– А что показало вскрытие?

Леся пожала плечами.

– Оно подтвердило диагноз. По-моему, болезнь Зинули протекала на фоне глубокой депрессии. – Лицо Рюминой стало мрачным.

– Депрессии? – удивилась Лиза. «С чего бы это? Люди сейчас не имеют даже крыши над головой. Зинуле же был обеспечен средний комфорт. Откуда депрессия?»

При взгляде на Лесю Лиза решила не спешить. У нее создалось впечатление, что Рюмина хочет рассказать ей о чем-то важном, но не решается.

«Ничего, она созреет» – Лиза тонко перевела разговор на нужную ей тему:

– Вы ведь работали вместе? Вон там? – Она кивнула на офисное здание напротив кафе.

– Да-да, – рассеянно отозвалась Леся, а потом неожиданно вскочила. – Пойдем! Я хочу пристроить тебя.

«Слава богу!» – С Лизиной души свалился камень. Не придется долго и нудно намекать. Как естественно все произошло! Если Рюмина на самом деле спротежирует ее, то Лиза дает зарок. С первой же зарплаты отведет ее в ресторан среднего пошиба. В «Пекин» или «Арагви». Можно даже в «Прагу». Там они присвоили себе гордое звание «дворца». Наверное, дерут втридорога. Но приличное место сейчас стоит визита в «Прагу»!

В новом «дворце» они с Лесей выпьют кислого испанского вина и раскроют друг другу сердца. Там Рюмина гораздо подробнее расскажет о смутных душевных переживаниях Зинки Макаровой, и Лиза поставит свой житейский диагноз. Даже благополучные японцы, как она слышала, подвержены необъяснимому беспокойству. Опасения потерять неплохую работу. Вечные стрессы мегаполисов. То в метро тебе ногу отдавят, то на рынке сопрут кошелек. Если японцы переживают, то что уж говорить о русских! Тем более о женщинах!.. Жизнь средней россиянки – это постоянный стресс. Тут начнешь подозревать, что ты неожиданно стала жертвой каких-то интриг. «Все это – нервы, нервы…»

Когда Леся вскочила, Лиза заметила у нее в руке прозрачный пакет с яркой коробкой. Деликатесы для кошек. В нестабильные времена «вся-Москва» помешалась на своих пушистых любимцах. Лиза слышала, что кошачья и собачья шесть снимают стрессы у людей. Гладишь ладонью по их мягким спинам и приходишь в себя после взбучки у начальства или созерцания пустого кошелька. У Леси и ее мамы главой семьи была Фиджи – избалованная жирная кошка. Рюмины обожали эту черно-белую толстуху и кормили ее исключительно кошачьими деликатесами. Ее громкое имя отдавало пряностью экзотического острова. Однако, Лиза догадывалась, что кошка названа не в честь далекого острова. «Фиджи» были излюбленными духами Леси. Вот и сейчас от нее исходила их сладостная волна.

– Как поживает Фиджи? – спросила Лиза по дороге в Сезам.

– Кайфует на даче, – улыбнулась Леся.

– Ты провела предварительные переговоры – насчет меня?

Рюмина слегка замешкалась.

– Нет. Лучше сразу все решить на месте.

Они перешли дорогу. Светофора не было, как, впрочем, и машин. На проходной зевали три здоровенных лба – охранники. Леся предъявила свой пропуск и кивнула на Лизу:

– Со мной.

Пешком поднялись на второй этаж. Леся набрала код, и замок открылся. Подруги оказались в длинном коридоре с вереницей дверей, в основном бронированных. Этот мягко освещенный тоннель напомнил Лизе комфортабельный экспресс. Он был готов принять Леонтьеву в качестве новой пассажирки и умчать ее в солнечное будущее.

– Подожди меня здесь, – сказала Леся, быстро набирая код одной из бронированных дверей. Она скрылась за ней, оставив ее слегка приоткрытой. Но Лиза и не подумала воспользоваться этой щелью для подглядывания или подслушивания. Она решила с первых шагов показать свои высокие моральные стандарты. Кроме того, кто знает, как здесь у них, на приличных фирмах. Вполне возможно, что за кандидаткой в сотрудники сейчас наблюдают незаметные глазки слежения. Техника достигла таких вершин! Что если испытательный срок начинается с первой минуты?

С точки зрения Лизы, Рюмина вполне могла бы кое о чем рассказать ей. Дать хотя бы какие-то намеки, что за фирма и на какую оплату можно рассчитывать. Тогда Лиза уже сейчас прикинула бы, как выгоднее пристроить будущую зарплату. Хватит ли ее для походов в салоны ГУМа или пока придется ограничиться толкучками. Эти мелкооптовые рынки, признаться, до чертиков надоели Лизе. После их вони и толкотни хотелось наконец спуститься в лабиринты Манежа или вплыть в ярко освещенный Петровский пассаж.

Это будет классное дефиле! Лиза представила свою раскованную походку. Медленный требовательный взгляд вдоль навороченных витрин. Своими тонкими ноздрями ощутила аромат изысканных духов, а кончиками пальцев – бархатистое покрытие долларов. Ожиревший Франклин по-прежнему нравился Лизе. Он, конечно, не тянул на роль любовника, но был незаменимым спутником при походах в дорогие салоны.

«Экспресс» был готов тронуться в путь, и Лиза окинула его скептическим взором. Двери, выходившие в коридор, были оклеены десятками рекламных проспектов и календарей. На них была отражена какая-то нереальная, приторно-яркая и такая же приторно-сладкая жизнь. Легкой походкой обеспеченной женщины Лиза медленно двинулась вдоль тоннеля. Она оценивала скрытые возможности многих фирм, которые арендовали здесь комнаты-купе. Как она поняла, в основном это были туристические конторы и рекламные агентства. По Москве ходили слухи, что они качают валюту не хуже нефтяных вышек. Это в полной мере устраивало Леонтьеву.

Когда Лиза возвратилась обратно к заветной двери, то ее ожидал сюрприз. Довольно неприятный. Из проема слышались голоса. Мелодичный – Леси. И другой – женский, с повелительными интонациями, даже с нотами грубости.

– Разве вас не предупреждали? – спросила женщина.

– Я подумала… – тихо сказала Леся, но ее тут же оборвали:

– Подчиненным не надо думать! Это привилегия хозяина! А он недоволен!

– Мне хотелось бы поговорить…

– С кем?!

– С ним.

– А вы разве знакомы?! – изумилась женщина.

– Нет, но… – пробормотала Леся.

– Достаточно уже и того, что он просил сообщить вам, госпожа Рюмина. Здесь не то место, где надо проявлять инициативу!

Невольно подслушанный разговор оглушил Лизу. Ее экспресс, который начал разгон в благополучное будущее, сошел с рельсов. Это катастрофа! Как она поняла, некий хозяин не поощрял в служащих инициативности. Он не терпел протеже со стороны. Лиза всегда знала, что Москва – это клубок связей. Никому не дано запустить хотя бы коготок извне в этот туго закрученный клубочек. И сейчас Лиза со всей достоверностью вновь убедилась в этой старой аксиоме.

Что же это за фирма? Лиза еще раз внимательно осмотрела бронированную дверь. Ничего особенного. Стереотипный кодовый замок. На темной поверхности – старый календарь и репродукция какого-то аппетитного натюрморта. Намек на то, что в этом офисе успешно торгуют фруктами? Лиза прекрасно знала, что офисы могут находиться и далеко от складов. Или натюрморт – случайная деталь?

В этот момент ее раздумий дверь распахнулась. Лиза отпрянула. Оттуда выскочила женщина лет сорока. Угрюмое жилистое лицо под шапкой обесцвеченных волос. На лацкане делового пиджака – бирка с именем «Валентина». В коридоре состоялся мгновенный поединок взглядов. Суровая Валентина с презрением посмотрела на Лизу. В ответ она мгновенно вывесила на физиономии выражение непреклонности. «Что, съела?» Служащая не съела и даже не проглотила, а проигнорировала Лизин взгляд. Затем эта самая Валентина крикнула Лесе:

– Выходи!

Та повиновалась, и Валентина с шиком захлопнула дверь. Грохот ее каблуков еще долго оглашал пустынный коридор.

– Ничего себе замашки – как в зоне, – прошептала Лиза.

– А ты думала, у нас здесь – великосветский салон? – Сквозь матовый тональный крем на лице у Рюминой проступили красные пятна.

– Я слышала, что на многих фирмах – сплошное хамство… Особенно где переталкивают товар. – Лиза пожала плечами. – Эта Валентина что, с овощной базы?

В ответ Леся задумчиво посмотрела в полумрак коридора. Отрешенно сказала:

– Нет, она вообще сбоку припеку. Просто иногда держит связь с хозяином…