Она осветила чудовищную картину.

Пытаясь подняться, на скользком паркете барахталась Лиза. Человек в черном колпаке и нелепом комбинезоне уже скакал у подножья лестницы. Ни тогда, ни позже Лиза не смогла бы точно сказать, увидела ли его Мария Васильевна. Все внимание Рюминой было приковано к ее персоне.

Даже спустя неделю Лиза переживала это жуткое унижение. От изумления глаза Марии Васильевны стали огромными. Она явно не ожидала застать бывшую приятельницу дочери у себя в полночь, при непроясненных обстоятельствах.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела Мария Васильевна.

Ее интонация была еще более угрожающей, чем днем. Это и понятно. Неожиданно разбуженный человек становится или сварливым или агрессивным.

Лиза промолчала. Не могла же она сказать: я, мол, пришла шмонать в Лесиных вещах, но какой-то подлец опередил меня. Видели или хотя бы слышали вы, Марья Васильевна, как он гарцевал по лестнице?

– Я спрашиваю! Что ты делаешь среди ночи в чужом доме?!

Ничего не оставалось, как резануть в глаза Рюминой правду-матку!

– Вы знаете, что! Я вам сказала сегодня днем! У вас есть то, что мне нужно! Кассета и медальон. – Лиза наконец поднялась на ноги и восстановила в своем облике человеческое достоинство.

Мария Васильевна задохнулась от негодования.

– Потерять всякую совесть! Я же сказала! Мне никто не нужен! И видеть никого не хочу. И не знаю я никакой кассеты и никакого медальона! Нечего здесь шляться.

У Лизы тоже пропало желание вести беседу с хозяйкой. Мария Васильевна выглядела разъяренной и готовой к бою. Прикинув шансы, Лиза поняла, что весовая категория Рюминой сулит ей в случае чего блистательный успех. Тогда как на долю Лизы придется позорное поражение.

Она смерила взглядом довольно крутую лестницу и предпочла сама спуститься по ней. Интуиция подсказала Лизе, что уже через минуту-другую Рюмина может окончательно прийти в себя и придать ей солидное ускорение.

Со скоростью стайера Лиза рванулась вниз. Уже на первом этаже ее настиг мощный окрик Марии Васильевны.

– Вернись! Слышишь?! Вернись, Лиза!

«Щас, разбежалась!» – Она почувствовала, что это громкое приглашение не сулит ничего доброго. Вместо возвращения Лиза еще более резво кинулась к двери из кухни.

– Что ты тут натворила?! – донеслось сверху, видимо, из Лесиной комнаты, в которой «шмонал таинственный пришелец».

Этот вскрик убедил Лизу в том, что Рюмина записала на ее счет «подвиги» незнакомца в комбинезоне. Он, видимо, изрядно «поработал» там.

Бегом направляясь к своей даче, Лиза была весьма самокритична. «Операцию по изъятию кассеты и медальона нельзя признать удачной».

Зараевские пробуждения обычно бывали чудесными.

Свинцовой зимой Лиза вспоминала о них, и вокруг сердца разливалось тепло. Натали обычно вставала раньше и варила кофе. Для этого она использовала турецкие, греческие, итальянские турки. В зависимости от количества порций, на которые разыгрался аппетит. Снизу, из кухни, до Лизы долетали звуки легкого позванивания «фамильного серебра». Затем второго этажа достигал запах кофе. Божественный аромат… На его крыльях Лиза уносилась в солнечную даль иллюзий и грез.

Но это утро было спровоцировано самим дьяволом. Лиза пробудилась от грубого шума внизу. Вместо терпкого кофейного аромата из кухни летели крики. Спросонья Лиза не сразу узнала, кому принадлежит чужой голос. Хотя любой в данной ситуации мог понять: кому же еще, как не Марии Васильевне? «Так мне отрыгнулся ночной визит». Лиза затаила дыхание. А на деревянной лестнице уже слышались легкие шаги бабули.

– Вставай, Лизок! С Рюминой беда!

– Что? Что такое?!

Глаза Натали пульсировали от ужаса.

– Мне кажется, у нее от стрессов крыша поехала! Она вопит о какой-то краже! О медальоне! Сегодня ночью у нее были галлюцинации. Ты якобы проникла в их дачу и что-то стырила там!

От волнения бабуля прибегла к молодежному сленгу.

– Я сказала ей, что тебя, Лизок, нет дома, но…

Обе задрожали от ужаса, так как на лестнице послышалась тяжелая поступь Рюминой. Эти «шаги командора» настолько испугали Лизу, что она никак не могла попасть ногой в штанину джинсов. Натали помогла ей, и они вместе кое-как натянули на Лизу не только штаны, но и водолазку. Мельком уловив свое отражение в зеркале, Лиза пожалела себя. Растрепанная, испуганная, без единой чашки кофе с утра, она дрожала, как загнанная крольчиха. Глаза тоже были красными.

Но все эти детали поблекли в связи с появлением Марии Васильевны. Она возникла в двери как посланница злого рока. Огромная, с багровым лицом. Лиза поняла, что ее дело – швах. Мимо Рюминой не смогла бы проскочить и мышь.

– Надо соглашаться со всем, – выразительно шепнула Лиза бабуле. Та прекрасно поняла ее: с буйными не спорят нигде, даже в психиатрической лечебнице.

Тем временем Мария Васильевна тяжелыми шагами начала приближаться к Лизе. Жертвуя собой, Натали загородила внучку с увещеваниями:

– Мы сейчас во всем разберемся! Только цивилизованным путем! Мы ведь не дикари какие-нибудь. Даже Пакистан с Израилем утрясают конфликты во время мирных саммитов!

– Я сейчас устрою ей тот еще саммит! – Тон, каким была произнесена эта угроза, не оставлял сомнений в намерениях Рюминой.

Лиза даже не пикала из-за спины Натали. Все силы сосредоточила на том, чтобы улучить удобный момент и выскользнуть из ловушки. Между тем бабуля говорила вкрадчивым голосом психоаналитика:

– Давайте спустимся вниз и обсудим все за чашкой кофе.

– Я сейчас спущу ее вниз! – пообещала Рюмина.

«Мне надо больше заниматься физическим тренингом!». – с горечью подумала Лиза.

Предстоял поединок. Телесная мощь против гибкости и сноровки.

– Черт с ней, с кассетой! Верни хотя бы медальон!

– Вернет! Все вернет, – убедительно сказала Натали, подмигнув Лизе.

Та не дремала. Кошачьим прыжком она бросилась в узкую щель между Рюминой и дверным косяком. Это был удачный прорыв! Мария Васильевна и охнуть не успела, как Лиза уже оказалась у подножья лестницы.

Перед тем, как выскочить из дома, она произнесла короткий, но зажигательный монолог.

– До меня в вашу дачу проник какой-то незнакомец! Он стянул и кассету, и медальон! А я – как всегда! – оказалась крайней. Но – видит бог! – я искренне хочу обнаружить истину! Лично я не взяла у вас, Мария Васильевна, и коробки спичек!

В ответ лестница содрогнулась от шагов Рюминой, и Лиза поспешно сделала ноги. Она не стала убегать далеко. Все-таки на своей территории – безопаснее. Спряталась в кустах за маленьким сараем и зорко следила оттуда за «пятачком» перед дачей. Мария Васильевна и бабуля поговорили о чем-то. Наконец их голоса стали гораздо тише. Лиза поняла, что основной выхлоп энергии у Рюминой миновал. Когда обе они появились на веранде, было видно, что вся агрессивность ушла из гостьи.

Понурив голову, Лиза приблизилась к веранде и тихо сказала:

– Я ведь не воровка, Мария Васильевна. Разве у вас хоть когда-нибудь что-то пропадало после меня?!

Рюмина тяжело вздохнула.

– Кассету пусть хоть черти сожрут. Но этой же ночью пропал Лесин медальон. Я всегда клала его на виду – в память о ней.

Лиза подняла на нее честные глаза.

– Клянусь, там был незнакомец в комбинезоне!

Натали внимательно посмотрела на внучку: так-так, выходит, не такие уж сильные галлюцинации посещают Марию Васильевну. В ответ Рюмина пожала плечами.

– Но зачем ему медальон?!

«Вот он – мой шанс!» – поняла Лиза и тихо спросила:

– Мария Васильевна, чей портрет там был?

– Какой портрет?!

– В медальоне. «Вдруг – портрет самого „хозяина“? Тогда многое проясняется».

– Да не было там никакого портрета! Я даже представить себе не могу, кому понадобился этот медальон – простенький, дешевый? А мне он дорог как память о Лесе. Она не расставалась с ним в последнее время…

«Я бы сама многое отдала, чтобы узнать: кто полез за медальоном?»