— Что такое? — спросила она и принялась нервно оглядываться.
— Показалось, что кто-то смотрит на меня, — Бетти сильно закусила губу, карие глаза затравленно перескакивали с одного проулка на другой, с крыш на окна.
Учитывая нервное состояние обеих девушек ощущение постоянного наблюдения более чем нормально. А если от ситуации собственное чутьё обострилось?
— Давай быстрее пополним запас воды, — Траут достала пустую стеклянную бутылку, послужившую ей оружием ночью, — и продолжим идти.
Через пару минут парочка покинула открытое место. Небо над ними продолжало сгущаться, солнце медленно садилось.
Комментарий к Столбы и шишки.
Глава писалась в конце мая, хотелось показать, что Аккерман не синоним читерства. Им тоже приходится учиться и стараться. Новый привод сложнее, да и процесс переучки не всегда лёгкий. Это как с самолёта пересесть на вертолёт - оба летают, но управление разное. К тому же, есть глобальный вопрос этой стороны, и Леви, и Ханджи размышляют над такими вещами. Оба испытывают ответственность. Ханджи не совсем легко со всем этим, поэтому Леви для неё как опора.
Как и обещал, они готовятся и тренируются, а значит скоро(по меркам этой работы) будет вылазка! Думаю, скоро дойдём до середины таймскипа. Действие отойдёт от интриг к армии. Ну, в идеале так оно и будет)))) Ну и просто взаимодействия ребят из разведки^^
Вероника и Элизабет всё ещё бредут. Показалось или нет) Даже не знаю))))
Трое ждущих, огромное человеческое спасибо!) Спасибо вобще всем) Давайте следующая глава седьмого августа, порадую вас:3
========== Схватить за руку. ==========
Прибыв в округ Сины, Кива столкнулась с дилеммой. Опять. Впрочем крутилась в голове мысль о том, что после сдельной работы на Генштаб, такие проблемы будут её очень часто преследовать. Как говорится, ступай осторожно. Избавившись от груза в виде четырёх озлобленных Фрицев в месте, где им было самое место, а именно в столичной тюрьме, полицейские срочно приступили к работе. Первым делом расписав приметы беглянок, имена, они разослали листовки на посты между городами и в полицейские участки. Оттуда ориентировки должны были отправиться в города стены Роза, но этот путь займёт в лучшем случае день. Вторым делом были срочно отправлены отряды в дома Элизабет Вайстамм и Вероники Траут. Последняя так вобще вызвала новую волну подозрений, потому что выяснилось, что старшая сестра этой особы работала в Центрально Отделе полиции по устранению неугодных лиц. Для командора военпола в этот момент некоторые детали мозаики встали на места. Это объясняло многое, в том числе и столь наглый побег, но не всё. Вопросы оставались. И пока система активно шевелилась, реагируя на новые сведения, лже-Вербоуген нужно было быстро делать следующий шаг. Направиться вместе с Доком подавать промежуточный отчёт о ходе дела, получить ненужные рекомендации и полностью отыграть свою роль, или же ограничиться жалкой отпиской и рвануть на поиски важных свидетелей, жизнь которых могла быть под угрозой. И то, и это она могла проделать без особых препятствий. Однако и то, и это могло иметь противные последствия, которые разгребать придётся опять-таки ей и только ей. Пока Найл переводил дух после поездки, приводил себя в моральную готовность перед неприятной встречей с начальством, Кива, пристроившись к первому попавшемуся столу, судорожно строчила отчёт. «В трёх экземплярах», передразнила она про себя своё новое начальство. Хотя это не начальство, даже не наниматель, поскольку ей не платят. Услуга за услугу. Как бы девушка не торопилась покончить с письменным изложением ситуации, строчки должны были выходить спокойными и аккуратными. Прежде всего, чтобы избавить текст от характерных черт её неровного почерка. К тому же отчёт, поданный сотрудником штаба, должен соответствовать уровню. Ясное, хладнокровное изложение фактов, замечания о некоторых возможных взаимосвязях, и в довершении личное видение ситуации. Как будто бы оно кому-то было нужно. Люди, которые занимаются этим делом, сумеют выкрутиться и обернуть всё на пользу Генерального Штаба. Через неделю новая власть будет выглядеть ещё лучше и справедливее, а старая ещё поганей.
Идеальное сосуществование. Возвышение новых за счёт принижения старых. Лишь бы эти новые не сжигали всё неугодное напалмом. Откладывая написанный первый экземпляр в сторону, девушка посмотрела на Дока, раздававшего указания. На нервного мужчину, держащего себя в руках. Вот кого сегодня будут сжигать взглядами и упрёками по делу. «Наверное, и мне не стоит тянуть кошку за хвост, поеду с ним, а оттуда начну поиски. Раз им удалось сбежать, может им удастся не влезать в неприятности и не попасться кому-нибудь. Новость разлетелась максимум часа четыре назад, минимум один час. У них есть небольшой задел», размышляла Кива, скользя глазами по снующим туда сюда служащим. А перехватить ценных свидетелей очень много желающих: люди Фрицев, она сама, люди с Подземного Города такие как Вица, просто потому что могли захотеть почувствовать в игре, военная полиция, которая так или иначе сделает девушек виновниками. Никто попросту не заинтересован в обратном. И тут решал только один вопрос. Выживут ли девушки или нет, они должны дать показания — косвенные, устные, с доказательствами, какие угодно — против Фрицев. Потому что окончательное свержение бывших монархов и было целью развернувшейся игры. Целью одного из игроков, на стороне которого бывшая сторонница Райссов предпочла находиться. Хотя бы потому что этот игрок мог встретить грядущее будущее и выстоять, а остальные нет. Самой ей хотелось вывернуть эту ситуацию на пользу нынешней власти и ещё сохранить жизнь глупой Веронике. Сложно назвать это голосом совести, но всё же мысль о том, что Карвен не хотела такого своей маленькой сестре, побуждала проявить некое участие. К тому же сохранение жизни не мешает ходу дела. Ну если, конечно, Кива успеет найти беглянок раньше всех, иначе ей самой придётся лезть в сундук с припрятанными козырями.
— Ну как, готовы ехать в Штаб и доложить об обстановке? — подошёл Найл со строгим, не читаемым выражением лица.
— Это неизбежная часть работы, — сказала девушка вставая с места, собирая три густо исписанных листа, — к сожалению порадовать советников мы не сможем. Но информация есть и неоднозначная. Наше дело передать её им.
— Вижу вы времени не теряли, — мужчина позволил себе лёгкую улыбку, кивая на отчёты, — положение обязывает не медлить, так?
— Всё верно, скорее всего меня сразу же вернут на прежнее дело, — Линсей пожала плечами и двинулась вперёд к выходу, — время скоротечно.
— Это точно, — Док последовал за ней, — быстрее доложим обо всём — быстрее приступим, а там глядишь найдём всех виновников. Это наша работа.
Кива чуть улыбнулась, стараясь не дать губам расползтись и обнажить хищный оскал. Работа, да. Знал бы Найл о теневой стороне их работы, то скорее всего разочаровался бы во всём, что делал. Внизу уже ждала карета.
В здании главного штаба они были через полчаса. Молча поднимались по лестнице, ведущей на второй этаж, где располагался кабинет командующего. Сейчас большая, двустворчатая дверь в этот «центр» выглядит не слишком обнадёживающий. Верного секретаря за столом не обнаружилось, что вызвало небольшую волну раздражения у обоих гостей. У каждого по своим причинам. После десятисекундного лицезрения пустого места и размышлений, Док уже разлепил было губы, чтобы вслух предложить немного подождать, но девушка, скрывая растущее внутри недовольство и ругательства, поднимающиеся к горлу где-то из глубины души, своими действиями опередила его. Шагнула вперёд, минуя стол с документами, и постучала в дверь костяшками пальцев. В пустом коридоре стук звучал громко, уж точно не громче холодного, знакомого: «Войдите». Кива, обернувшись, жестом предложила первому войти старшему по званию. Командор как никак, а она не привратник, чтобы держать перед кем-то дверь. Чтобы не растягивать мучительное ожидание ещё больше, Найл сам открыл дверь и вошёл в кабинет, девушка втянулась следом, плавно прикрывая за собой деревянные створки. Командующий был один и был явно занят какими-то бумагами. По расслабленному выражению лица старика, можно было сделать вывод, что его дела не особо важные и срочные. Чего было нельзя сказать о делах прибывших. Дариус поднял голову, добавил в тяжёлый взгляд из-под очков в тонкой оправе каплю вежливости.
