И вот именно поэтому я задумчиво стучала ложечкой о край блюдца с тортом, пока что-то не клюнуло меня в ляжку. Я опустила голову и обнаружила на своих коленках огромный орлиный клюв и два глаза, в которых светилась вселенная.

– О, Дуня! Ну, привет.

Дуня, на самом деле Даниор, это наш университетский грифон, символ, так сказать всего здесь происходящего. Дуню все очень любили, не смотря на склочный характер. Большую часть времени Дуня проводил в столовой, выпрашивая ништяки, или валялся на солнышке на газоне, играя с поливальными фонтанчиками и мешая садовникам делать свою работу. Частенько он устраивал на них охоту, притаившись в засаде меж розовых кустов. Зная Дунино любимое место, садовники старались обходить его стороной. Однако Дуня тоже был стратег, и поэтому садовники у нас часто менялись. Нет, Дуня их не ел, просто пугал. Когда же садовые шалости ему надоедали он переключался на зазевавшихся студентов. Но если вам повезло, и вы встретили Дуню в хорошем расположении духа, можно было не только почесать ему бархатное пузо, но и слетать на купол актового зала.

– Что, перешел на сладости? – я потрепала Дуню по загривку. – Мяса у меня нет, прости, дружочек…

Дуня сварливо порычал, чуть свернув голову на бок, и с намеком уставился на завтрак Сэйни из-под моего локтя.

– А давай ты мне кость плоскозубки, а я тебе кусок бекона? Нежнейшего… свежайшего… – умасливала я.

«Откуда я возьму кость плоскозубки?»

Разумеется, Дуня говорил телепатически, клюв у него для человеческой речи не приспособлен.

– Ну, ты же закапываешь там всякое, – предположила я.

Дуня презрительно фыркнул, уронив слюну мне на юбку. Мысль о нежнейшем беконе сводила его с ума.

«Ррр… ну, не знаю, поищи плоскозубку у того жирного скряги».

Я проследила Дунин взгляд и уперлась глазами в нашего всезнайку второкурсника Круера. Он сосредоточенно поедал гренки, периодически поправляя сползавшие на нос очки, и о чем-то думал. Все дразнили Круера Гарри Поттером, про которого мы знали из дней кино в визире, хотя он напоминал его исключительно очками. А за всезнайство его, видимо, следовало обзывать Гермионой. Впрочем, история про мальчика волшебника быстро всем приелась (мы тут все волшебники, если что, сплошной Слизерин вдоль и поперек), поэтому Круера все чаще звали просто «баяном», уже и не помня откуда пошло это прозвище.

– Думаешь, у него есть? Он же всего лишь второкурсник!

«Да, но его отец занимается древностями. И это я не про миссис Круер, которая, как всем известно, старше супруга на шестнадцать лет».

– Ммм… – я коварно сощурила глаза. – Так, Дуня, весь бекон твой, если достанешь мне кость плоскозубки из тайников этого толстячка. Идет?

Судя по тому, что Дуня обслюнявил уже значительную часть моего одеяния, он был согласен. Так что я, ничтоже сумняшеся, стащила тарелку Сэйни и отдала ее грифону. Сэйни только фыркнула. После вчерашнего есть ей все равно не хотелось, а антипохмельное зелье еще не подействовало.

– Вот он, девочки, он тут! – взволнованно зашептала я. – Да не все разом!

Уна с Сэйни перестали тянуть шеи и сконцентрировали взгляды на мне.

– Ничего у тебя не получится, – мрачно изрекла Сэйни, уксусная кислота делала с ее головой что-то нехорошее.

– Это еще почему?

– Потому что в весенний семестр декана не найти, – поддакнула Уна. – Он же знает, что его постоянно пытаются подловить выпускники, умоляя сменить задание. Взятки, шантаж, мольбы, слезы, сопли…

– Да, но лорд Кекула уж всяко знает, когда тут появляется наш декан, чтобы подписать какие-нибудь бумажки. Моя жизнь висит на волоске! И все мы знаем на чьем! – горестно произнесла я.

Уна с Сэйни прыснули со смеху, чем заработали мое осуждение. В это время Дуня уже управился с беконом и снова сложил свою огромную голову мне на колени. Я потрепала его по загривку.

– Так все, вы не представляете себе уровень моего отчаяния, так что я пошла!

Пришлось, не без труда, высвободиться из Дуниных пут и направиться на встречу судьбе.

***

Лорд Кекула, мрачный, высокомерный, бледнокожий истинный вампир, аккуратно нарезал тончайшими ломтиками кровавый бифштекс, отвратительно при этом улыбаясь. Он всегда занимал теневую сторону преподавательской зоны, хотя свет ему совершенно не вредил. Единственное, на что у лорда была аллергия, так это мы – студенты. От долгого общения с нами лорд покрывался пятнами, и у него начиналась зубная чесотка. Всякий студент знал, что нужно успеть сообщить лорду свою просьбу, вложив в краткое сообщение всю боль своего рода, прежде чем у лорда начнется эта самая чесотка – верный признак того, что пора давать деру. Я согласна – я выбрала не самое удачное время для беседы, но потом лорд мог запросто в буквальном смысле испариться, и ищи его по всем теням!

Слева от лорда возвышался длинный, как каланча, помощник Хин-хин (слуга фамильяр). Флегматичный, худощавый и замкнутый паренек, мечтавший, что однажды лорд подарит ему вечную жизнь, в чем я лично сильно сомневалась. Хин первым меня заметил и сделал предупредительный выстрел обжигающим взглядом. Да ну что он может супротив отчаявшейся ведьмы? Не остановленная, я возникла перед лордом Кекулой в момент, когда он отправлял в рот очередной филигранный кусочек бифштекса, и загородила ему обзорный вид на столовую. Для усиления эффекта я дебильно улыбалась. Хин поднял столовый ножичек и с намеком провел им рядом со своей шеей, сделав страшный взгляд. Лорд Кекула замер, перестав жевать. Его красные глаза остановились на этом вопиющем безобразии, то есть на мне.

– Доброе утро, темнейший лорд! – с подобострастием произнесла я.

– Бобае? – прошамкал лорд с набитым ртом. – Тьфу!

Он выплюнул еду, принявшись наводить порядок с помощью салфетки.

– Вы только что в разы усилили мой аппетит! – лорд обнажил зубы, и я немножечко вжалась в стул. – Хин, принеси мне еще один бифштекс. Леди тоже желает стать завтраком? – это он уже обратился ко мне.

– Благодарю вас, лорд Кекула, но я, пожалуй, откажусь, хоть это и великая честь быть вами поку… – я не к месту задумалась о правильности фразы, – укуси… укушенной!

– Тогда вон отсюда! Приемные часы – в четверг с 25:60 до 27:70!

– Но… но ведь нет такого времени? – недоумевающе промямлила я.

– Какая вы догадливая! Бегом марш!

– Но мне очень нужен наш декан! На минуточку! На секундочку! Умоляю! Моя жизнь висит на волоске! Если бы вы знали насколько буквально! Просто скажите, когда я могу его увидеть!

Лорд махнул наманикюренной рукой.

– Банально. Придумайте что-нибудь поубедительнее.

– Именем студсовета… – начала я.

– Бла-бла… – проворчал лорд.

– Ради темной памяти моей бабушки…

– Бла-бла-бла-бла-бла…

– А как насчет сведения счетов с одной противной вам особой?

(Все знали, что лорд Кекула и нума Антинуйя друг друга не переваривают. Впрочем, все знали и то, что все тут друг друга не переваривают, так что шансов ошибиться у меня не было).

– В данный момент вы сами рискуете выйти на первое место в списке противных мне особ, – скучающе отозвался лорд.

В это время Хин уже притащил второй сочный бифштекс, и оба – Хин и лорд, уставились на меня с явным намеком о том куда и как срочно мне нужно проваливать.

– Это нечестно! Я буду жаловаться! – пригрозила я.

– Жалуйтесь сколько угодно, у нас тут тирания и тоталитаризм, закрепленные в университетском уставе. Всего доброго! – лорд милейше улыбнулся, обнажив все свои пары клыков.

Я сурово выдохнула и удалилась победоносным шагом. Кровожадный взгляд лорда прожигал мне спину, а взгляд Хина только немного щекотал. Вот дурачок! Ничего, они еще все у меня попляшут!

Я возвратилась за стол, где меня ждали подруги и Дуня. Дуня зевнул и свернулся клубком в пятне солнца у нашего стола. По моему взгляду Уна с Сэйни поняли, что не стоит говорить «мы же говорили». Я печальнейше опустила голову на руки, пытаясь совладать с желанием что-нибудь поджечь, и тут появился Фуф. Только этого мне не хватало!