– Так, давай разберёмся, – Алистер ощутил приближение пульсирующей головной боли. Ему очень хотелось накричать на друга, и, по совместительству, подчинённого. Ходячей катастрофы, смотрящей на него нежными и просящими оленьими глазами. – Как он тебя нашёл? Ты вообще понимаешь, как вашу переписку могли интерпретировать его родители?! Хочешь обвинений в растлении малолетних?!!

– Мы познакомились в Интернете! Да все сейчас только там и знакомятся, – он всплеснул руками, до предела расширив глаза, став действительно слегка похожим на диснеевского Бэмби. – И никакой такой подоплёки в наших отношениях нет, я что, ненормальный по-твоему? – обидчиво уточнил он. – Мы просто столкнулись в комментариях под роликом на ютубе, вроде бы там обсуждалось нераскрытое убийство девушки в Лондоне. Мальчик интересовался криминальными историями, но на социопата и начинающего маньяка не похож. Уж я-то в этом точно разбираюсь! Вот мы и разговорились. Кто я, он не знает, как и где я работаю. Я подобной информацией в социальных сетях не делюсь. И сижу под псевдонимом, и даже свои фотки не выкладываю! И лично я с ним не встречался и даже не намекал об этом! Доволен?

Майкл насупился и глянул на него исподлобья.

– Я боюсь, что он мог куда-то влезть со своим интересом к таинственным историям. Та секта, которая то ли есть, то ли выдуманная, точно могла его заинтересовать!

– И ты полагаешь, что мальчик стал их жертвой?

– Или жертвой своей семьи. Итан прямо не жаловался, но даже в историях, которые он мне высылал, явно можно было заметить и его отношение к ним, и их к нему. Нет доказательств, что Итана убил маньяк, это дело местной полиции, которая ничего не нашла: ни тела, ни доказательств причастности его семьи. И никаких следов сектантов, конечно же.

– Ты хочешь сам заняться расследованием? – догадался Алистер. – Но сейчас я не могу тебя отпустить. Может быть, летом.

– Шеф, сейчас осень! – эмоционально вскричал Майкл, взмахнув руками. – Я хочу верить, что Итан всё ещё жив. А если нет… То хотя бы узнать, кто его убил, и что вообще произошло. Если ты мне не дашь отпуск, я попрошу его у твоей начальницы, хоть и не люблю переступать через головы. А если и она не отпустит меня, я увольняюсь, понятно?

– Тихо-тихо, Майкл, не горячись, – Алистер подошёл к нему очень близко и положил тяжёлую руку на плечо. Будто забивал в дерево тонкий гвоздь тяжёлым молотком. Взгляд его тёмных глаз тоже пригвоздил мужчину к месту, моментально охладив его порыв. – Сейчас у нас не так много дел, – мужчина явно думал вслух, смотря в пространство. – И если не случится какого-нибудь аврала… Пожалуй, я тоже давно не был в отпуске.

– Ты поедешь со мной?! – радостно воскликнул Майкл и порывисто обнял его. – Спасибо, спасибо! Я знал, что только ты мой настоящий друг!

– Пока не за что, – покачал головой Алистер, мрачно глядя в пространство. – Это дело не в нашей компетенции, но я смогу добыть документы о ходе расследования, рапорты местной полиции. У меня есть кое-какие связи. Хотя придётся выставить бутылку дорогого коньяка начальнику местного полицейского ведомства. И, пожалуйста, больше никому не рассказывай, что тайно переписывался в Интернете с несовершеннолетним юношей, скрываясь под псевдонимом! Это плохо повлияет на репутацию ФБР.

Алистер быстро оформил себе и Майклу отпуск. Ему показалось, что Алисия Спиннет, его пожилая начальница, была очень рада его отсутствию. Он подумал, что она явно мечтает, чтобы его, например, сожрала акула, если уж на работе он так мастерски уворачивается от пуль и избегает смерти в иных случаях.

Немолодая женщина поглядывала на шкаф, в котором, как он догадывался, находилась початая бутылка спиртного.

Мужчина подумал, что его отношения с начальницей не заладилось из-за того, что она усомнилась в его квалификации, хотя сама, по его мнению, которое он таки придерживал при себе, понимает в криминальном поведенческом анализе столько же, сколько жаба в балете. Ну, он и продемонстрировал свои способности. Кто знает, почему она так обиделась?

"Разве что стоило препарировать её сознание бережно и нежно, как цыганка. Тогда она бы развесила уши, начала масляно улыбаться и попросила ещё, даже если бы я предсказал ей, что она через двадцать лет скончается от алкоголизма. И почему у глупых цыганок и всяких сектантов получается, а у меня нет?", – с этими мыслями Алистер направился в кабинет своей секретарши Мартиши Аббот.

Мартиша обрадовалась его появлению до умопомрачения и с радостью согласилась забесплатно – он пообещал сводить её на обед в ресторан, когда вернётся – собрать для него сведения, необходимые для частного расследования.

Также Алистер успел связаться и с Эммануилом Джонсоном, копом, отвечающим за поиск пропавшего мальчика. Тот посоветовался с начальством и ответил, что, конечно, обычно они с ФБР не сотрудничают, и вообще, их ненавидят, аж жуть, но в этот раз они готовы на всё, так как общественность уже начала возмущаться, пошли слухи про жуткую секту и прочную криминальную мистику, а результатов они никаких не достигли. От него по телефону он тоже получил некоторые сведения. Кое-что пожилой темнокожий мужчина выслал на почту Мартиши, сделав ей комплимент во время видеосвязи. Ярко накрашенная, словно на Хэлллоуин, брюнетка в облегающем чёрном костюме и в чёрных туфлях на высоких шпильках действительно выглядела умопомрачительно.

Алистер никогда не понимал тех мужчин, которые делали комплименты его секретарше. Она казалась ему жутковастенькой. Нет, не потому, что была похожа на свою тёзку из фильмов про семейку Аддамс, а из-за её напористого, переменчивого, ужасно капризного характера. Первое время, когда она появилась на рабочем месте – её нанимал не он, а его начальница – он посчитал, что они никогда не сработаются. Сколько бы он не обдавал её холодом и не пытался держать официальную дистанцию, она сюсюкала с ним и называла его котиком, зайкой и рыбкой.

Впрочем, в глубине души ему даже нравилась её непосредственность и даже то, что ей не было даже отдалённо знакомо понятие субординации. В конце концов, он же нанимался не пугалом на фермерском огороде работать, чтобы всех запугивать.

С течением времени Алистер смирился с тем, что вызывает у женщины неконтролируемый приступ материнского инстинкта.

– Вот, это вам, – высокая и стройная женщина в чёрном шустро собрала все документы в папку и подала ему. – Вы вместе с Майклом едете, да? – затараторила она. – Передавайте ему привет. А вы взяли тёплую одежду? А где вы там будете жить, если город заброшен? А вдруг там бродят бездомные-убийцы? Вы же пистолет взяли?

– Я всё возьму, что понадобится, не беспокойся, Мартиша, – вымученно улыбнувшись, ответил он. О чём тот час же и пожалел, так как пришлось выслушать спич о том, какая у него красивая улыбка, и как жаль, что он так редко ею пользуется.

Покачав головой, он подумал, что Мартиша хороша, если с ней общаться пореже. И то, желательно, только по делу, так как в рабочее время она была способна заглушить собственный фонтан красноречия и говорить быстро, но строго по делу.

Он мысленно поблагодарил её, что она хотя бы не всучила ему пакет пирожков на дорогу.

– Алистер! – Джон подбежал к нему, отловив его в коридоре. Темнокожий мужчина с бритой головой и немного змеиными чертами лица требовательно заглянул ему в лицо. – Ты, конечно, волен сам распоряжаться своим свободным временем, но я бы не рекомендовал тебе потворствовать фантазиям Майкла. С тех пор, как он начал получать имейлы от этого странного мальчика, то стал сам на себя не похож. Он слишком близко к сердцу воспринял пропажу ребёнка. Ты ведь сам говорил, что нельзя смешивать личные переживания и работу, особенно такую, которой занимаемся мы? Нужно отбросить лишние переживания и эмоции, говорил ты, когда попадал в беду кого-то из нас. И ты сам, прости, что напоминаю, едва не потерял своё место из-за того, что застрелил преступника, угрожающего пистолетом Мартише во время очередной нашей работы на выезде.