Выжившие, раненные и контуженные, выбирались из грузовиков и бронетранспортеров. Кто-то сразу разбегался в панике.

Колонна боевиков перестала быть военной силой.

– Как-то так, – удовлетворенно сказал я, когда дым развеялся, и результат удара стал четко виден.

Сказал, и бросил взгляд на союзников.

Союзники сидели с открытыми ртами. Даже майор Нету, человек тертый и опытный, не мог быстро прийти в себя от увиденного.

Я не стал им говорить, что такая красочная картина получается далеко не всегда. Впрочем, какая разница? Взорвется боекомплект, или нет – машина всё равно будет непригодна к использованию, и экипаж пострадает.

***

Дорога до места разгрома колонны оказалась скучной.

Вокруг – склоны гор и редколесье. Справа от дороги виляет река. Там процветает живность – птицы, крокодилы, бегемоты.

Дорога однообразная и безлюдная.

Проехали по хлипким мостикам через десяток обмелевших ручьев, спускающихся с гор и впадающих в Лукугу.

У одного мостика стоял пост. Двое боевиков и пикап с пулеметом. Уничтожили на расстоянии из миномета.

Не останавливаясь, прокатились мимо давно заброшенной фермы.

Добрались до небольшого поселка. Несколько кирпичных домов и десятка два хижин. Остановились. Бойцы Фронта прошли по деревне, проверили дома. Нашли несколько боевиков. Те сдались.

Майор Нету почесал затылок, а потом дал команду отдать этих боевиков местным жителям. Связанными и без оружия. Местным виднее, кому жить, а кому умирать. Местные быстро разобрались. Двоих мальчишек, новичков, пощадили, остальных просто забили палками насмерть.

***

На месте разгрома колонны осталось несколько раненых. Те, кто мог самостоятельно передвигаться, разбежались, а тяжелых бросили.

Бойцы Фронта прошлись вокруг, всех добили. С пленными тут возиться не любят, да и куда их девать? Трофеи собрали. Нам это старье не интересно, а революционерам вполне подойдет.

Мы не вмешивались.

***

Опять потянулась однообразная дорога.

Добрались до небольшой деревушки, ужасно бедной. Там даже поста не было, только два десятка хижин.

Проверили дома. Нашли двоих подростков с оружием. Оказалось – местные, охотники и защитники. Вообще, тут автомат в хижине – не редкость. Не так, как у скотоводов Судана, где у каждого мужчины есть старый «Калаш», но всё равно много.

Майор с краткой речью о смене власти выступил.

Дальше поехали.

Еще одна такая же деревенька попалась по дороге. Опять остановка, проверка, подростки с автоматами, разбирательство, краткая речь.

Разнообразие случилось километров за двадцать до выхода на шоссе. Там находился поселок покрупнее, и в нем – пост на въезде и казарма с боевиками.

Революционеры уже надеялись, что мы опять совершим чудо и очистим поселок без их участия. Но я обманул их ожидания. Объяснил майору, что обстреливать хижины не буду, и зачисткой их им придется заниматься самостоятельно.

Чтобы немного облегчить им работу, скомандовал Суслику подвести «Черепаху» с пулеметом. Она уничтожила постовых, вкатилась в деревню и прижала огнем разбегающихся из казармы боевиков. За ней въехали БТР революционеров, они завершили разгром. Дальше началась проверка домов.

И опять – суд над пленными, казнь, речь, небольшой отдых.

Следующая деревенька была бедной даже на фоне остальных. Хижины совсем крошечные, только чтобы лежанка поместилась. А вокруг – широкие поля. Оказалось – это что-то вроде поселения рабов. Они для боевиков выращивают бататы, кофе и маниок, а их за это не убивают.

Мы практически добрались до выхода на шоссе. До Ниамбы осталось километров пять.

Я отвел наш транспорт с дороги в сторону – чтобы не торчать в пристрелянном месте, если по нам попытаются ударить артиллерией.

Остановились. «Солнечного зайчика» отправили вперед, смотреть, что нам угрожает.

Локатор «Панциря» засек в воздухе чужой квадрокоптер. Подождали, пока он доберется на расстояние уверенного поражения, сбили его электромагнитным импульсом. Легкий аппарат, не имеющий никакой защиты, с выжженными цепями управления беспомощно поплыл по ветру.

– Господин Санта, – обратился ко мне Антонио. – Вы не могли бы помочь той группе, которая зачищала шоссе, ведущее на запад? Здесь недалеко, через реку от Ниамбы, большой поселок рабов, наши парни наткнулись там на сопротивление. Без вашей помощи будут большие потери.

Дальность позволяла, но не хотелось вести туда «Зайчика», а без наблюдения мы не сможем точно разметить цели. Хотя если цели неподвижные, то можно и по спутниковой карте…

– Куда бить?

Майор показал на экране три дома, уточнил что-то по радио, указал точку, где стоит пулемет. Я пометил маркером эти точки.

– Суслик, видишь отмеченные мной точки на том берегу? Отправь туда осколочные мины. Только сначала миномет отгони в сторону метров на пятьсот. Вдруг у них средства локации артиллерии работают.

– Понял, выполняю.

Взрывов мы в реальном времени не видели, спутниковые снимки обновлялись слишком медленно. Увидели результат. Пара домиков частично разрушены. Пулеметная ячейка вроде на месте, а жив ли пулеметчик – не поймешь.

– Что там говорят ваши бойцы?

– Всё, говорят, стрельба прекратилась. Они пошли вперед.

– Суслик, закончено, гони миномет к нам.

***

«Зайчик» летал над Ниамбой и двумя прилегающими небольшими поселками. Толстяк времени не терял, пометил для уничтожения несколько целей: пикапы с пулеметами или безоткатными орудиями, посты на въездах, большой дом, вокруг которого бродили вооруженные парни. Из дома какие-то люди выносили чемоданы и грузили их в машины, стоящие перед ним.

– Командиры бегут, – заявил скучающий Будда, заглядывавший мне через плечо.

– Думаешь?

– Уверен. У кого сила, у того и власть. У кого власть – у того самый красивый дом, дорогой автомобиль и много вещей.

– Это ты намекаешь, что командиры – приоритетные цели для удара?

– Как бы да. Правда, они с собой могут жен и детей потащить. Если у них они есть.

Жен и детей у командиров не оказалось. Или они просто не сочли нужным их забирать, понадеявшись найти в новом месте новых жен. В машины загрузились несколько человек в приличной, по сравнению с окружающими, одежде, и их охрана.

Я не удержался, пометил машины, как цели, и дал команду Суслику. Машины накрыла россыпь разрывов. Немногие раненые спрятались в доме. Тела остальных остались в машинах. Никто никуда уже не ехал.

– Суслик, уничтожай все подходящие цели, – минометы ритмично заработали. Я продолжил наблюдать.

Когда на виду не осталось больше ничего, достойного удара, я повернулся к Антонио:

– Всё, дальше вы.

Майор кивнул.

Потом я добавил:

– Я вам дам в помощь две «Черепахи» с пулеметами, в застройке помогут подавить гнезда сопротивления

Суслик передал управление этими машинами Пинку и Дублону. Большие потери среди союзников нам не нужны, лучше помочь им. Да и наши штурмовики соскучились уже без дела.

***

Зачистка прошла без эксцессов.

Сначала союзники взяли под контроль небольшой поселок, примыкающий к Ниамбе с востока, отделенный от нее притоком Лукуги.

Потом при поддержке «Черепах» перешли мост через приток, стали чистить дома Ниамбы.

В большинстве мест сопротивления не было, там присутствовали только женщины и дети. Где-то боевики просто сдались. Пару домов, из которых пытались отстреливаться, превратили в решето.

В хлипкой застройке пули пробивали дома насквозь, почти не замечая стен, так что среди мирных жителей тоже были раненые, не так много, но были. Малышка потом оказала им помощь.

***

Не затягивая надолго, революционеры провели народный суд для пленных.

«Народный» – в том смысле, что по большинству пленников решение принимали жители поселка. Жительницы.