Сейчас же она смотрела снизу вверх на высокую стену Хилвесты. С такого ракурса западный ковчег Марии казался покинутым. Не было света на стенах, на постах дозорных, не виднелись даже их фигурки. Возможно, людей там действительно не стояло. Однако Кива рисковать не собиралась, поэтому провела минут сорок тщательно наблюдая за тем, что творилось наверху. Ночь выдалась облачной — диск луны совсем редко заливал всё светом и вновь прятался за тучи. Что играло на руку. Её, специально одевшуюся и обернувшую все блестящие детали привода, будет не отличить от тени, если не подойти на расстояние пяти метров. Часовой наверху всё же был. Даже четыре. Они совершали обходы на своих участках, меняя друг друга каждые двадцать минут. Достаточно практично, но создавало на протяжении весомого отрезка времени брешь. Женщина, выждав, когда вынырнувшее небесное светило уйдёт за плотный заслон, перебежала к основанию монументального сооружения на основе колоссов. Можно было бы попытаться зайти с внешнего участка, но там больше рисков быть всё же замеченной. У неё имелись с собой взятые крюки для подъёма, но высота в пятьдесят метров непростая дистанция. Ещё и вертикальная. Поэтому пришлось пользоваться УПМ. Хитро обмотанная специальной тканью леска не издавала привычного слуху визга. Зато звуки издавали крюки и газ, взметнувшиеся во тьму. Поэтому пришлось осторожно подниматься наверх, выжидая и помогая себе ногами и по чуть-чуть сматывая проволоку. Не самая удобная поза для того, чтобы замирать и ждать, пока после шума пройдёт достаточно времени. Но так она подобралась, подгадывая просветы по времени, до нужной отметки: дюжина метров до парапета. Оттуда слышны неспешные шаги, по которым было всяко проще ориентироваться, чем во внутренним часам. Дальше следовало по-тихонько забираться своими силами, на специальных крюках. И молиться, что никто не решит взглянуть вниз именно над ней или отлить с плаца. Частая практика. Женщина взбиралась наверх, следя за своим дыханием, которое могло её выдать. Тихий, медленный вдох носом и такой же выдох ртом. И вот уже виднелся край стены. чуть меньше чем пол руки до него. Настала очередь самой рискованной части. Самой опасной и стремительной. Кива переводила дыхание, восстанавливала часть сил, потому что отдохнуть целиком в таком положении: руки прижимают тело как можно ровнее к камням, а ноги в упоре держат большую часть веса, не представлялось возможным. Однако нужно было в один прыжок забраться наверх без шума, на корочках перебежать ширину стены всё так же без шума, и там перемахнуть на другую сторону, и снова: без шума. Женщина ждала, смотрела на темноту, опасаясь что выглянет луна, и слушала, прислонившись горячим лбом к холодной кладке, а конечности постепенно наливались тяжестью от статичного положения. Привычная нагрузка, но со всем грузом за спиной, она быстрее приближалась к опасной, неконтролируемой дрожи мышц. Наконец звуки шагов удалились и наступила тишина. Рывком она зацепилась за край, издав только приглушённую мягкую возню, и подтянулась, вползая на парапет, и оказалась на стене на четвереньках. Не дав себе и секунды на передышку, Кива привычно по-звериному и без опасок потрусила к скрытому во тьме обрыву. Несколько секунд и она бросается вниз по ту сторону, уже в Хилвесту. Мерещится, что свободный полёт длится вечность, когда как на самом деле проходит секунды четыре, и она уже близко к земле, а по сему в некой безопасности от солдат, выстреливает крюком УПМ на крышу ближайшего дома, которую еле вычерчивает слабенький свет с поста у ворот. Отсюда звук не должен был раздаться столь громко. Уж точно в случае чего ей хватит времени спрятаться. Поэтому как только под ногами вновь появилась крепкая опора, девушка бесшумно и осторожно направилась вперёд всё так же на четвереньках, ища место, где заканчивается крыша. В эту ночь темень играла на руку и вязала тряпку на глаза. Наконец руки выхватили вместо черепицы пустоту, и Кива начала спускаться при помощи тех же крюков. Она не успела разобрать какая высота у этого здания, поэтому пришлось медленно возиться со всем этим. Когда она оказалась на земле, она встала, прижалась спиной к стене и прислушалась. Покой и тишину ничего не нарушало. Во всяком случае, в этом месте.
«Отлично, есть время сориентироваться», нарушительница выдохнула, позволив себе перевести дух. Самое трудное осталось позади, теперь надо было разбираться с самой муторной частью. Найти в городе, который вполне мог за пять лет сильно измениться, ратушу, главное здание военпола, «её» отделение и место, где теперь могли хранится землеведчиские акты. Кива закрыла глаза и мысленно перенеслась в момент прыжка, вспоминая расположение источников света. Ворота, что-то впереди, возможно главная площадь. Если да, то стоило начать поиски оттуда. Прошлые адреса у неё с собой имелись отмеченные на старой карте. Но она не была в Хилвесте пять лет, воспоминания о здешних проулках и переходах повыветрились. И опять же, учитывая катастрофичное положение обитателей, всё могли измениться. Женщина выдохнула и направилась в сторону, где сверху виднелся рыжеватый, предательский свет. В такие моменты можно было с чистой совестью ненавидеть нового «руководителя» — задача стояла отвратительная в своём исполнении. Спустя полтора часа блужданий Кива вышла вроде к тому самому месту. По пути из некоторых домов доносились какие-то шумы, а два раза кто-то прошмыгнул в соседние проулки. Это всё подтверждало, что город не обезлюдел. Зато периодические просветы луны обнажали плачевное его плачевное состояние. Некоторые дома были будто бы пострадавшими от урагана: не было стёкол — их заменяли доски, в стенах зияли следы точно от ядер, а встречались порой и те, в которых не было дверей. И эта пустота могла скрывать в себе кого-то или вообще ничего. Порой на явных местах построек лежала открытая земля, видимо для внутренних садов. Важным оставалось то, что замкнутый до одного города мир находил свои лазейки для формирования привычной структуры: низших под ноги сильным. И даже армия была смята под этими движениями пластов. Согласно отчёту, переданному разведчикам, что довезли его до Хлорбы, а оттуда тот попал в Яркел и далее в Митру, здесь теперь не существовало Военной Полиции, Гарнизона и тем более Разведкорпуса. Теперь была лишь одна структура военных, контролируемая местным управством. Ограниченные припасы не оставляли ничего иного. У них не было запасов газа и тех же лезвий, осталось немного пороха для не прям эффективных, устарелых пушек, так что в случае серьёзного нападения титанов им оставалось рассчитывать, возможно, лишь на милосердное самоубийство. И через пару недель этому мирку предстояло новое потрясение — выправление этого «врастания». Болезненный процесс, сложный процесс. Кива надеялась, что её участие во всём это будет не столь активным, как поиски в эту ночь. Она стояла в проулке, смотря на изменившуюся площадь, точно от разбоев, и вспоминала расположение административных построек. Проще было добраться до ратуши, так как там могли лежать письма с нужными адресами. Хоть какая-то структура, пусть и видоизменённая в Хилвесте ещё была. Женщина, стараясь не попадаться на свет, двинулась в сторону, где пять лет действовало административное здание. И через пятнадцать минут оказалась перед ним. Заглядывая в пустые окна, гостья пыталась на вид определить: располагается ли ратуша теперь здесь. Но чтобы это доподлинно выяснить — надо было проникать внутрь. Если здание и работало теперь в другом режиме, то архивы остались на месте. Кива, вооружившись маленьким кристаллическим фонарём, обнаружила их на втором этаже дома, собранных в одну комнатушку, видимо, дабы не мешались вести порядок в новых делах. После отрезанности от «цивилизации». Следя за тем, чтобы её свет не попадал на окна и прикрываясь взятым с собой плащом, она нашла нужный ей короб с датой. Восемьсот тридцать шестой год, дата её липового перевода в Генштаб. Затем ещё один, восемьсот тридцать первый, дата поступления Линсей в местный военпол. Как только женщина закончила с этим — направилась исследовать все комнаты, в надежде, что там хоть где-то удастся узнать хотя бы один нужный адрес. На одном из писем нашёлся адрес для решения территориальных вопросов и только. И рассудив, что там могут водиться старые акты о покупке и обитателях домов, комнат, участков, она решила проверить то место. Весенняя ночь, конечно, не намного короче зимней, но стоило спешить. У неё лишь один шанс, потому что нового человека в изолированном городе должны будут заметить. Ей надо убраться из ковчега до рассвета. Сделать всю работу за оставшиеся часов десять. Не больше. Поэтому Кива оказавшись на улице ускорилась до кошачьего бега: не особо шумной трусцы, и скрылась за очередным поворотом.
