Когда на несколько дней выглянуло солнышко мы всей компанией сходили на ближайшие поля и собрали часть урожая. Несколько раз посещали мою деревню, чистили погреба и из моего все вынесли. Нашли бочку солонины, несколько горшков с тушеным мясом, соленую рыбу и сало, несколько видов сыров, копчености, мед и варенье. Монэ с собой не брали, в поселении по-прежнему действовала ловушка. Гоша четко определял, в каком доме сохранился погреб, а в каком сгорело все подчистую. Интересно было за ним наблюдать, у него действительно был дар находить скрытое.

Как-то мы возвращались из деревни с добром и на дороге встретили старика. Он плакал, трясся и просил приюта, дескать, ему только переночевать в тепле, да похлебки горячей поесть. Я уж было сжалилась, и хотела позвать его с нами, но Гоша был груб с ним и толкнул в дорожную грязь. Я даже не успела возмутиться, как старикашка в момент превратился в кривого, одноглазого, горбатого упыря с выломанным клыком и рваным ухом. Это жуткое создание набросилось на меня, но я увернулась, ударив его в лоб рукояткой серпа.

Гоша подпрыгнул к нему и вонзил в грудную клетку непонятно откуда взявшийся кол. Упырь завалился на спину, забулькал черно-красными пузырями. Я смотрела на это действо во все глаза, не знала, что наш здоровяк такой ловкий, не думала, что он так четко разглядит монстра в немощном старикашке. Гоша вынул из-за пазухи небольшой топорик и отсек упырю голову.

– Нужно сжечь, пока вот это не собралось воедино, – сказал Гоша и принялся собирать хворост, сухую траву, щепу.

Все это он накидал на тело упыря и поджог. Тряпки занялись, синим и красным пламенем, затрещало, забрызгало зелеными искрами. Не знала, что эти существа так хорошо горят. Честно говоря, знаний о них особо и нет, кроме бабушкиных сказок. Пепел закапывать не стали, оставили тут же на дороге. Гоша сказал, что его ветер развеет, и люди со зверями растащат. Я насыпала немного пепла в мешочек, вдруг пригодится. Здоровяку видно это не понравилось, больно уж он сильно сморщился, как будто кислой клюквы поел.

– Тебе нужно научиться морок видеть. Тогда сразу он перед твоими глазами слетать будет, и ты будешь видеть, кто перед тобой или что, – сказал Гоша, – Эти твари специально насылают на себя морок, чтобы казаться слабыми и беспомощными, предстают в виде стариков или малых детей. Проникают в жилище к людям, а ночью всех обитателей дома сжирают.

Легко сказать, вот только как научиться. В последнее время весь день у меня расписан. Утром, если погода плохая, Сэт отправляет нас всех в подвал и заставляет тренироваться. Большой каменный зал, где собирались охотники, был переоборудован для физических тренировок. Он научил меня управляться с косой, воевать с серпом и ножом, обороняться голыми руками в случае нападения. Монэ и Гоша познали все прелести борьбы с короткими мечами и посохом. Такое впечатление, что Сэт умеет обращаться с любым арсеналом.

Если же погода хорошая, то мы занимаемся подготовкой к зиме, заготавливаем провиант, делаем мелкий ремонт жилой части дома, нарубили дров. Кстати в нежилой части заколотили все окна, чтобы ветер не гулял.

Во второй половине дня или вечером я занимаюсь обучением магии. Сэт запретил мне практиковать на улице. Сказал, что это вызывает возмущение энергий и на эти всплески могут налететь, как светлячки на свет, разные сущности и магические личности. Так что обучение у меня проводится в подземелье, в каморке с зельями и травами. Эксперименты с разными стихиями проходят в большом каменном зале, там я не могу ничего спалить, да и затопила я один раз всего лишь одну камеру, чище будет.

Иногда нас на свои задания берет Сэт. В основном на закрытие порталов. До сих пор не могу привыкнуть к сущам в виде разложившихся покойников. Кстати, Гоша прекрасно умеет закрывать порталы. Он умный парень, разбирается во всякой нечисти и знает, как с ней бороться.

По вечерам мы собираемся на кухне, и Сэт с Гошей рассказывают всякие интересные истории. Жизнь успокоилась, и наступили тихие осенние дни.

Как только наступили теплые осенние дни, у Гоши появился зуд, ему срочно надо было собрать весь урожай с огородов и полей нашей деревни. Он не мог выдержать даже мысли о том, что все это пропадет и сгниет. Гонял нас и в хвост и в гриву. Сначала мы собирали урожай, а затем его обрабатывали. До заброшенной пасеки тоже добрался, меда накачали, воск и прополис собрали, подготовили улья к зиме.

Кладовая была полностью забита овощами, вареньями, соленьями, мешками с крупой, запасами с погребов жителей деревни. Пшеницы и ржи было очень много. Вначале Гоша пытался молоть муку на ручной мельнице, но его хватило на половину мешка. Мы же отказались ему в этом помогать. Тогда он сходил на чертову мельницу и попросил мельника прислать нам подводу с лошадьми за мешками с зерном.

В деревне поговаривали, что когда нет ветра и большие объемы зерна, то мельнику помогают молоть муку черти. Кто-то говорил, что сам видел, как дюжина чертенят крутят жернова и пересыпают муку. Ничего не могу сказать, не знаю, но брал он за свою работу высокую цену, одну пятую от сырья. Но деваться было некуда или пшеница сгниет, или зимой у всех в деревне будет хлеб. Пытались соседи свою мельницу строить, но только ничего не вышло, у одного она сгорела, а у другого развалилась.

Чтобы не снимать морок с дома, мешки с зерном перетаскали к дороге. Парни возили их на тачке, а я стояла, караулила. Пока головой вертела, на птичек смотрела, около меня оказалась подвода с двумя черными, как смоль, лошадками. Я даже не заметила, как они по дороге ехали. На козлах сидел сам мельник, а рядом пристроился мелкий чернявенький паренек. Мельник спрыгнул с телеги и подошел ко мне, почтенно поклонился и приподнял картуз.

Мужиком он был крупным, здоровым, с рыжей бородой и такого же цвета копной волос. Пока ребята с парнишкой грузили мешки с зерном, он буравил меня взглядом, иногда довольно причмокивая, видно понравилась я ему.

– Парень, а ты свою сестрицу в жены не отдаешь? – поинтересовался он у Гоши.

– Не сестра она мне, а невеста, – ответил Гоша, сердито на него посмотрев и сделав мне знак рукой.

– Ну, ты же можешь на ней и не жениться. Я щедро заплачу, и девушку не обижу, в шелках будет ходить, как королева. Детки у нас с ней будут рыженькие, как солнышки, – продолжил торговаться мельник. – Что ты ей дашь? У тебя вон штаны худые и даже лошади нет, чтобы пшеницу отвезти и муку забрать.

– Нет, – зло рыкнул на него Гоша.

– Ну, ты подумай. И ты подумай, красавица, – криво усмехнувшись, кинул напоследок мельник.

Договорились с ним, что он на следующий день в то же время и на тоже место муку привезет. В этот раз на встречу меня не стали брать, без меня обошлись. Парни рассказывали, что он с собой здорового черного мужика взял. Мельник сильно расстроился, что меня не было.

Перетаскали всю муку в дом, забили ей доверху кладовую и в кухне пара мешков осталась. Вечером пироги с яблоками пекли, да пирожки с капустой, радовались, что зимой у нас и хлеб будет и булки. После ужина каждый своими делами занялся, а я ушла вниз мази делать со свежего воска и прополиса.

Поработала немного, поболтала с гримуарами, они такие занятные, любят поговорить, истории всякие рассказывают. Прилегла на топчан книжку почитать, да так там и уснула. Разбудил меня Монэ, глаза огромные у азиата, рукой машет в сторону.

– Чего надо то? Что не спишь? – поинтересовалась я, протирая глаза.

– Там на кухне чего творится. Там что-то с Гошей не то.

– Ну, пусть Сэт поможет, – махнула я рукой. Было любопытно, но спать хотелось больше.

– Его нет. Пошли, – потянул он меня за руку.

На кухне все было разбросано и раскидано, все в муке. По столам и лавкам бегал Гоша с ухватом и орал дурниной.

– Черти, кругом черти, уберите их от меня.

Мы с Монэ чертей не видели. А потом пригляделась к рассыпанной муке на полу, а там следы от копытцев, и все в них, и потолок, и стены, и даже печка. Вот так сюрприз нам мельник сделал. Как только я это обнаружила, так и чертей самих увидела. Маленькие чертенята резвились по всей кухне, бросались друг в друга посудой, дергали Гошу за волосы, кривлялись и смеялись. Неужели все мои печати сломаны, и морок больше не действует, я же перед сном все проверила.