Вздрогнул от испуга и, задрав подбородок, смог лицезреть стоящего перед собой Мишу. Никогда прежде не видел его таким расстроенным. Красивые серо-голубые глаза потускнели, мощные плечи повисли безвольной плетью. От него за километром несло печалью и тоской. Какая же я сволочь. Думал только о себе, даже не предполагая, каково Мише из-за моего поведения. Поднял руку и, ухватив любимого за ладонь, потянул его на себя.

Брюнет плюхнулся на землю рядом со мной и прижался своим лбом к моему. Я уже достаточно причинил ему боли, хватит. Отныне буду говорить только правду.

– Стас был моим преподавателем на первом курсе, ― решительно начал свой рассказ, продолжая держаться за горячую лапу Силаева, как за спасательный круг. ― Он начал оказывать мне знаки внимания, но я сперва не понял, какого они характера. До Станислава у меня не было отношений с мужчинами, поэтому даже мысленно не мог себе представить истинную природу его интереса. Зато чуть ли не убедил сам себя в собственной гениальности. Как же, ведь такой интересный взрослый человек видит во мне равного и с удовольствием проводит в беседах со мной свое свободное время, ― я ехидно хмыкнул, вспоминая, каким наивным был дурачком.

Да, в восемнадцать лет мы считаем себя самыми умными, часто делаем глупости и не понимаем очевидных вещей. Все приходит с опытом и возрастом. Но иногда, к сожалению, слишком поздно.

– За несколько месяцев я сильно к нему привязался и стал воспринимать его как друга, как старшего брата, которого у меня никогда не было, ― продолжил после небольшой паузы, собираясь с мыслями. ― А потом в какой-то момент стал замечать томные взгляды, которые он бросал на меня украдкой. Конечно, посчитал, что показалось, но стал тщательнее анализировать его поведение, обращать внимание на разные мелочи и с каждым днем все больше убеждался в том, что дорог ему вовсе не как приятель.

Сейчас-то у меня нет сомнений в том, что этот хитрый лис все рассчитал заранее. Сначала Стас не заикался о том, что он ― гей. Понимал, что, скорее всего, меня это сразу оттолкнет. Смелее же мужчина стал ровно в тогда, когда почувствовал, что я уже крепко сижу на крючке и не соскочу с него при всем желании.

– Как-то раз мы сидели у него дома и смотрели какую-то тупую комедию, ― нахмурился от осознания, что дальше брюнету будет слушать неприятно. ― Немного выпив для храбрости, я завел речь об ориентации преподавателя. Он откровенно рассказал, что его интересуют только парни. Естественно, во мне взыграло природное любопытство. В ту же ночь мы переспали, ― рука Миши сильно сжала мою ладонь, причиняя боль.

Так. Надо подбирать слова и говорить как-то аккуратнее, тактичнее и без подробностей, чтобы не ранить его ненароком, но при этом ничего не утаить.

– В общем, мы стали встречаться. Я влюбился в него до беспамятства. Незаметно отгородился от всех своих старых друзей и совсем перестал с ними общаться. Для меня был важен только Артемов. Как преданная собачонка, ходил за ним хвостиком: одевался, как он хотел; стригся, как ему нравится; делал все, что он велит. В конечном итоге стал его марионеткой, но из-за розовых очков не понимал этого, ― горько усмехнувшись, замолчал, сглатывая ком в горле.

Силаев нежно погладил меня по щеке и невесомо чмокнул в уголок губ. Ему самому сейчас непросто, а он мне поддержку оказывает. Стало теплее на душе, как-то легче, что ли. Что ж, пора заканчивать с этой душещипательной историей из моей жизни.

– В одно прекрасное утро Стас не пришел на занятие. В деканате был большой переполох, так как раньше преподаватель себе подобного не позволял. Телефон его не отвечал, сообщая всем звонившим, что абонент вне зоны. В тот день я так распереживался за него, что убежал из универа и помчался к нему на квартиру. Привычный ключ почему-то не подходил к замку, но на подозрительный шорох вышел новый хозяин трешки и едва не избил меня за попытку проникновения в его жилище. С тех пор и до сегодняшней лекции Станислава я не видел, ― закончив свой грустный рассказ, пожалел, что не открылся раньше, потому что мне стало хорошо как никогда: груз прошлого перестал на меня давить.

– Он, получается, просто исчез? ― удивленно спросил Миша, смешно вытаращив глаза. ― Ни разу не позвонил, не пытался объясниться?

Да. Именно так. Я был брошен, как бездомный котенок, и не знал, что и думать. Сначала боялся, что с ним что-то случилось. Дошел до самого ректора с требованием обратиться в полицию. Но тот мне ответил, что им поступило официальное заявление на увольнение, и не стоит мутить воду. Постепенно мой страх сменился гневом. Меня предали, наплевали на мои чувства, растоптали мою любовь. А затем злость переросла в ненависть. И это то единственное, что испытываю теперь по отношению к бывшему.

– Почему же. Сегодня после пары пытался, ― весело прищурился я и улыбнулся.

Миша смотрел куда-то вдаль и хмурил брови. О чем он размышлял, боялся себе даже представить.

– Ты его выслушал? Он ведь явно не случайно появился в кампусе, ― сделал абсолютно те же выводы, что и я, брюнет.

– Нет, даже не собираюсь, ― махнул рукой и положил голову на плечо Михаила.

Он стал меня гладить ладонью, зарываясь в волосы и задевая кончиками пальцев ухо и шею. Я чуть ли не заурчал от удовольствия. Вот оно самое настоящее счастье ― ощущать, что тебя любят, а не используют.

– Знаешь, между вами как будто не поставлена точка. Мне кажется, что тебе все-таки стоит поговорить с ним, ― удивил меня любимый. ― Так будет лучше для вас обоих.

Я-то думал, он будет ревновать, а он хочет, чтобы я получил ответы на вопросы, терзавшие меня несколько лет. Да, Миша ― моя награда за все прошлые беды. Никогда не отпущу его.

С замиранием сердца ждал окончания пары, ведь историю Ярика одногруппники прервали на самом интересном месте, а мне не терпелось услышать продолжение. Весь извелся, извертелся и постоянно посматривал на часы, считая минуты до перерыва.

Я был воодушевлен тем, что Белов наконец-то решился рассказать мне правду. Для меня это очень многое значило. Страшные подозрения начали отступать, возрождая надежду на то, что все случившееся – это простое недоразумение, которому есть разумное объяснение. Возможно, у Ярослава были свои причины умолчать о чем-то, но теперь я был уверен на сто процентов в том, что он будет со мной честен.

Не сдержался от любопытства и после лекции спросил про эсэмэску, которую получил Ярик. Она меня заинтересовала, потому что краем глаза заметил, как менялись эмоции на его лице во время прочтения. Блондин явно переволновался из-за сообщения. Следовательно, напрашивался вывод, что там говорилось о чем-то важном для него. Каково же было мое удивление, когда он в ответ брякнул мне про необходимость забрать очки и технично смылся.

Волна праведного возмущения пробрала меня от кончиков пальцев на ногах до самой макушки. Я настолько обалдел, что застыл с открытым ртом, провожая хлопающими глазами убегающую спину. Какого хрена любовник опять врет?!

Руки зачесались от огромного желания схватить его за грудки и хорошенько встряхнуть, а, может быть, даже придушить. Неконтролируемая ярость ― не лучший попутчик в жизни, подчас толкающий нас на самые необдуманные поступки. Мной двигала сейчас только неистовая злость, напрочь затуманившая разум. Мысленно успел надавать крепких тумаков бессовестному лжецу и окончательно послать его нахуй, поставив крест на наших отношениях. В голове навязчиво билась лишь одна мысль: “Убью заразу!”. Сжимая кулаки, выскочил из аудитории.

Преследуя Ярослава, быстрым шагом шел по коридору, издали наблюдая за фигурой обманщика, боясь выпустить его из поля зрения. Присмотревшись повнимательнее, обратил внимание на то, что у него какая-то странная походка. Он продвигался вперед словно на автомате, не видя ничего вокруг, и его здорово шатало из стороны в сторону, как пьяного. Блондин столкнулся плечом с каким-то студентом, но никак не отреагировал на это, продолжая упрямо идти вперед, как сомнамбула.