– Уже поздно, я по ночам не ем, – зевая, ответила Лариса, но все же спросила, – завтра придешь?

– Да.

Парень кивнул, нервно сглотнул и пошел в коридор. На пороге он обернулся, чтобы сказать ей «пока», но увидел, что девушка уже плюхнулась на диван и включила телевизор.

Он закрыл за собой дверь и, еле передвигая ногами, побрел домой.

Ну что ж, совсем не плохо, сегодня он явно дал ей понять, кто в доме хозяин, и сейчас самое главное не спускать обороты, но на душе все равно было гадко, он не был доволен своим поведением на сто процентов. Или, лучше сказать, своей несдержанностью. Он прокручивал и прокручивал в голове, как было бы лучше и что он обязательно сделает в следующий раз, недоумевал, как можно жить в квартире и даже не иметь кофе или чай, рассуждал, что такая женщина, как Лариса, точно не для брака. А потом сам же усмехался над собой: «Конечно, нет! Какой брак? Мне учиться надо и на ноги встать, а потом уже думать о женитьбе!»

Но опять вспоминая ее стройные ноги и идеальную грудь, терялся в мыслях. Он хотел ее, он безумно хотел ее прямо сейчас, много-много раз и до утра.

Поскорей бы дойти до дома, закрыться в туалете и спустить пар!

Первый курс подходил к концу, оставался последний экзамен по физике, а на душе у Тимофея было тяжело, если не сказать ужасно.

Почти год он встречался с Ларисой, с девушкой, с которой было крайне сложно. Каждый день, каждая встреча с ней была как бой, только не понятно, с кем была эта битва.

Лариса постоянно устраивала истерики и скандалы, очень часто это происходило в людном месте или на глазах у друзей. Тимофею было невероятно стыдно и неловко за ее поведение, но еще и за себя, что позволял ей все это. Он всегда пытался поскорее прекратить неприятные сцены или увести подругу в безлюдное место, но

проблемы, которые она раздувала, могли образоваться на ровном месте и предугадать их было невозможно.

Неизменным итогом этих скандалов, как примирение, оставался секс. Бурный, дикий секс, который Лариса обожала.

Можно было бы предположить, что и Тимофею он был по вкусу, но парень в других отношениях никогда не был и довольствовался только тем опытом, который имел.

Собравшись в любимом кафе на Парковой улице, друзья-одногруппники пили чай и обсуждали предстоящий экзамен.

– На физике почти никого не заваливают, не парьтесь, мы все завтра сдадим этот чертов экзамен и отпразднуем его на природе, – предложил Мирон, – жаль, что на дачу пока пригласить не могу, родаки улетают только через неделю. Но зато в следующую субботу будем гулять и не просыхать. Да, Мурзик?

Он протянул ладонь Насте, и она положила свою сверху. Мурзиком Настю называли почти все, кроме Ульяны, из-за ее фамилии – Мурзликина. Девушке это не очень нравилось и она ворчала:

– Ничего, ничего, скоро выйду замуж за Мирона и стану Бойцова.

Они начали встречаться почти сразу, с сентября, и так же стремительно их отношения и развивались. Уже через несколько недель Настя не ночевала в общежитии, а проводила жаркие ночи с Мироном.

– Он мой! – гордо говорила она.

Мирон не нравился Ульяне. Слишком заносчивый, воображающий из себя всезнайку, хвастливый и ветреный.

Сколько раз Ульяна замечала, как он не просто заглядывается на других девушек, но даже заигрывает с ними в присутствии Насти. Но та на это не обращала внимания и объясняла так:

– Все мужчины полигамны. Что же, мне теперь запереть его в шкафу? Пусть смотрит и аппетит нагоняет. Спит же он только со мной!

Про «только» был большой вопрос, но Ульяна старалась не разочаровывать подругу. Сама же она продолжала тихо любить Тимофея, стараясь не показывать своих чувств. Хотя поначалу думала это сделать.

– Может, мне стоит показать ему свою заинтересованность? – посоветовалась она с Настей.

– Зачем? – не поняла подруга. – Ты потом будешь себя в компании чувствовать неуверенно и даже глупо. Да и не ответит он сейчас на твои чувства. Он эту Ларису глазами пожирает. Мирон говорит, что у него совсем крыша на ней поехала и что он его таким никогда не видел и не знает. Твое признание может навредить тебе.

– Как?

– Кто знает, что у него в голове? Вдруг он насмеется над тобой и всем нашим расскажет? Как мы потом будем встречаться в одной компании? Как ты себя чувствовать будешь?

– Что же мне делать?

– Ждать! – твердо ответила Настя. – Ждать! Тима не дурак. Просто сейчас у него чуть крыша поехала. Но она встанет на место, и тогда у него откроются глаза. Эта же Лора… она идиотка. И все это видят и знают.

– Она очень красивая.

Настя развела руки в сторону:

– Да, но и ты не пугало!

Красота Ларисы была утонченной. Изысканной. Такая красота заставляет замереть в восхищении. Как-то Настя сравнила ее с дорогой породистой лошадью, и это было подходящее определение: высокая, статная, стройная, с благородной осанкой и умеющая себя подать.

Короткая стильная стрижка очень шла ее высоким скулам и большим глазам цвета молочного шоколада, а холодный как лед взгляд создавал недоступный образ.

Отец Ларисы, в прошлом новый русский, а сейчас депутат, обожал дочь и баловал: купил квартиру, машину, обеспечивал фирменными вещами и спонсировал путешествия куда только его дочь захочет.

Лора побывала уже в тридцати странах и, будучи в одной стране, она уже думала о новой. Путешествия захватили ее с головой, да так сильно, что, закончив два курса в МГУ, она взяла сначала академический отпуск на год, потом еще один, а следующий курс планировала «посидеть на больничном» и чуть позже оформить третий «академ» уже по болезни.

Большинство скандалов с Тимофеем были как раз по этому поводу. Она предлагала ему узнавать новые страны вместе, а он из-за учебы не мог себе этого позволить. Даже на каникулах или в праздничные дни он отказывался ехать с ней. Конечно, причиной этому была не только учеба, но и нехватка денег. И хотя Лора предлагала оплатить все расходы, Тимофей не мог себе позволить путешествовать за ее счет. А у самого денег было в обрез. Учиться было сложно, подрабатывать у отчима времени не было, да и желания пока тоже – все свободные часы он проводил с Ларисой.

– Ну, и куда же ты летишь на этот раз, птичка? – спросил Мирон у Ларисы и потянулся к чашке.

– Наконец-то в Штаты! Как долго я ждала этой визы, и вот она в моем паспорте.

– С Юлей летишь? – поинтересовалась Настя.

Юля была закадычной подружкой Ларисы. Такая же богатенькая и обеспеченная красавица. Она побывала в их компании всего два раза, но, видимо, ей было скучно и больше она не приходила.

– Ну а с кем еще? Тим опять меня динамит. Придумал себе работу летом. Кто летом работает? Летом отдыхать надо!

О том, что она отдыхает и зимой, и летом, и круглый год, Лариса умолчала.

Визу ей открыли на три месяца, и она собиралась провести все это время в Штатах:

– На Нью-Йорк надо минимум две недели, а потом у меня план – арендовать машину и проехать всю Америку до Калифорнии, останавливаясь на пару ночей в каждом большом городе. Чикаго, Майами хочу увидеть. В общем, есть чем заниматься, я прям вся горю, как хочу все это увидеть своими глазами.

Как ни странно, но в тот вечер девушка не устроила скандал Тимофею, хотя одну попытку сделала. Она взяла его за руку и жарко в ухо прошептала:

– Проведи меня до туалета…

Парню очень хотелось отбросить ее ладонь в сторону, потому что ее шепот услышали все за столиком, но он только выдохнул и тихо сказал:

– Нам пора домой.

Лариса планировала, что по дороге домой они заглянут в туалет ресторана, как они это один раз сделали. Это кафе на Парковой открылось полгода назад, и в их первое посещение, которое тоже было с одногруппниками, Тимофей с Ларисой уединились в туалете. Их друзья, конечно, об этом догадались, и Мирон ни один раз после подшучивал над другом, называя «туалетным утенком». Тимофей злился, а потом спросил: