– Поэтому лучше не надо слать Умиле писем…Мало ли кто прочитает, – хитрая Лея решила упредить все возможные промахи.
– Клянусь, никаких писем. Умила узнает об этом либо со слов надежного гонца, либо с моих собственных, – пообещал Арви. – Благодарю тебя еще раз.
– Одних слов благодарности мне мало, Арви, ты же знаешь меня, – ласковым голосом напомнила Лея. – Хотя мне приятно помочь тебе и Умиле…Княгиня Дорестадта для меня образчик высочайшей мудрости…
– Я все помню…– Арви подтвердил и свои обещания. – В грядущем походе войско Аскольда и Дира окажется обеспечено всем необходимым.
– Прости, что напомнила…Но я не смогу двинуться ни в какой поход, если мне предстоят в пути лишения и голод, – извинилась Лея шутливо. Это был ее привычный прием: она часто извинялась по пустякам, многим людям это нравилось. – Мне пора домой…И умоляю, сбереги мою корону…
– Твое украшение скоро вернется к тебе. Ни о чем не переживай. Прими мои благодарности. И знай, что ты в полной безопасности. Если что-то где-то и прорастет, то к тебе ни одна ниточка не приведет…– еще раз пообещал тиун. – Я прикажу вознице отвезти тебя домой…– Арви приподнялся с места.
– Не беспокойся…Я тут с Оскольдом…Дождусь его и вернемся домой…– ответила Лея просто.
– А где же сам Дир? – бестактный вопрос буквально вырвался у Арви изо рта. Те толки, которые витали вокруг Оскольда, Дира и Леи не давали никому покоя и всех интересовали, даже равнодушного до чужой жизни тиуна.
– У него заболела шея…Только вдумайся, бедный мой Дир, – вздохнула Лея. – Я как раз забрала у лекаря мазь…Надеюсь, поможет нам…
– Скорейшего выздоровления твоему почитаемому супругу…И доброго пути, – пожелал Арви. Он бы мог выбрать на роль «жертвы кражи» какую-то другую персону. Но посчитал, что только от такой уважаемой потерпевшей Вольна не сможет легко отмахнуться. Да и сам Рёрик быстрее поверит в виновность Вольны, из ревности похитившей корону у его бывшей возлюбленной.
Проводив Лею до дверей, Арви невольным взором охватил ее покатые плечи, роскошную грудь и утянутую кушаком талию. Нет, он был далек от того, чтобы очароваться Леей, непостоянной и ненадежной. Он бы никогда не женился на такой женщине. Но он не мог не отметить, как она притягательна. На нее хочется смотреть. И в этом нет никакого умысла. Он полюбовался ею, как любуются морем, небом и огнем, не пытаясь приручить их. В своем роде она одна такая. И вполне ясно, почему на время она и Рёрику вскружила голову и почему он не женился на ней. Связать свою судьбу с такой женщиной, это все равно что построить дом на краю пропасти. Рано или поздно она утащит в бездну.
Арви не успел вернуться за стол, как тут же послышались шаги в сенях. А затем страж доложил о новой посетительнице. Арви поймал себя на мысли, что сегодня у него женский день. Да-да, именно так. Бестолковый и волнующий день.
– Арви, мне кое-что от тебя потребуется! – влетев в гридницу, с порога сообщила Вольна. Тиун был не раб, а свободный человек, и притом уважаемый. Но Вольна держалась с ним надменно, впрочем, как и со всеми, кто служил князю. Все-таки они ей не ровня, пусть не забывают об этом!
– Готов все исполнить, – Арви почтительно кивнул. И тут же различил запах хмеля. Прежде он лично еще не уличал Вольну в ее пагубном пристрастии, которое, кажется, набирало скорость. Помимо того, тиун подметил, как, и правда, любимица князя подурнела внешне. Хотя, возможно, это только по сравнению с неувядающей Леей, покинувшей гридницу. – Прошу…– Арви указал Вольне на скамеечку, на которой совсем недавно отдыхала жена Дира.
– Кстати, я встретила сейчас возле гридницы эту мразь, – Вольна действительно столкнулась на крыльце с Леей. Последняя дерзко задела Вольну плечом, что, безусловно, было намеренным жестом неуважения. Лея не боялась соперничества и даже получала удовольствие от подобных игр. Ведь по слухам, у нее был не один защитник, а целых два. – Она не поприветствовала меня! Затем еще и толкнула! Разве я не приказала поговорить с ее мужем?!
– Ее муж болен, я давно не видел его, – объяснил Арви, который на самом деле и не думал принуждать Лею к чему-либо. Ему даже нравились склоки, возникающие между Вольной и остальными.
– Болен? – переспросила Вольна. – Кстати, я слышала, что…Как бы это сказать…Что она, Оскольд и Дир…Что они…
– Да, это правда, – посмеивался Арви про себя.
– И как такое возможно? Как ее муж допускает все это?! – изумилась Вольна.
– Дир любит ее и хочет, чтоб она была счастлива…– пожал плечами Арви. Для него самого подобный покрой отношений был непозволителен, но он допускал, что для некоторых особенных людей такое приемлемо. А Дир, Лея и Оскольд – все трое, безусловно, особенные. Не такие, как все. И не получится сравнить себя с ними.
– Куда катится этот мир…Но меня другое заинтересовало…Что она тут делала, Арви? Зачем приходила к тебе? – Вольну посетило некое чувство подозрительности.
– Она приходила по делу. Ее обокрали намедни. Похитили какое-то украшение, обруч на голову, кажется…– нарочито расплывчато описал Арви. Теперь дело сделано, и он пожелал оказаться как можно дальше от этой истории. Когда Рёрик вернется, то тиун и жена Дира не должны оказаться вплетены в эту склоку. И все нити стоит обрубить заранее. – Очень дорогой. Говорит, пожаловалась старосте…Заклич произвели…Ищут…А она очень волнуется. Это ее любимая вещь. Кажется, чей-то подарок. Вот и все…
Вольна слушала Арви и никак не могла понять, почему его речь столь невнятна. То ли она сама захмелела и не осознает окружающего, то ли тиун плутует с ней. Он же знал о том, что корона будет похищена! Или он умышленно не говорит больше об этом, чтобы не подставить ее, его будущую княгиню Вольну? Ведь тут могут быть какие-то лишние уши. Вот как раз пришли дворовые под окна и рубят дерево. Могут подслушать.
– Понятно…Пусть ищут, – услышав, что врагиня волнуется из-за утраченного сокровища, Вольна тут же приняла решение оставить корону у себя. – Я, собственно, вот по какому делу…Можно ли…Нет…То есть, я собираюсь перебраться в княжеский терем…– выдала Вольна, сбиваясь.
– Я не совсем уразумеваю, – Арви, и правда, не до конца постигал ее замыслы. Она не княгиня и не имеет права на то, чтобы расположиться в тереме княжеском. Таков, по крайней мере, порядок в Новгороде. Замашки у этой гордячки вызывающие, нельзя ей потакать. Хотя…Или все-таки можно?!
– В моей новой избе слишком мало места. Я не хочу заставлять Нега ютиться в тесноте, когда имеется жилье, достойное нас…Устрой все, – Вольна поднялась на ноги, желая отправиться домой, потому что ее измучила жажда.
– Мысль отменная, – поспешно согласился Арви. На самом деле идея была наглая и рискованная. Но чем больше у Вольны накопится промахов к приезду Рёрика, тем лучше. – Однако есть некие сложности…
– Какие еще? – Вольна заметила на столе Арви кувшин. А в горле у нее совсем пересохло. – Это вода? Налей…Пить хочется.
– Поясню. На этих землях принято, что в тереме княгини может жить, собственно, только сама княгиня, то есть жена князя, мать его детей. А в нашем случае…– Арви нарочно надавил ей на больную мозоль.
– Чай наперед, что глаголешь! А я кто, по-твоему?! – оскорбилась Вольна. – Я и то и другое! Воды мне налей, попросила же!
– Прошу не серчать. Я лишь стараюсь пособить, – Арви состроил участливое лицо. – Если этого не скажу я, то и остальные смолчат. Продолжим. Конечно, каждый знает, кто есть истинная возлюбленная князя. Но этого недостаточно. По крайней мере, для Новгорода. В глазах всего народа несравненная Вольна будет считаться законной супругой князя только в том случае, если он женится на ней. Причем, соблюдая все обычаи города. Однако женитьба возможна токмо тогда, когда не станет его нынешней княгини. А до тех пор любая женщина князя, кроме Дивы, лишь обычная наложница, – пояснил Арви. А у Вольны глаза почти вылезли на лоб от этих слов, которые тиун намеренно подобрал для того, чтоб разозлить ее.
– Наложница?! Это я-то?! – вскипела Вольна в бешенстве, проклиная Рёрика про себя. Ведь это он вверг ее в позорное положение бесправной любовницы. – Значит, поколе она жива, меня супругой князя никто не мыслит?!