акрополь очень постарался, швы от операций были выполнены мастерски, едва заметные спустя время. Более свежие ещё напоминали о себе белыми росчерками и маленькими бугорками. На правой руке остались крошечные капельки крови доктора Семелы.
Так и выглядят боги. Искорёженные своим представлением о красоте боги с запятнанными руками.
Алкид был доволен своим внешним видом. Пора приступать.
У него не было вещей, которые он планировал забрать из своей комнаты в Акрополе. Для того, чтобы его план удался, Алкиду даже не нужна была одежда, но в определённый момент ему понадобится мыло, поэтому, накинув халат на плечи, Алкид бросил кусок мыла в карман, туда же он положил карту Семелы. Всё остальное — ценные бумаги, секретные документы, отчёты, план побега, схема Акрополя, коды и пароли — всё это он хранил в голове.
Алкид сорвал с крючка полотенце, взял спички с полки над раковиной и вернулся в комнату. Достал из шкафа увесистую бутыль с медицинским спиртом и щедро залил комнату, ковёр, всю имевшуюся мебель. Подумав немного, выплеснул остатки на тело Семелы.
В последний раз окинув взглядом свою обитель, он убедился, что она больше напоминала тюрьму.
Ненавижу больничные белые стены.
Труп Семелы, казалось, наблюдал за ним. Полуприкрытые глаза смотрели с осуждением. Капли спирта блестели на бледной коже.
— Прощайте, Доктор. — Повторил Алкид последнюю фразу, которую она услышала в жизни. — Встретимся в Тартаре.
С этими словами, он чиркнул спичкой и поджёг полотенце. Пламя занялось быстро, вгрызаясь в хлопок. Запахло горелым.
Алкид посмотрел под потолок, на детектор дыма. Пожарная тревога должна была сработать с минуты на минуты. Скоро в Акрополе станет очень жарко. Нужно торопиться. Он швырнул полотенце на кровать и босяком вышел из комнаты.
***
Веспер сидела в своей комнате и оглядывала её, пытаясь найти хоть одну вещь, по которой она бы стала сожалеть, если бы ей пришлось уйти прямо сейчас.
У меня нет ничего. Ничто здесь не принадлежит мне.
Она встала с кровати, оглянулась и поняла, что это не кровать, а «койка» — грубое застиранное до дыр постельное бельё, плоская подушка, из-за которой постоянно болела шея, лохматый грубый плед вместо нормального одеяла. Она осознанно не заводила личных вещей, не приносила сюда ничего ценного. Здесь ничего не было от неё, даже из её прошлой жизни. Ни фотографий, ни памятных сувениров, ни ценных вещей.
Веспер подошла к шкафу, открыла его дверцу, заглянула внутрь, рассматривая свои джинсовые комбинезоны и ряд медицинских халатов. Мужские рубашки с пуговицами по правому борту. Штаны камуфляжной расцветки. Два серых пальто. Чёрный пиджак. Где хоть единое платье или юбка? Кто она вообще?
Она знала ответ. Она солдат. Такой же, как и вся армия Акрополя. Она служит этой огромной машине, просто не своими мускулами, а мозгами. Была бы она мужчиной, глупым мужчиной, уже бы давно отдала свою жизнь в очередной битве за территории. Если бы она была умным мужчиной, она бы заняла своё место в Совете. Стала бы генералом разведки или военным аналитиком.
А так, не пришей кобыле хвост.
Зеркало на стенке скрипучей дверцы шкафа упрямо отражало её облик. Худые впалые щёки, острые скулы. Квадратную, как шкаф фигуру, маленькую грудь. Живот был плоским, так что рёбра выпирали наружу. Она не морила себя голодом сейчас, ела за двоих, но всё равно не поправлялась. Веспер списывала это на голодное детство и жизненные потрясения. Рыжие волосы топорщились в разные стороны, как веник.
Будь она красивой, вышла бы замуж за кого-то из совета. Но тогда пришлось бы быть ещё и мягкой, заботливой. Но нет, слишком поздно. Она видела войну и скиталась по улицам.
