Времени на эмоции не осталось, приходилось спешить. Хельм перешагнул мертвеца, и продолжил поиски флейты. Он судорожно переворачивал, то, что уцелело после погрома, но флейта никак не находилась.

Ситуация повернула по спирали, в столице вновь назревал переворот, его семья в очередной раз оказалась в опасности. Долгие часы пролетели незаметно, постепенно подходил час, назначенный Пураном. Хельм заметно нервничал, флейта словно провалилась сквозь землю. В отчаянии гном пнул фигурный осколок, еще утром украшавший фасад его дома, из-под ноги мелодично звеня выскользнула флейта и подскакивая на рваных краях камня покатилась вниз. Не веря глазам, он кинулся следом, и едва успел подхватить ценный артефакт, который чуть снова не закатился под обвалившийся фасад.

Не теряя ни минуты гном подбежал к проходу, сквозь марево, разделявшее миры, Хельм увидел стоящие рядами золотые громады воинов Софоса. Горы металла, покрывавшего тела великанов, блестели в свете трех лун, где-то позади виднелись стройные девы, испуганно выглядывавшие из-за спин гигантов. Верные данному обещанию мудрецы ждали урочного часа.

Над руинами Риена, разлилась тоскливая мелодия. Марево вздрогнуло, воздух загудел, золотой мир подернулся дымкой, видения с той стороны поплыли, теряя внятные очертания. Хельм никогда не мог сказать, что исполнит. Музыка флейты рождалась сама в душе гнома, на этот раз мелодия закрыла проход, оставив на его месте глухо гудящую стелу. Единственный уцелевший памятник в разрушенном городе. Памятник жадности гномов.

Толпа неразборчиво шумела прямо за створами мощной двери, снаружи долетали отдельные крики.

– Вон из Даноста!!! Предатели!!! Смерть чародейке!!!

Испуганная Мая прижималась к подросшему Товарду. Юноша не боялся, он не помнил тех дней, когда разгневанная толпа также стояла под стенами дома Довардов.

Приоткрыв окошко в двери, Ханна спросила командира гвардейцев, что защищали подходы к дому.

– Капитан у вас все в порядке?

– Все хорошо госпожа, вам не стоит беспокоиться! – ответил капитан, приподняв забрало, он сильно кричал, стремясь перекрыть шум толпы, окружившей дом. – Сейчас прибудут дополнительные отряды, и мы разгоним смутьянов! Главное оставайтесь под защитой стен! – воин улыбнулся, Ханна сразу успокоилась.

Страшнее всего для хозяйки дома, оказалось отсутствие Крамвуда. Довард старший с утра отправился во дворец, и, хотя от их дома до резиденции Торна расстояние не превышало и трехсот метров, Крамвуд все еще не появился. Напрасно волновалась Ханна, по приказу Торна Крамвуда не выпускали из дворца. Король лично потребовал, от королевского советника остаться при его величестве. Взамен обещая отправить гвардию разогнать, взбунтовавшуюся толпу.

В холл вышел Войта, он удивленно спросил.

– Мам, что случилось? Откуда толпа?

– Наши доброжелатели, настроили плебс против нас. Горожане требуют Маю и ее сына на расправу – расстроенно ответила Ханна.

– Это опасно? – обеспокоено спросил скульптор.

В холл вбежали его дети, а за ними вошла супруга Войта.

– Что за шум? – спросила она в свою очередь.

– Маю требуют выдать, а нас обвиняют в попрании традиций, ну все как обычно. Ты же знаешь? Вопрос кто это все организовал – ответил Войта, успокаивая супругу.

– Это опасно? – спросила испуганная женщина.

– Нет, конечно! Нас охраняет гвардия короля. Если, кто-то попытается к нам прорваться они остановят негодяев – ответила Ханна.

В душе женщины вновь всплыли чувства, казалось, давно забытые. Долгие годы Ханна старалась не смотреть на причину своих бедствий, но сейчас она снова ненавидела Маю, внутренне коря сына за столь неудачный выбор пары.

Мая словно угадывая чувства свекрови, молча смотрела в пол перед собой, крепко прижимаясь к Товарду. Стараясь развеять напряжение, Уля, супруга Войта, увела детей и Ханну на кухню, в то время как скульптор остался у дверей.

Войта плохо знакомый с войной, вооружился большим молотком, и облачился в кольчугу прадеда. Шлем на нем сидел как-то неловко, и Товард рассмеялся, глядя на дядьку. Мая подняла испуганные глаза и тоже растянула бледные губы в улыбку. Смущенный скульптор неуверенно поглядывал на странных родственников, но столкнувшись со взглядом Маи, стыдливо опустил глаза. Его смутил взгляд чужачки. Беззащитная доброта, и необычное тепло ее улыбки, что-то перевернули внутри скульптора. Глядя на Маю, он не испытывал отвращения или страха, наоборот что-то родное и теплое прокралось в его душу. Только теперь он понял, почему брат выбрал ее в жены.

На кухне, послышалась возня, упала сковорода, вскрикнула кухарка Рина, Войта поморщился и проговорил.

– Ну начинается. Рина, как всегда, паникует. Ох уж эти простолюдины, чуть, что паника.

Резко развернувшись на звук Мая, напряженно всматривалась в дверной проем, ведущий на кухню.

– Там чужаки! Убийцы! – быстро проговорила женщина.

Войта изумленно уставился на Маю, но спорить не стал. Легко поднявшись с табурета, он направился к закрытым дверям кухни, и едва не получил по лицу, внезапно растворившейся створкой. В комнату ввалилась Ханна, а за ней вошел воин в боевом снаряжении. Блеснул меч, резкий выпад пронзил Ханну, и Войта, в руки которого, женщина упала, вырвавшись с кухни. Удивленно округлив глаза Войта, пытался поддержать мать, но его тело оседало вниз, следом за телом Ханны. Мать и сын медленно упали на пол, заливая кровью ковер. Не обращая внимания на убитых, воин направился к Мае. Девушка успела отойти на середину комнаты, и закрывая собой сына, сурово смотрела на убийцу. Случайно брошенный взгляд на кухню, выхватил еще пятерых гномов в военном облачении. Тело кухарки Рины, с почти отрубленной головой, и сидящую прислонившись к каменному столу супругу Войты.

Не дойдя трех шагов до Маи воин остановился, его подельники подошли следом, и также застыли напротив женщины. Из-за спины матери вышел Товард, парень подхватил табурет, на котором мгновение назад сидел его дядька. Седой ветеран неспешно двинулся ему на перерез. Табурет взлетел в крепкой руке Товарда, клинок звякнул о деревянную ножку. Нехотя, как через силу убийцы развернулись к юноше. Тяжелые движения, точно в глубокой воде, удивили Товарда, враги застыли и повернули головы к женщине.

– Убей их! – зазвенел хрустальный голос Маи, разрывая неправдоподобно густой воздух.

Первый убийца развернулся и хлестнул мечом своего соседа. Удар пришелся в лицо, в ответ клинок пробил глаз нападавшего. Медленно оседая на пол, воины смотрели друг на друга, не веря в происходящее. Остальные застыли на секунду, а затем началась всеобщая свара. Звон оружия разлетелся по помещениям, мужчины бились насмерть. Товард, раскрыв от удивления рот, смотрел во все глаза на безумный поединок убийц. Неожиданно все стихло. Последний, которому повезло выжить, тяжело дыша уставился на товарищей, что убила его рука. Гном силился вернуть власть над своим телом. Медленно подняв глаза, убийца процедил.

– Сука!!! Правду говорят! Проклятая колдунья!

Тяжело волоча раненную ногу, убийца Ханны приблизился к Мае, он, не отрываясь смотрел женщине в глаза. Бесшумные движения Товарда не привлекли внимания убийцы. Сильные руки юноши подхватили молот одного из павших воинов Каменной головы. Громкий хруст сломанной шеи оборвал повисшую тишину. Руки убийцы разжались, громко звеня на пол упал меч, следом рухнул воин. Тело ветерана дергалось точно тряпичная кукла, подвешенная на нити. Разбитая голова неестественно запрокинулась. Товард опустил фигурный молот, звонко щелкнув стальной чушкой по полу. Удар юноши оказался точным, несмотря на трясущиеся руки.

Благодарно взглянув на сына, Мая побежала на кухню, громко выкрикивая имена детей Войта, но ответа не последовало. Все еще не желая верить в случившееся, Мая обогнула каменную тумбу, служившую кухонным столом, и там нашла детей. Девочка лежала навзничь с пробитой навылет грудью, а тело мальчика наполовину скрывала темнота секретного прохода в стене кухни.