– Разве не странно, что Харт врёт про меня и мои достоинства? В смысле, с чего бы ему это делать? – растерянно спросил Берти, снова мысленно прокручивая перед глазами прошедшую неделю.

– Не знаю, Роберт, не знаю. Но не думай, что я спущу это на тормозах. Если ты как-то его подкупил… – в голосе тети зазвучал металл, и Берти поежился. – В общем, Харт останется твоим куратором, но у меня больше ушей и глаз в компании, чем ты можешь себе представить! Старайся быть достойным членом семьи, – высказалась тетушка и, не прощаясь, повесила трубку.

Уже гудкам в телефоне Роберт сообщил, что у него не тетя, а многоголовая гидра…

Благодаря смартфону и созданным напоминаниям, Берти не опоздал на встречу с Хартом. Больше того, он пришел за пятнадцать минут до назначенного времени. Но совершенно не удивился, увидев куратора, который ожидал его.

– Доброе утро! То есть уже день! – улыбнулся Роберт, помахав рукой.

Если Харт действительно считает, что он умеет налаживать связь с коллективом, то ему стоит попытаться найти контакт и с начальником. И пусть привычка соблюдать субординацию останется в офисе, а на площади Пикадилли не будет тяжелой атмосферы.

– Добрый день, Роберт, – отозвался Харт, и воображение Берти дорисовало мужчине шляпу-котелок на голове, которые носили в начале двадцатого века. И было бы так естественно, если бы начальник приподнял головной убор во время приветствия. – Я рад, что Вы нашли время, чтобы встретиться со мной.

– Не то, чтобы у меня был выбор, – тихо признал Форестер-младший и уже громче добавил, вложив в свои слова максимум дружелюбия, на которое был способен: – Вообще-то, Вы можете называть меня Берти. Меня зовут так все друзья и знакомые. Полное имя почти никто не использует. Разве что тетушки, когда хотят отчитать меня.

– Неприемлемо, – отрезал Харт, бодрым шагом направляясь к Пэлл-Мэлл.

– Вот и я говорю им, что неприемлемо ругать взрослого человека, словно перед ними пятилетний ребенок! – кивнул Роберт, но на самом деле прекрасно понял, что имел ввиду Харт. И от этого понимания стало как-то тошно. У него не получалось найти подход к человеку-машине.

– Нет. Я говорю о том, что звать Вас сокращенным именем неприемлемо. Сейчас Вы мой подчиненный, я – Ваш куратор. Но в недалеком будущем это изменится, и Вы будете моим начальником. И тогда я буду обязан звать Вас мистер Форестер. Я и сейчас предпочел бы обращаться к Вам по фамилии, если бы не угроза разоблачения Вашей принадлежности к основателю компании.

Берти замахал руками, словно отгоняя от себя рой сложных слов, которые на одном дыхании выдал Харт. Похоже, что он и правда весьма эрудированный человек.

– Ладно, Харт, как пожелаете. Роберт – это я. Я – это Роберт, – неловко попытался пошутить Форестер-младший и грубо сменил тему: – Скажите, а какой у Вас уровень IQ?

– Сто восемьдесят два, а что?

– Просто стало интересно, какая между нами пропасть, кроме социальной.

Берти не знал точно свой уровень, не проходил тестирование, но его тетушки всегда уверяли, что он на уровне "дебильности". Наверное, они были правы, иногда думал Берти, особенно в такие моменты как сейчас: Харт уже минуту держал перед ним открытую дверь, ожидая, что тот войдет в здание, а он даже не успел прочитать вывеску.

– И где это мы? – спросил он, обернувшись к куратору, который чувствовал себя, как рыба в воде.

– Это ателье моего знакомого. Он дизайнер одежды, имеет прекрасный вкус и разбирается не только в женской моде, но и в мужских костюмах, – сказал Харт, одернув свой пиджак. И теперь было очевидно, что костюмы, которые он носит, шьют специально для него. – Как куратор, я обязан позаботиться не только о Вашем образовании в работе, но и о Вашем внешнем виде. Это важно в нашей сфере.

– Футболка-поло произвела на Вас неизгладимое впечатление, да? – в глазах Берти заплясали бесенята. Иногда он не мог остановить свои шуточки, хотя знал, что чаще всего, они выходят ему боком.

– Незабываемое. Я вижу её в своих ночных кошмарах, – серьезно сказал Харт, но Роберту показалось, что он увидел намек на улыбку. И от этого захотелось снова пошутить, лишь бы удостовериться, что у человека-машины есть эмоции и чувства.

– Поло еще и с джинсами? М-да, я не завидую тебе, Бенджамин, увидеть такое… – вдруг зазвучал незнакомый голос, обладатель которого вышел к ним из-за прилавка. – Полагаю, сегодня мы будем одевать этого джентльмена? Какой хороший материал!

– Роберт, позвольте представить Вам Родерика Нэша. Он и есть владелец этого ателье, – Харт пожал мужчине руку, и Берти последовал его примеру. После приветствия, куратор повернулся к Родерику, отвечая на его вопрос: – Да, про него я рассказывал по телефону. Нам нужен основной набор костюмов и…

– Основной набор? – глаза Берти едва ли не вылезли из орбит, так он выпучил их на начальника. – Мне нужно больше одного костюма?

Мужчины переглянулись, и Родерик рассмеялся, приняв совершенно искреннее удивление клиента за шутку.

– Что ж, думаю, работать будет легко. Я украду его на несколько минут, чтобы снять мерки. Ну, а ты, Бенджамин, можешь пока присмотреть на парня что-нибудь из имеющегося. Костюмы будут готовы только через две недели минимум, а пока нужно же чем-то заменить шокирующую футболку-поло, – сказал мистер Нэш и указал Роберту на неприметную дверь, за которой скрывалась комната-примерочная с тремя большими зеркалами во весь рост.

Родерик действительно был мастером своего дела, так как снял все необходимые мерки буквально за десять минут. И даже то, что Берти пришлось для этого раздеться до белья, совсем не смущало. Ровно до того момента, когда вместо Нэша в комнату вошел Харт с кучей одежды на плечиках и принялся развешивать ее, совершенно не обращая внимания на раздетого Форестера.

– Эм, мистер Харт, может Вы выйдете? – растерянно пробормотал Берти, понимая, что в комнате нет ни шторок, ни ширмы, за которыми он мог бы спрятаться.

Он не стеснялся своей фигуры, но в первую очередь из-за того, что никогда не задумывался о том, чтобы быть для кого-то привлекательным. Убежденный в том, что он больше похож на тощую антилопу, чем на симпатичного молодого человека, он был уверен, что не может никого соблазнить. Но все же стоять при начальнике в одних трусах было слишком.

– Вам нужно примерить то, что я принес. И я бы хотел оценить вид костюмов сразу. Поэтому я предпочту остаться, чтобы не терять время на дефилирование по ателье, – Харт методично рассортировывал пиджаки, брюки и рубашки, не смотря на Роберта. – Если Вы, конечно, не против и доверяете моему вкусу?

– А, да, хорошо, как скажете, – пожал плечами Берти.

Если куратор не смущается его внешнего вида, то почему должен смущаться он? И принялся за примерку.

У Харта оказался глаз-алмаз. Вся одежда подходила по размеру и сидела вполне удобно. Вот только большую часть вариантов куратор забраковал: то рукава коротковаты, то воротник не подходит по обхвату, то брюки идут не такими складками, как требуется, то пиджак широковат…

Как раз насчет последнего у них вышел спор. Роберту очень приглянулся пиджак насыщенного синего цвета с бархатными лацканами. У него еще были очаровательные серебристые пуговицы. И когда Берти увидел себя в нем в отражении, да еще и с трех сторон, то окончательно влюбился в эту вещь. Сразу возникло поэтическое сравнение, что он одет в пиджак, сотканный из ночного звездного неба. На какой-то миг Роберт почувствовал себя не просто не уродом, а даже красивым и интересным.

А вот Харт был категорически против покупки этого предмета гардероба. Он подошел к Форестеру и, игнорируя личное пространство, в принципе, как и в течение всей примерки вещей, положил руку на его поясницу. От чего Берти даже вздрогнул.

– Видите? Ткань тут пузырится. Лекала, по которым шили этот пиджак, Вам не подходят, – Харт провел ладонью по спине вверх от поясницы к лопаткам, а затем положил две руки на плечи Роберта. – Даже если в плечах он в размер, и Вам удобно, он все равно не подходит.