Недавно даже открыли один канал для передач на русском языке для русскоговорящей части мира и даже показывали по этому каналу некоторые телефильмы с участием вашего покорного слуги. Сам видел, будучи в отпуске дома. Качество передач на этом канале, к сожалению, оставляет желать лучшего, поскольку по тем или иным причинам с работниками этого канала, которые каким-то образом привлекаются работать на этой студии, сработаться не удавалось (очень высока подозрительность, и контроль со стороны всяческих органов очень жесткий – непонятное слово вправо-влево – расстрел! то есть увольнение без выходного пособия). А уровень русского языка у родных китайцев, кто прошел проверку на лояльность, остается очень низким. Все мои попытки указать руководителям этого канала на их ошибки не увенчались успехом. Но этот канал по неизвестной причине, к сожалению, не транслируют внутри своей страны. В этом случае, может быть, было бы больше тех, кто указывал бы им на эти недостатки.

А все дело в том, что большую часть программ телевидения по-прежнему обеспечивают представители Главного Политуправления вооруженных сил, то есть многие работники телевидения, а тем более ведущие, являются штатными военнослужащими, большое количество артистов, выступающих с различными программами от эстрадных песняров до оперных певцов и певиц, от драматических артистов до юмористов, в каких бы костюмах они ни выступали, тоже… военные. Можете представить мое удивление, когда я увидел маленьких артистов, принимавших участие в «великом» новогоднем представлении, которое ежегодно начинает готовиться за полгода до праздника Весны, уезжавших к своим военно-учебным заведениям в военной форме. Оказалось, что они были учащимися военных спецшкол, по типу наших суворовских училищ, где их специально готовят для подобных мероприятий.

А их наиболее способные повзрослевшие собратья учатся в Военной Академии искусств. Есть в Китае таковое учебное заведение, где есть факультеты по всем видам искусств. Остальных же учеников, которые по окончании таких школ по каким-то причинам не захотели учиться в этой академии или не пришлись ко двору, пристраивают в другие вузы без экзаменов целыми ансамблями, почти в том полном составе, в котором они выступали, еще будучи детьми. Для нас, за исключением Ансамблей армии и флота да полковых оркестров, несколько необычным выглядит творчество в погонах, а для Китая это норма. Таким образом, здесь своя специфика, поэтому, несколько перефразируя известную фразу о демократии, можно это трактовать как искусство должно быть управляемым и направляемым. Надо отдать должное этим китайским артистам, а особенно артисткам, ведь часть выступлений они очень вдохновенно демонстрируют именно в военное форме, вместо традиционного для артистов всего мира поклона на аплодисменты лихо прикладывая руку по окончании выступления к пустой голове, то есть без головного убора, что по нормам нашей армии является неприемлемым. Откуда тут взяться творческим личностям?

В роли министра Цинского Китая

Фото из личного архива автора

Не является исключением в этом плане и киноискусство, потому что в этой Академии есть и факультет актерского мастерства, и режиссерский факультет, а одной из ведущих киностудий страны является киностудия «八一» «1 августа», то есть армейская киностудия, где снимается большая часть фильмов, особенно патриотического содержания, по правительственным или партийным заказам. И тут уж кто платит, тот и заказывает музыку.

Однажды после предварительного показа уже снятого фильма на киноведческом факультете гражданского вуза, происходил обмен мнениями, где присутствовал военный режиссер в целом неплохо снятого, но очень уж тенденциозного боевика о героических подвигах малорослых китайских офицеров на фоне беспомощности огромных, сильных и самоуверенных офицеров других армий, попавших в один мифический международный антитеррористический учебный центр.

На этой встрече присутствовали и несколько человек, принимавших участие в съемках, среди которых попал и автор этих строк. Надо признать, что студенты не только восхищались работой присутствующего мэтра-режиссера, но и всерьез обсуждали детали, а порой и слабые места. Во время обсуждения один из старших, видимо, уже магистрант или докторант, неожиданно отважился задать режиссеру такой неудобный вопрос:

– Вам не кажется, что такой вычурный показ всяческих достоинств китайских героев фильма выглядит показным и не очень естественным, более того, неприличным по отношению к другим героям, представителям армий других государств?

Ответ режиссера, который, конечно же, сам все прекрасно понимал, поэтому, видимо, не стал оправдываться, поразил, во всяком случае меня, своей откровенностью:

– Мы снимали фильм по заказу и на средства, выделяемые Отделом пропаганды и агитации ЦК партии.

Во время съемок другого военного фильма, режиссер был постоянно недоволен слишком белым цветом кожи на руках у очередного великого китайского полководца, и гримерше постоянно приходилось делать их более желтыми. Вот такая маленькая смешная деталь китайского национализма, граничащего с расизмом. Аналогичные ситуации потом приходилось наблюдать не единожды и с другими китайскими артистами на съемках других фильмов, в то время, как к представителям, так сказать, белых людей, гримеры порой даже не подходили вообще. Естественно, их лица не нужно было делать еще белее, а на некоторые физические недостатки лица этих людей китайские режиссеры редко обращают внимание. После чего мне пришлось констатировать одну истину: для китайского кино, чем страшнее выглядит иностранец, тем лучше. Иногда гримеры своим бездействием этому только способствуют. Иностранец на китайском экране просто не имеет права выглядеть лучше, чем его китайский партнер, а тем более его визави. Именно по этой причине, очень часто даже отказывают европейским девушкам, которые пытаются сделать в Китае карьеру артистки. Они выглядят иногда гораздо лучше, чем главная героиня, а этого не должно быть по определению.

Синематограф, привезенный иностранцами, прижился в Китае с тех пор, как когда-то понравился в императорском дворце. С того времени прошло сто лет, знаменательную дату которого не так давно торжественно отмечал даже не только кинематографический мир страны, но и вся китайская общественность. За это время китайский кинематограф пережил много стадий своего развития от документалистики и съемок незатейливых китайских фильмов в основном Шанхайской киностудией опять же в основном иностранными режиссерами и операторами, доморощенных тогда еще не было, до современных боевиков. Но сейчас все подается так, как будто он был перехвачен китайцами у глупых иностранцев буквально на лету, и все заслуги почему-то приписываются именно китайцам даже в те далекие времена, когда сьемками на Шанхайской студии руководили иностранцы и все фильмы того времени в Китае были сняты в основном иностранцами. Об этом как-то забывают упомянуть. Многие из тех фильмов долгое время вообще были запрещены для показа в континентальном Китае после 1949 года.

Затем кинематограф пережил годы упадка в долгий период второй мировой и гражданской войн. В Китае фактически нет никаких кинодокументов того времени, поскольку китайских киноработников еще не было, а иностранным было не до Китая. После победы КПК кинематограф возродился и долгое время существовал как пролетарский вид искусства и основное средство политической агитации и пропаганды в основном под мудрым руководством советских кинематографистов. Сотрудничество с советскими работниками киноискусства, имевшее свое место в истории, сейчас вспоминается лишь в связи с «великой» работой китайских мастеров дублирования советских фильмов того времени, таких как «Ленин в октябре», «Ленин в восемнадцатом году», «Оборона Царицына», «Александр Матросов», «Броненосец «Потемкин», «Чапаев» и других фильмов военного и послевоенного времени.