Она бросила взгляд на протянутую ладонь, после чего глубоко вздохнула, будто успокаивая ускорившееся сердце простой дыхательной техникой. Ее лоб покрылся испариной, будто уровень стресса был настолько большим, что даже организм пытался от него избавиться, понижая температуру тела. Девушка сделала еще пару глубоких вдохов, но уже более тихих, заметных только по движению ее груди.
– Я Тантра, – зеленые зрачки с усилием поднялись на Диму и осмотрели его лицо целиком, будто стараясь запомнить каждую маленькую и еле заметную деталь.
– А я Дима, – парень наклонил голову, изображая приветствие, – будем знакомы.
Тантра ничего не ответила, но продолжила стоять, рассматривая образ человека, стоящего перед ней.
– Можно странный вопрос? – сказала девушка и слегка закрыла свое тело, сведя вместе расстегнутые края куртки.
– Буду рад ответить.
– Что тебя заставило так углубиться в свои мысли, что ты даже потерял дорогу перед глазами? Раньше я не встречала таких людей, все обычно ходят группами и оживленно болтают.
Дима поначалу даже не нашелся, что ответить. Не часто парень встречал девушек, смотрящих не на его внешность, а будто бы сквозь нее, прямо в сознание.
– Так, – Дима немного замялся, не торопясь выходить из задумчивости, – о будущем.
– Все мы о будущем думаем, – Тантра улыбнулась, – всегда. Только каждый в удобном для него количестве. Разве что мало кому удается заглянуть дальше собственного носа.
Девушка весело хихикнула.
– Что ты имеешь в виду?
– А ты? – Тантра снова улыбнулась, но в этот раз более загадочно, нежели в первый.
– Насколько могу судить по твоему лицу, ты хочешь узнать, чем я занимаюсь завтра – Дима отошел от края дороги, чтобы случайно не оступиться, он сам не ожидал от себя подобного предположения, но все же решился его озвучить.
– Все верно.
– Что ж…
Вероятность того, что это была очередная проверка от Долора, по мнению Димы, минимальна, только потому, что смысла в подобной операции уже не было, так как встреча была назначена, и целесообразно было бы устраивать следующие тесты уже в это время, а никак не заранее. Дима достаточно кратко пересказал не только историю про Долора и первую библиотеку Миокарда, но и с чего началось его увлечение стариной и поиском утерянной информации по кладезям знаний. Тантра внимательно слушала, иногда переводя взгляд на пролетающие мимо машины и автоматизированные доставщики продуктов. В эти моменты она взмахивала своими короткими волосами так, что после остановки головы они ударяли ее по щеке. Временами она понимающе кивала, когда монолог подходил к риторическим вопросам из разряда: Как можно жить, когда не нашел себе дело по душе? И подобным. Один раз она перебила парня, чтобы уточнить подробности по вопросу уровня жизни древних. Очевидно, что во всей этой информации она оказалась впервые. Глаза Тантры часто округлялись от удивления, редко сменяясь смеющимися и блестящими.
– Ты прекрасный рассказчик, – сказала она, как только Дима закончил. – Первый, кто так оживленно рассказал все, что его так сильно волнует.
Парень не ожидал такой реакции, потому что все всегда реагировали совершенно не так. Чаще всего собеседники просто начинали махать руками в знак протеста продолжения темы разговора и требовали сменить ее. По какой-то причине девяносто процентов жителей Миокарда не любили историю и старые времена, открещиваясь от них, как в прошлом открещивались от проказы.
– Спасибо, не ожидал, что ты выслушаешь меня, – это были искренние слова.
– Ничего такого, – Тантра махнула ладошкой, – я очень люблю слушать. Иногда даже больше, чем говорить. Все мне так говорят, а я и не замечаю, не считаю это чем-то таким важным.
– Замечательное качество, – заключил Дима, – сейчас нельзя найти человека, который относился бы к твоим словам серьезно и внимательно, не превращая твои слова в собственное развлечение, заглушая постоянный информационный шум, издающийся отовсюду.
Вдруг Тантра сделала неожиданный для самой себя шаг:
– Может, пройдемся? – спросила она и снова распахнула края куртки, язычок молнии глухо ударился о плоскость черной кожи.
Двое не торопясь шли вдоль широкополосной дороги, находящейся в самой глубине Миокарда. Это было самое низкое место в городе, так как, на высоте нескольких этажей находились широкие балконы, соединяющие соседние здания в некоторое подобие улицы, подвешенной в воздухе. Отличие от привычной для древнего глаза улицы находилось только в отсутствии машин между краями пешеходных дорожек – современный человек отказался от возможности поднимать автомобиль в воздух, опираясь на безопасность не только воздушного пространства, но и живого населения города. Верхние улицы были наполнены людьми, но при этом обладали своей уникальной тишиной, похожей на ту, что создается высоко в горах, среди килотонн камня и снега.
Разговор шел сам собой, не был ни неловких пауз, ни сложных ситуаций. Со стороны могло показаться, что два закадычных друга решили уподобиться древним людям и просто пройтись пешком, передвигая собственные ноги с места на место по нескончаемо длинной улице, так напоминающей старый город. Тантра немного рассказала о себе, больше выступая слушателем. Девушка оказалась одной из тех, кто как раз не нашел своего предназначения, перебрав кучу занятий, от рисования, создания музыки, создания одежды и всего прочего. Но самым интересным оказалось ее мнение по поводу устройства мира, Дима сам не понял, как разговор зашел в это русло. Девушка сказала, что весь окружающий мир от каждого высотного здания и проносящегося мимо автомобиля, до пробегающей по улице кошки и самого Димы, идущего рядом – все это плод сознания.
– Чьего сознания? – спросил парень, переведя взгляд с тротуара на девушку, с интересом смотрящую вверх.
– Бога, – коротко ответила она.
Дима даже поперхнулся от неожиданности.
– Существа, которое было давным-давно создано людьми и ими же уничтожено несколько столетий назад? Как такое может быть?
– Очень просто, – Тантра посмотрела на своего спутника, – люди уничтожили только собственный рукотворный образ, существовавший только в представлении определенных лиц, и то только в момент их поклонения ему. То, что на самом деле называется богом, не поддается нашему объяснению, оно настолько недостижимо, что сравнимо с твоим прыжком вот на этот небоскреб. Не сможешь, я знаю. Так и здесь. Я создаю бога через себя, а он, в свою очередь, создает меня через себя, и пока я существую, существует и он, потому что мы единое целое.
– Но в той же священных писаниях…
– Забудь о них, – оборвала Тантра, – это все не более, чем бред ленивых диктаторов, желавших завоевать мир, написав только пару строчек. Никто не мог знать чего-либо конкретного о том, частью чего является сам, понимаешь? Каждый человек составляет часть большего, и настолько большего, что нельзя вообразить. Мы подобны колоскам пшеницы на безразмерном поле, давшем нам жизнь.
– И где же это поле?
– Нигде, его нет.
– Но ты же сказала, – Дима даже замедлил шаг, чтобы переварить услышанное.
– Оно есть, и одновременно его нет, – Тантра махнула рукой вверх, – оно не существует физически, но очень реально, если смотреть через отдельные призмы, например, через меня или тебя. Одно может познаваться через другое и наоборот. Как и сложно сказать что-то про тебя одного, никогда не встречая людей в своей жизни.
– Но я же всегда жил среди людей.
– Верно, но никогда не пытался смотреть через них, – сказала Тантра, чуть понизив голос.
– Разве можно смотреть сквозь физические тела?
– Можно, если иметь определенный навык, – усмехнулась девушка, – или просто отделиться от общего целого и встать в стороне, чтобы видеть поле целиком, как бы это делал водитель комбайна, ждущий созревания колосьев.
Дима замолчал. Единственное, что он видел, представив себя человеком, сидящим в кабине большой машины – это желтое поле, полностью засаженное культурой. Как перенести этот образ на жителей Миокарда, он не понимал.
