Погода менялась, и надвигалась черная туча, небо заволокло темной пленкой и прокапывался мелкий дождь.

– Ох и ливанет зараз! – кричал Димка, находившись по одну сторону с Хлопушиным, а Степан гнал впереди.

– А ты, Димка, дождя испужался? – засмеялся Хлопушин.

– Вроде здоровый казак, а глупой ты, Андрей. Чего ж его пужаться, – кричал Димка.

– А ты как оказался у дядьки? – дернув коня, немного затормозил Степан.

– Казаки решили меня гонцом отправить в станицу. Рано утром наткнулся на наших, там и был ваш дядька, он мне все рассказал да за вами послал, – сказал Хлопушин. – Не доверяешь, Степан Иванович? —

Доверяй, но проверяй, время зараз такое, – ответил Степан.

– И то правильно, Степан Иванович, ежели родной братушка предал, то от чужого чего хочешь ожидай, – опять подковырнул Хлопушин. Степан развернул коня, вытащил шашку и поднял ее над головой Андрея.

– Зарублю и не посмотрю, что мы с тобой в дружбе ходим.

Димка чуть с коня не свалился.

– Степан ты чего, ну, ляпнул дурак, – опасаясь, сказал Димка, а Хлопушин сидел с гордо поднятой головой и улыбался.

– Рубай, Степан Иванович! Только вся станица гутарит об этом, а давичи его видали у мироновцев с красной ленточкой на грудях, – кричал Хлопушин. Степан молча засунул шашку обратно и развернул коня.

– Чего аскалишься? Ты смотри мне, Андрей. Держи лучше язык за зубами.

Станица была окутана густым туманом, кругом казаки, вооруженные винтовками, народу было столько, что не протолкнуться. Складывалось впечатление, что станица превратилась в большое Войско. На въезде стоял молодой казак, который остановил троицу.

– К кому путь держите?

– Старшина Тюрин нас ждет! – ответил Степан.

– Прямо и направо, там штаб, – указал молоденький казак, которому было не более пятнадцати-шестнадцати лет.

Возле штаба, который разместился в местной гимназии, стояли вооруженные люди. Совсем рядом, казаки жгли костер, на котором варили еду. Чуть поодаль находилась конница. В соседнем здании струей вытянулась очередь за версту, по всей видимости, новобранцы.

– Куда это малолетки собрались? Неужто воевать! – сказал Степан, удивившись.

– Казаки, где прибывает старшина Тюрин? – спросил Степан у казаков.

– Так зайди в штаб и увидишь!

– Здесь меня ждите, – сказал Степан, а сам направился в здание. Не успев дойти до порога, как появился Афанасий Семенович.

– Где тебя черти носят?

– Малость на речке задержались, дядь.

– Это хорошо, а то попали бы к мироновцам прямо в руки. Давай, прогуляемся, – сказал дядька, и они направились вглубь станицы.

– Плохи наши дела, Степан! Вчера не успели повечерять, как прискакал гонец и сообщил, что идет на нас армада красных. Слыхал про Миронова?

– А как же, дядь!

– Мироновцами их кликают. Пришлось нам в спешке уходить, а то перерубали бы всех да вырезали всю станицу. Пока будем здесь обустраиваться. Гонцы уже поскакали по всем станицам и хуторам объявить о сборе казаков. Времени у нас мало, месяц – не больше. Нужно собрать Войско. Тебя назначаю ответственным за добровольческие отряды. Димку к себе возьмешь.

– Из чьих будут добровольцы? – поинтересовался Степан.

– Да малолетки в основном – гимназисты и прочие мамкины сынки.

– Дядь, ну ты чего! Я боевой казак и буду возиться с малолетками? – кричал, размахивая руками Степан.

– Приказ выполнять! – крикнул дядька. – Ну нету у меня больше казаков, нету! Новочеркасск то к красным перейдет, то к нашим. Приказ сверху пришел – всех набирать, кто желает сражаться. Обучишь их военному делу, глядишь и казаки подтянутся, авось не придется малолеток дергать. Пусть в тылу сидят, пока все не утихнет.

– А утихнет ли? – спросил Степан.

– Нее знаю, Степа, – вздохнул дядька.

– Слух прошел, что Петр наш у мироновцев?

– Да знаю я! Он вчера и принес эту весточку. Сам прискакал с посланием. Мол, уходите по-хорошему, иначе зарубаем всех, – сказал дядька.

– А ты?

– А что я! Отпустил с Богом, уговаривать не стал.

Некоторое время они шли молча, а Степан пытался что-то спросить, но не решался.

– Ну, гутарь, вижу же, что хочешь что-то спросить, – сказал Тюрин.

– Дядь, тут такое дело, казаки гутарят, что немцы нашими союзниками стали. Может быть, поэтому казаки перешли на сторону большевиков и Петька прав? Скажи мне, как на духу.

– Прав ты, Степан, союз у нас с немцами, которые окапались на Украине. Казаки возмущались, но атаман заверил, что это во благо Дона. Никак нам без их помощи, а оружие все с Украины идет, – сказал Афанасий Семенович.

– Таганрог под немцами – это так мы с ними дружим? – возмущенно спросил Степан.

– Немцы уверяли, что это временная мера, пока большевиков не побьем, – сказал дядька.

– Ага, а потом они на Дон захотят поселиться да куреня наши занять, – покивал Степан да пошел к брату и Хлопушину, которые его ждали с казаками у костра и угощались горячим чайком.

Начальник штаба Донских армий тех времен генерал-майор И. А. Поляков написал книгу о тех событиях и утверждал, что Краснов действительно связался с гетманом Скоропадским и немецким руководством с просьбой о помощи борьбы с большевиками. Кроме того, письмо было отправлено лично императору Германии Вильгельму.

Украина и немцы с удовольствием приняли просьбу атамана и уже через несколько дней отправили послов для решения насущных проблем. Первое время казаки были против немецкого вмешательства, но однажды атаман на казачьем круге сказал следующие слова: «Да, господа, Добровольческая армия чиста и непогрешима. Но ведь это я, Донской Атаман, своими руками беру грязные немецкие снаряды и патроны, омываю их в волнах Тихого Дона и чистенькими передаю Добровольческой армии. Весь позор этого дела лежит на мне». После этих слов нападки казаков прекратились.

Добровольческой армией командовал генерал Деникин, который был категорически против вмешательства в дела русские немецких войск, тем более Украина тоже имела свои интересы в нынешней Ростовской области и в Екатеринодаре (Краснодар).

В июле 1918 года атаман Краснов направил еще одно письмо в Германию, в котором были обозначены ориентиры Донского края. В нем предлагалось взамен на помощь Германии построить единое государство на юге России. В него должны были войти Донской край, Ставропольский, Кубанский, Терский и Северный Кавказ. В письме была просьба вернуть Таганрог под власть казаков, в котором находились немцы с украинской армией.

Немцы одобрили этот план и вернули Таганрог. Узнав о письме, среди казаков начались разногласия. Но более жесткую позицию в этом вопросе видели генералы Деникин и Алексеев командующие Добровольческой армией. Они формально были единым Белым движением против большевиков, но не могли принять союзнические отношения с Германией, которые являлись врагами всей России в первую мировую.

Тем не менее помощь Германии сыграла существенную роль в борьбе с большевиками. Многие территории были очищены от красных, а Дон начал процветать. Росла промышленность, собрали большой урожай, заработали банки и кассы, формировалась армия, но разногласий между Донскими казаками и Добровольческой армией становилось все больше. Это послужило поводом, что все больше казаков переходили к большевикам, не желая быть союзниками враждебной Германии, против которой они недавно воевали в составе еще Российской империи.

Был и повод враждебного отношения к Добровольческой армии, которую возглавляли генералы, некогда предав императора Николая Второго. Таковым являлся Алексеев. Казаки говорили так: «Зачем они пришли из России к нам на Дон?». Обратите внимание на фразу «из России». Хотя генерал Поляков и утверждает в своих мемуарах, что казаки хотели очистить Дон, а затем и всю Россию от большевиков, но мне думается, что целью Краснова и его товарищей по цеху являлось построить отдельное государство на юго-западе России.

А чего же хотели немцы взамен? Геополитику никто не отменял, влияния на Украину и юг России имело стратегическое значение. Наверное, один из важных вопросов – земля. Земля равно продовольствие, чем богата южная часть России. В будущем мы увидим подобные цели гитлеровской Германии, а сейчас мы видим это на Украине, где страна продалась Западу взамен на свои богатые земли и влияния на Россию. Что-то изменилось спустя сто лет?