– Сынок, простудишься, петушок стоять не будет, а тебе ещё детей рожать. – Она покачала головой и побрела дальше. – Девкам скажи, чтобы поторапливались, со стороны озера ещё хлеще шторм идёт. – Крикнула она и скрылась в бане.

На трясущихся ногах Кеша вошёл в избу, стянул с себя насквозь мокрую одежду, быстро вытерся, выудив из своего рюкзака полотенце и, скача по холодному полу на одной ноге, натянул на влажное тело спортивный костюм.

– Девушки, там женщина эта просила вас поскорее идти. Она почему-то сказала, что со стороны озера шторм идёт. – Пряча глаза в пол, проговорил Кеша.

Внутри дома было спокойно, тихо и тепло. Здесь были знакомые и уже узнаваемые лица и Кеше даже показалось, что он счастлив.

– Ну да, после того пыльного мешка, что я примеряла, – хохотнула Милена, – нужно срочно в душ.

– Ну Кеша-то застал часть представления. – Зашлась в хохоте Насто. – Мы тут с Миленой мерили национальные костюмы. Фотки – огонь. Фае, кстати, полегче. Но бабушка Тейда сказала, что Фая после нас париться пойдёт.

Девушки упорхнули в баню, профессор снова углубился в книги, Кеша присел в угол продавленного дивана, положил голову на подлокотник и совершенно обессиленный уснул, а Егор стал колоть дрова на лучину, как попросила хозяйка.

– Слышь Ходжин! – Никита пододвинул стул и присел рядом. – Чего происходит?

– В смысле? – Егор поднял на него глаза.

– Ну ты прямо сам не свой. Ты сейчас хуже профессора, что касается бытовой части. Ты ж всегда занозой в заднице был, а сейчас размяк, что ли. – Пожал плечами Никита. – Раньше если бы нужно было, то ты бы из-под земли и транспорт нашёл и больницу. Вот я и спрашиваю, что происходит.

– Нормально всё. – Егор с треском оторвал мягкое волокно дерева. – Где я тебе машину здесь достану? Мне такие придурки как в этот раз никогда ещё не попадались. Обычно каждый знает своё дело, а сейчас просто разброд и шатание. Главное, что какой-то хренью каждый занимается. Я понимаю, что делают геологи, что делают биологи, даже бесполезные филологи. Но что делают эти черти, по-моему, даже они не в курсе! Какой-то мутью занимаются.

– А тебе какая разница? – Спросил Никита. – Тебе не всё равно, чем твои клиенты занимаются?

– Нет. Просто я в оккультные темы твоего отца не лезу. У нас с ним давний договор. Ты же знаешь. – Егор с прищуром посмотрел на молодого человека, продолжая потихоньку тюкать молоточком по деревяшке.

– Слушай, ты нам ту поездку всю жизнь припоминать будешь? – Раздражённо выдохнул Никита. —Ну да, ситуация была нестандартная, но всё же закончилось хорошо.

– Но он же знал, что я против. Я не хочу ввязываться в этот балаганный бред, но он попёр против моего желания.

– Ок! Тогда сейчас ты зачем согласился?

– Всё просто. Деньги нужны. – Вздохнул Егор. – Слушай, Никитка, иди кого-нибудь другого доставай, а.

В сенях послышались звонкие девичьи голоса, и в комнату смеясь ввалились Насто с Миленой. Сейчас в них было не узнать неприступную столичную стерву и добродушную простушку, девушки словно тысячу лет были знакомы. Они кутались в длинные простыни, намотанные вокруг тела, хохотали не останавливаясь, и Милена даже состроила глазки профессору.

– А забористый, видимо, чаёк у бабки. – Пробормотал Никита посмеиваясь.

– Ребята, нужно Фаю к бане проводить. Бабушка Тейда её напарит сейчас. – Насто размотала полотенце с головы, длинное покрывало светлых волос упало на покатые голые плечи, и она рухнула рядом с Кешей на диван.

Задремавший молодой человек мгновенно открыл глаза, подскочил вверх, странно икнул и сел озираясь.

– Ты чего? – Спросил он, глядя на Насто.

– Ох Иннокентий! Давно мне так хорошо и счастливо не было. Прямо счастье, что мы сюда заехали. – Насто вздохнула и замахала руками. – Ребята, давайте Фаю ведите и потом уже ужинать будем. – Подогнала она поднявшегося с места Егора.

Снова выйдя в рокочущее громом мокрое волнение шторма, Егор помялся на пороге, потом развернулся к еле державшейся на ногах Фае и выдохнув вдруг подхватил её на руки.

– Ох и не вовремя же ты мне встретилась. – Прошептал он, когда вышел на улицу и точно был уверен, что она его не услышит. – Не вовремя.

Егор широкими шагами пересёк двор, поставил Фаю у входа в баню и проговорил:

– Сама дойдёшь?

Девушка покивала, толкнула крепкую дверь, и вскоре Егор остался один. Он обозрел пространство из-под козырька крыши, огляделся, чтобы никого не было рядом и выудил из кармана брюк телефон.

– Алло, – мужчина проговорил после набора номера, – да, выключен был. Потому что я не хочу, чтобы он знал, что связь есть. – Егор помолчал и добавил. – Давайте быстрее, координаты я вам скинул. Забрать его нужно ночью, а то у меня тут девушку одну утром в больницу нужно везти, а из-за ваших проволочек пришлось задержаться.

Егор отключил телефон, спрятал его в боковой карман и пошёл обратно в дом. На пороге он столкнулся с Владом, который задумчиво смотрел в сторону озера. Егора неприятно царапнуло, что он не заметил нового знакомого и тот мог слышать разговор.

Фая, знавшая только комфорт городского душа и обустроенных уютных спа-комплексов, сделала осторожный шаг и остановилась в полутёмном пространстве сеней. Здесь пахло влагой, бродил холод, с полок, спрятанных под самый потолок, свисали длинные стебли трав. Девушка осторожно скинула с себя брюки, стараясь не задеть больную руку, стянула кофту и, встав голыми ступнями на холодный пол, покривилась лицом. Зайдя в парилку, от крепкого жара у неё сразу запеклись мочки ушей, на кончике носа появилось красное пятно, а поврежденную руку словно обварили кипятком. Фая охнула, рванула обратно к двери, но створка даже не шелохнулась, когда девушка попыталась выбраться наружу. Фая несколько секунд изо всех сил дёргала деревянную ручку, но все попытки были тщетны. Еле сдерживая слёзы, она стукнула по двери кулаком и поняла, что придётся дождаться хозяйку дома. Тело уже немного привыкло к раскалённому воздуху, рука ныла по-прежнему, но хотя бы перестала пульсировать и даже поменяла цвет. Фая, кинув на лавку полотенце, аккуратно примостилась на полог, подобрала ноги и несколько минут смотрела, как в тесном сумраке железной печи полыхает оранжевое пламя. Для Фаи эти дни стали невыносимыми, ей казалось, что это какое-то специальное наказание, исключительно для неё и теперь оставалось только смириться, дождаться окончания этой дикой поездки, вернуться домой и больше никогда-никогда не покидать пределы родных каменных джунглей. Ещё Фае было неприятно, как на неё смотрит Егор. Ей, конечно, это льстило, но девушка для себя давно решила, что её чувства только для Николая Васильевича. А взгляды Егора, о которые она постоянно спотыкалась не давали ей спокойно строить свою мысленную счастливую вселенную, где она будет счастлива с профессором.

Наверху над потолком послышался скрип, как от половиц, гнущихся под идущим человеком или тяжёлым зверем. И теперь Фая явно услышала, что над ней кто-то ходит. Девушка замерла, осторожно встала и глазами провожала звуки шагов, пересекающих чердак и затихших за дверью. У Фаи отчаянно билось сердце, она подхватила материю с полки, замотала голое тело и стала смотреть на дверь. Но вопреки ожиданиям, что вот-вот кто-то войдёт, позади послышалось шипение, и от горячих камней, горкой лежащих на печи, вверх ударил столб пара. От этого девушка резко развернулась и упала на полог. У Фаи перехватило дыхание, когда она увидела, что ковшик, стоявший возле тазика с водой, сейчас плавает по волнующейся поверхности и дробно бьётся о медные стенки. Девушка даже боялась пошевелиться, потому что в следующую секунду в облаке пара стала проявляться фигура человека. Он неподвижно стоял на месте, из плотного пара проступали лишь плечи, половина тела и слегка подрагивающая кисть руки. У Фаи сердце билось уже в горле, сухость изнутри ломала рот, и она не могла даже крикнуть, просто медленно проваливалась в ватное логово страха. Мысли, бешенно бившиеся в голове, пропали, как дверь вдруг распахнулась, и на пороге появилась Насто.