Койю опустил голову и сложил ладони на животе. А ведь о ребёнке он даже не подумал. Действительно, если Койю окажется в Арт-квартале с младенцем на руках, ничего хорошего явно не получится… Хотя до этого дело не дойдёт, он лишится этого ребёнка вместе со своей ненастоящей жизнью.
— Никто мне его и не отдаст, — тихо сказал он, внезапно осознав страшную правду. — Таканори просто заберёт его при разводе… Чёрт побери, я не могу ещё и его лишиться, — Койю тихо всхлипнул. — Я так долго просил этого малыша, столько лечился все эти годы…
— Вот уж не думал, что услышу от тебя такое когда-нибудь… — Акира обнял его. — О том я тебе и говорю. Если тебе всё это и в самом деле дорого, не вороши дальше осиное гнездо. Не так уж всё плохо. Тем более что ты сам говоришь, что не можешь себя с Урухой соотнести… Так и оставайся дальше Койю. А про Уруху забудь.
— И это говоришь мне ты? — Койю поднял на него глаза. — Ты со слезами мне рассказывал об Урухе, говорил, как хочешь, чтобы нашлось хотя бы его тело. А он нашёлся живой, и теперь ты говоришь, что мне не следует возвращаться?
— Я говорил так, потому что меня пугала эта неизвестность, — Акира поджал губы. — А теперь я буду знать, что с тобой всё хорошо. Это разные вещи, поверь. И я и вправду хочу, чтобы ты был в безопасности и счастлив. А для этого про Уруху легче забыть. И потом, никто же не запретит нам общаться друг с другом. А мне абсолютно всё равно, под каким именем ты теперь живёшь.
Койю фыркнул и запрокинул голову ему на плечо.
— Ты отчаянный альтруист, Акира… Только и думаешь, как бы другим было хорошо, а на свои чувства тебе почти плевать.
— Зато ты эгоист, — Акира шутливо боднул его головой, — мы друг друга уравновешиваем. И всегда уравновешивали. Хотя знаешь, — он улыбнулся, — ты сейчас куда больше похож на того Уру, которого я любил. А не на того, которым он в итоге стал.
Койю нащупал его руку, чувствуя подушечками чуть шершавую кожу, и крепко сжал её.
— Спасибо тебе… Ты столько для меня сделал, и сегодня, и вообще… Даже не знаю, чем отплатить тебе за всё.
— Это последнее, о чём сейчас следует думать. Ты уже отплатил, — ободряюще сказал Акира. — Без тебя я бы никогда не попал в группу к Кисё-сану. Никогда бы не узнал, что Уруха жив и здоров. И никогда бы не познакомился поближе с Юу-тяном, — он слегка порозовел. — Ты заполнил всю ту пустоту, которую я чувствовал после пропажи Урухи. И благодаря тебе моя жизнь стала налаживаться и наконец-то обрела смысл. Поэтому то, что сегодня произошло, меньшее, что я могу для тебя сделать, — и он прикоснулся губами к виску. — И ещё. Что бы ты в итоге ни выбрал, для меня ты будешь Уру. И я очень тебя люблю.
В глазах невольно скопились слёзы, Койю тихонько всхлипнул и прижался к нему, сильнее стискивая руку.
— Знаешь, Акира, может, ты и прав, и мне и вправду стоит оставить всё, как есть, — он тихонько выдохнул. — Только мне мешает одна мысль. Не могу избавиться от раздражения на Кензо. Да, если смотреть объективно, то он сделал даже лучше, дал мне ту жизнь, которая у меня вряд ли бы когда-нибудь появилась. Но ведь у меня была моя жизнь. Плевать, какая — тяжёлая, криминальная, с болезненной одержимостью Хиде… Но она была моей. И тут появляется Кензо, который на полном серьёзе думает, что может решать, кому и кем в этом мире быть. Разве с человеком можно так поступать, без спроса хватать его и переделывать в кого-то другого? И если я останусь Койю, получится, что я продолжу потакать его желаниям…
Акира задумчиво потёр ладонью затылок.
— Да, получается так… Ну, если ты так отчаянно хочешь мести, напакости ему. Расскажи мужу о его кознях. Судя по тому, что ты рассказал, для этого охранничка потерять хозяина будет самым страшным ударом.
— Попробую, — согласился Койю. — Но я сомневаюсь, что Така мне поверит. Думаю, ему вдолбить то, что Койю умер, а Кензо подменил его мной, невозможно. Если уж даже Кензо не смог этого сделать, хотя у него, как он сказал, были фотографии из морга и с места аварии. В любом случае, незачем загадывать. Вот Така вернётся, тогда я и буду думать, как с ним разговаривать…
— А где он, откуда вернуться-то должен?
— У него командировка. Куда — не спрашивай, я не знаю. Он никому не доверяет бразды правления «Сиджик», сам предпочитает везде мотаться, за всем следить и договоры подписывать, — Койю улыбнулся. — Он отчаянный трудоголик. И параноик, когда дело «Сиджик» касается. Хотя вот сейчас я начинаю думать, что не в паранойе дело, может, он продолжает заниматься какими-то экспериментами и просто не хочет, чтобы об этом знали лишние люди…
— Ох уж мне эти альфы. Хоть один без тёмного прошлого есть? — Акира весело рассмеялся.
— Я считал, что есть. Думал, что Така святой, — удручённо произнёс Койю и шмыгнул носом. — Но увы, святых не бывает. Жаль только, что понять это можно только таким гадким образом.
***
Следующий день Койю в одиночестве безвылазно просидел в квартире. Акира с утра убежал на репетицию, оставив ему на всякий случай ключи.
— Прийти никто не должен, — заявил он, — так что к двери можешь даже не подходить. Если кто притащится, пусть думают, что дома никого нет.
— Я не ребёнок, — фыркнул Койю, услышав эти наставления, — сам знаю.
— Я просто предупреждаю, — Акира усмехнулся и закинул на спину чехол с гитарой. — А то мало ли. И наружу не высовывайся. Всё равно там противно, дождик идёт… Придётся тебе поскучать.
— Не волнуйся, я найду чем заняться. Порассматриваю вещи, может, вспомню что…
— Сколько угодно, — Акира улыбнулся и взялся за ручку двери. — Ну, тогда я пошёл.
Койю запер за ним дверь и вернулся в комнату. Время тянулось медленно; он рассматривал фотографии в ноутбуке, держал на руках гитару, трогая струны, перебирал вещи на полках шкафа. Но воспоминаний никаких это не будило, как ни пытался Койю напрячься. Он понимал, что все эти вещи вроде как должны быть ему знакомы, однако на деле никаких мыслей они не вызывали. А одежду он разглядывал даже с недоумением. Неужели он и вправду питал какую-то особую страсть к кожаным шортикам с ремнями и коротким кофтам с вырезами везде, где только можно и нельзя? А ведь сейчас Койю бы ни за что не рискнул надеть на себя подобное. И дело даже не в шрамах, просто он считал, что замужнему омеге незачем демонстрировать своё тело таким образом. Но факт оставался фактом, таких вещей на полках оказалось больше всего…
Акира вернулся после обеда, а ещё через час приехал Юу. Выглядел он неважно, будто всю ночь не спал: всклокоченные волосы и красные, воспалённые глаза.
— Ничего не понимаю, Койю-сан, — хрипло сказал он, сжимая пальцами заботливо принесённую Акирой чашку с чаем. — Таканори-сан сказал, что Кензо неожиданно сорвался, попросил у него пару дней отлучки и обещал как можно быстрее вернуться. Два дня прошло, но он не вернулся и вообще пропал. Таканори-сан не может до него дозвониться, злится, грозится его уволить. А я обзвонил почти все больницы в центре, — он потряс головой, — никого похожего на Кензо и с травмами головы в последнее время никуда не поступало. Куда он подевался, не представляю… Либо и вправду так и лежит в этом корпусе, либо залёг дома и сам раны зализывает, чтобы не светиться. И, естественно, подтвердить или опровергнуть ваши слова он тоже не может.
— То есть, ты всё-таки думаешь, что я выдумал всю эту историю? — Койю скривил губы.
— Я ничего не думаю, Койю-сан, просто пытаюсь понять, что случилось, — Юу дёрнул плечом. — Ну вы сами бы поверили сходу в подобное? Сомневаюсь.
— Не поверил бы, — угрюмо согласился Койю. — Только это правда… Стоп, а ты что, Таке всё рассказал?! Я же просил тебя этого не делать!
— Ничего я ему не рассказал, — отмахнулся Юу. — Я просто спросил у него, где Кензо. А то знаете, подумал грешным делом, а мало ли, вдруг окажется, что Кензо сейчас рядом с ним, а вы и вправду напридумывали целый роман. Но нет, Кензо и вправду пропал. Так что простите мне мои сомнения. А ещё вот, — он запустил руку в карман чёрных джинсов, выудил оттуда что-то, завёрнутое в бархатный мешочек, и протянул Койю. Койю в недоумении развязал тесёмки и вытащил свой телефон. — Я решил, что пусть он будет при вас. И, к слову, лучше вам позвонить Таканори-сану и сказать ему, что с вами всё в порядке. А то мне пока удавалось выкручиваться, но я уже чувствую, что он начинает злиться.
