Комментарий к В подполье.

Эрен и Хистория здесь как два подростка анарха. Да, это задел к тому, что в итоге мы наблюдаем в главах манги. Но глава была написана в далёком апреле) Но и к этому надо подводить. У нас же таймскип, епта XD

Кого-то будут ругать, пока кто-то будет бежать. На самом деле, это разговор просто показывает ценности) Мы все знаем, что станет с Найлом, так что пусть он будет хотя бы здесь. Так что небольшая передышка перед возвращением их в Сину.

И между тем Вероника и Бетти продолжают цепляться за призрачный шанс выйти сухими из воды. Ну как, скорее лишь немного замочив ноги. Как мы уже знаем: отца Бетти в живых уж нет, и он помочь никак не сможет. Мы-то это знаем, потому можем оценить ситуацию “пустого дома” со стороны. И если бы Кива не убила его тогда, то может быть всё сейчас прошло бы лучше для всех. Ну, типа эффект бабочки XD

Двое ждущих, вы меня прям радуете:3 Третий ждущий, добро пожаловать в нашу команию:3 И поэтому следующая глава “Столбы и шишки” 31 июля, без задержек и топтаний. Спасибо так же читателям!) Вобще любой отклик, даже такой молчаливый, приятен.

========== Столбы и шишки. ==========

Звук сматывающейся проволоки, шипение газа, выходящих из баллонов, установленных на спине. Удар и приглушённое ругательство. Леви закрыл серые глаза и удержал своё едкое высказывание, которое поднялось вслед за неловкой чужой бранью, на дне глотки. Чувствовал, что до заката он ещё успеет высказать всё, что думает о нерадивых учениках. Да, у него самого было время на разогрев и тренировку, но ради всех богов, они здесь уже второй час, а пройти первое упражнение смог только Спрингер. И то, у парня был такой ошарашенный взгляд, что становилось понятно: ему дико повезло и движение получилось неосознанным. Это подтвердилось, когда Аккерман заставил парня повторить пролёт змейкой между близко расставленными столбами. Конни достаточно неплохо преодолел три из шести, после чего врезался боком в четвёртый. Он сумел вывернуться и приземлиться по-кошачьи на песок, переводя дыхание. Капитан терпеливо объяснил тому его ошибку и отправил на передышку. Это было минут двадцать назад, а сейчас… Леви выдохнул, скрестил руки на груди и начал отчитывать ученика по неволе.

— Ханджи, не надо корпусом докручивать. Инерция движения такова, что этого просто не требуется. Всё что нужно, уже на подлёте немного наклонится в другую сторону.

— Ага, как же, — пробурчала Зое, досадливо потирая ушибленную руку. — Не успеваешь даже подумать.

— Здесь, — терпеливо процедил капитан, не двигаясь с места, — ты можешь думать заранее и привыкать к такой скорости, чтобы потом это не стало проблемой.

— Ага, проблема, — девушка наконец встала и побрела к скамейке «запасных», — у нас определённо будет пара таких уже сегодня, если всё так продолжится.

Аккерман раздражённо выдохнул сквозь стиснутые зубы. Ну, а как ещё им всем учиться, если не на долбанной практике? Чего все ожидали, приходя сюда? Что он сначала научит их висеть и держать баланс, потом осторожный пролёт вперёд, в стороны и так далее по списку обучения в кадетских корпусах? Это не учиться пользоваться УПМ заново, это улучшить своё пользование, а улучшать что-то всегда тяжело. Без ошибок, боли и старания не обойдётся. Если разведчики это и понимали, то наступающий второй час тренировки явно убивал эту мысль. Отсутствие результата, чувство собственной неуклюжести, ушибы — всё это плохо сказывалось на настроении подопечных. Это Леви тоже понимал, но что он мог сделать. Никто никого жалеть не будет, пусть подберут сопли и пробуют снова и снова пока не получится. Он дал им простое упражнение, дал подсказки, объяснение, пример в конце концов. Ему же не далось всё по щелчку пальцев, как им сейчас может казаться. Он провёл здесь всё грёбанное утро и часть дня, чтобы начать «улавливать» это устройство. Но парень призвал себя к сдержанности, о спокойствии речи и не шло. Кто если не он?

— Микаса, твоя очередь, — скомандовал Леви, наблюдая за тем как молчаливая однофамилица встаёт со скамьи.

Девушка поправляет смоляные волосы, затянутые в совсем уж короткий хвост, осматривает в очередной раз столбики, проецируя свой маршрут. Первый поворот направо, затем моментально налево, уклоняясь от препятствия. И так ещё два раза. Но расстояние между ними гораздо короче, чем между деревьями, нужно научиться реагировать быстрее.

Результатами Микасы капитан был доволен. Она не впадала в раздражение от неудачи, вставала и снова пыталась превзойти себя. На скамейке она не растирала болящие ушибы, а наблюдала за остальными, что-то усваивая для самой себя. Впрочем ничего другого от человека с фамилией Аккерман Леви и не ожидал. Момент силы, тело под невероятным контролем. Это он слышал от Кении, это он чувствовал сам, это он видел в этой девушке с упорным взглядом. Получалось у неё неплохо, но всё же недостаточно. Практика это поправит. И лучше здесь, чем в бою. Лучше сейчас, когда от этого зависит лишь количество синяков на собственной коже, а не количество жизней окружающих бойцов. Девушка встала на исходную точку, отмеченную на песке глубокой утоптанностью, потрогала пальцами курки рукояти, выдохнула и кивнула.

— Начинай, — отдал команду капитан, полностью сосредоточившись на наблюдении.

Его работа заключалась в этом, следить, отыскивать ошибки, направлять. Это единственная доступная на данный момент помощь. Леви гонял их по кругу: Жан, Конни, Ханджи, Микаса, Саша. Это начинало немного утомлять. Голова самую малость поднывала от собственной же старательности. Не имелось у него такой привычки делать что-то наполовину. Сложно было определить причины такого подхода, дело было то ли в его собственном характере, то ли в воспитании, то ли в опыте. Любая беспечность может потом дорого стоить. Наблюдая за Микасой, Аккерман отметил, что та не особо нуждается в его правках и наставлениях. Хватило первых двух, чтобы девушка прислушалась и пыталась исправить свои ошибки. «Хорошо, одной заботой меньше», серые глаза неотрывно следовали за стремительными движениями разведчицы. Всё заняло не больше четырёх или пяти секунд. Микаса преодолела пять столбов, но на последнем повороте не справилась с движением, попыталась как-то вывернуться, как сделала бы это на стандартном приводе. Новый среагировал резко, быстро и через мгновение юная Аккерман кубарем падала вниз, отчаянно стараясь выровнять баланс. Но устройство реагировало быстрее, чем обычно, поэтому все эти телодвижения лишь сбивали траекторию. В итоге девушка оказалась на песке, хватая ртом воздух, чтобы восстановить сбитое дыхание. Леви видел, как напрягся Жан, видимо желая вскочить со своего места, но тот этого не сделал. Лишь сжал кулаки. Пальцы мигом побелели, но даже так на них были видны свежие синяки. Пока ещё толком не налившиеся кровью, не посиневшие. Но парню завтра явно придётся заматывать каждый палец бинтами, чтобы хоть что-то ими удерживать. Всё это часть тренировки, часть их жизни. Теперь уже неотъемлемая. Аккерман выдыхает и вновь смотрит на девушку. Она уже встала, потирает правой рукой лоб и покручивает левой кистью, проверяя её сохранность.

— Молодец, почти справилась, — выдаёт Леви сухую похвалу, — не торопись в конце и не теряйся. Ещё раз.

Микаса послушно отправляется к началу, что-то беззвучно повторяя про себя. Взгляд глаз обращён внутрь. «Скорее всего прокручивает случившееся, правильно», думает про себя капитан Разведкорпуса.

Вторая попытка получается ещё лучше. Девушка почти справляется с последним столбом. Совершая манёвр, она не сильно впечатывается в него, скользит по нему телом и завершает движение. Приземляется ловко на ноги и неверяще оглядывается назад. Все остальные повскакивали со скамьи, на которой отдыхали.

— У тебя получилось! — радостно вскрикнула Саша, хлопая ладонями.

— Почти, — Конни жадно всматривался в последнее деревянное препятствие, — почти удалось пролететь ровно.

Ханджи, словно забыв про свои ушибы, уже бежала к Микасе с тем, чтобы сжать в своих объятиях. Кирштейн же ограничился улыбкой облегчения.