– Знаешь, я уверена, что непременно ждет тебя что-то светлое. Не знаю пока, что именно. Я всегда думала, что есть на свете только привязанность, даже взаимозависимость между людьми. Но, ты другой, блаженный какой-то. Может жизнь и побалует тебя чем-нибудь особенным, любовью настоящей.

Об этом Егор даже не думал, отъезд свой еще подгадывал к возвращению брата из колонии, понимая, что вместе они не уживутся. А он, молодой, тридцатипятилетний, всяко устроится. Потом те, тяжелые сцены свиданий, когда он первые годы заключения Дениса сопровождал мать в поселение, отчетливо показывали, что надорванные отношения с братом соединить вряд ли удастся, не было между ними ниточки, чтобы их сшить. Как не было связи с отцом, которой объявился больше в надежде найти помощь для себя, но узнав о проблемах в семье, произнес едко: «Ну, что я говорил!». И снова исчез. Его недостаток присутствия в жизни Егора теперь больше походил на отсутствие обузы. Так, налегке он и оправился.

– Ты, мам, не провожай, давай дома расцелуемся. Не переживай за меня и вообще не переживай. И не скучай. Через неделю Денис приедет, тебе хлопот прибавится. Ты береги себя. Буду звонить вам часто-часто.

Расцеловал мать, он подхватил вещи и не оглядываясь пошел к двери. Была ранняя осень, когда листва только чуть подкрасилась ярким цветом. К сожалению, в этом контексте природа свидетельствует о скором увядании. Особенный вкус воздуха наполняла влага, и теплая прохлада. Егор еще помнил на вкус воздух зимы, он чуть обжигал дыхание. Повзрослев, он старался вдыхать его носом, но холодок упрямо застревал где-то в районе переносицы и ударял в голову, что отдаленно напоминало детское ощущение разбитого носа.

Многие связывают настроение и ритм жизни со временами года, приписывая осени хандру и меланхолию. Егор не стал списывать ощущения на погоду, проводив Полину солнечным сентябрьским днем, он точно знал, что уезжать самому легче, чем провожать. Ощущал физически, как то, что он сильно растерян. На грани катастрофы.

– Да, ты что, как юзер. Погуглить не пробовал? Я себе на реф полно закладок понаделал,– отвлекая в очередной раз Егора от собственного гаджета и мыслей за ним, донеслась абракадабра молодежной компании с соседнего столика. Айфон воздвигнутый на середину стола, был причиной демонстрации. Оставляя немного места для фантазии и вопроса – демонстрации модели или темы доклада?

– Вот. Теперь просто свайпнуть надо,– выхватил в свои руки инициативу юноша, выглядящий наиболее продвинуто, специфично. «Студенты»,– подумал Егор, отличая студенческую братию по одежке. При всей необычности наряда, отсутствовала в нем вульгарность.

Егор опять прильнул к монитору ноутбука, силясь сосредоточится на происходящем в нем моменте. Теперь, в голову полезли воспоминания, как сам учился в Политехе и про свой первый мобильный телефон. Интернет уже в стране был, но настолько ограниченным, труднодоступным, что мало способствовал возможности узнавать что-то заранее. Быстро промелькнула первая институтская влюбленность в отношения не переросшие в чувства большие, чем сокурсники и сокурсницы. Это время походило на небольшую передышку, чтобы посмотреть жизнь вокруг, не без наслаждения вкусить самостоятельность. Полученная информация перевооружила его спокойствие, граничащее с отрешенностью на созерцание и вдумчивость. Он приноровился задействовать творческий подход взамен принятой у офисного планктона усидчивости на рабочем месте. Всегда находилась ниша, созданная из хобби, увлечений, в которой можно отсидеться и переждать, чтобы обдумать витки и планы действий. Учеба в институте и армейские будни пролетели быстро. То и другое, наполненное интеллектом и разумностью, не вызвали потрясений. Возвращаться в родные края тогда Егор не торопился и к родным не спешил. Когда через общих знакомых познакомился в Петербурге с Игорем, жизнь, наконец, засияла красками. Лето в городе случилось теплым, цветущим, благоухающим, переливающимся умеренными напевами осадков. Дождливым днем, мелодией любимого рингтона, приветливо прозвонил, приобретенный с недавней премии, мобильный телефон:

– Здорово, Гор. Как настроение? Узнаешь?! – прокричал сокурсник Мишка Дубинин, балбес и балагур.

– У нас туса намечается, все-таки два года как институт закончили. Придешь? Все демократично, в духе времени. Можно взять с собой еще одного, кого хочешь – девушку, женщину, мужчинку,– пошутил в своей манере Михаил.

– Было бы интересно,– отозвался Егор. А то я совсем с работой зашился?

– А что хороша работка-то?!

– Да, как тебе сказать. Обычная. У меня давно чувство, что попадается мне все не для души, а что кормит. Я как выживаю все время.

– Странно, ты никогда так раньше не говорил. Ну, подрабатывали на учебе, так это очень многие. Ты, же всегда у нас скрытный и мечтательный.

Выдержав небольшую паузу и не услышав пояснений, Дубинин добавил:

– Ладно, не пессимистируй. Помнишь, как в кино: «Хотите поговорить об этом?» Сможем обсудить, если захочешь. И, из первых уст сообщаю, звезда нашего курса Леночка со своим крутым бойфрендом придет. Говорят очень предприимчивый и пробивной. Кстати, ищет компаньонов в бизнес, среди своих. Присекаешь тему? Глядишь, может познакомитесь, срастется у вас что. Чем занимается, толком не знаю.

– Ну, так что до встречи! – еще раз, уже в утвердительной форме, переспросил Дубинин.

– Я тебе СМС-кой сброшу место и время.

– Буду ждать,– чуть приободрился Егор.

Летом и зимой на Ваське красиво всегда. Средний проспект, собравший вдоль проезжей части старые здания всевозможной высоты и конфигурации будто расширяется по мере удаления от метро в сторону Невской губы, по ходу обрастая газонами и зеленью деревьев. Многовековые фасады здесь, почти созданы для масштабных инициатив. А встреча проходила в обычном баре, примечательном разве тем, что по вечерам он функционировал, как небольшой, камерный ночной клуб.

Подгоняемые предстоящими вечерними пробками на дорогах и естественным любопытством, многие подъехали заранее. Когда добрался Егор, оставалось еще прилично времени, чтобы успеть, перед заходом в шумный зал, познакомиться с новыми людьми – друзьями и подругами одногруппников. Ожидающих банкета он заметил издали. Они выделялись на улице особой подвижностью группы, сопровождаемой гомоном и шумными выкриками. Приблизившись, Егор влился в общий поток, тоже приветствовал, жал руки. Шутил, когда тыкая друг в друга пальцами, дружески похлопывая по плечу, выпускники обменивались оценками и удивлялись произошедшим со времен студенчества переменам. Наконец, заводила Дубинин, пересчитал собравшихся и резюмировал:

– Ну, вроде все собрались. Вперед, друзья!

Егор, особо не выбирая, сел на свободное место. Он ко всем ребятам относился одинаково, чуть придерживал дистанцию. За все время учебы, казалось, он исправно посещающий лекции, оставался невидимкой. И в общежитии как по иронии судьбы жил с неприметным пареньком из сибирской глухомани. Виделись они редко, в основном по утрам, чтобы поздоровавшись, разойтись по институтским парам, каждый в свой поток. По вечерам, подрабатывали или гуляли каждый в своей компании. Отчего получалось, что один уже спал или другой еще не ложился. Егора отсутствие общения с соседом вполне устраивало, свободный от лекций и подработки, в ожидании новых встреч, он предпочитал бродить по центру Петербурга, исследуя все, что попадалось по дороге прогулки.

Разнообразие напитков на барных столах соответствовало количеству тостов, тоже немалому. Егор, умеренный в спиртном быстро хмелел, скорее от атмосферы праздника, в скорости засобирался на улицу, развеяться и проветрить накрывающее головокружение. С другого конца зала, заприметив перемещение товарища и с небольшой долей любопытства выдвинулся следом Михаил.