От полей исходил неприятный запах сырости и гнили. Урожай давно пора было убирать, но фермеры не торопились, так как, несмотря на то, что дни хмурились, погода все еще оставалась теплой.

Мальчишки подошли к двери, но та оказалась заперта. Это могло означать только то, что старших нету дома. Странно, ведь они никуда не собирались, да и второй машины у них нет. Запасной ключ находился, как всегда, в обналичке. Хёнвон вошел в дом и остановился посреди пустой кухни.

— Э-эй!

По коридорам прокатилось слабое эхо его голоса. Хёнвон обошел весь первый этаж, заглянул в комнаты, но так никого и не обнаружил. Чангюн ждал его, прислонившись спиной к входной двери. Ноги его дрожали в такт редким каплям по крыше. Страх щипал горло, хотелось закричать. Вот чего ему не хватало, так это остаться в этой глуши вдвоем с Хёнвоном. Утешало только то, что у них есть машина, на которой можно будет убраться. Он думать не хотел, что лишился своего любимого человека, потерял его. Возможно, навсегда.

Хёнвон заглянул в гостиную, еще раз крикнул, но очевидно, что комната была пуста. Чангюн указал ему дрожащей рукой на лестницу. Они оба посмотрели в ту сторону и переглянулись.

— Думаешь, они могли пойти наверх? — недоверчиво сощурился Хёнвон. — Что бы им там делать?

— Без малейшего понятия, но, думаю, что я уже ничему не удивлюсь.

Держась за руки, они подошли к лестнице, но в последний момент Чангюн вырвал ладонь и остался внизу. Ему хватило одного раза, когда он повстречал там собственную тень и едва не спикировал вниз. Хёнвон поднялся один.

Потрепанное дсп по-прежнему закрывало дверной проем. Парень осмотрел гвозди, скобы, которыми забивали наспех, потрогал их пальцами и в очередной раз свез паутину. Тут явно никто ничего не вынимал и не забивал заново. Хёнвон ударил в доски плечом, но те только издали жалобный скрип, слегка прогнулись и остались на месте. Если старшие и были наверху, то поднялись они туда точно другим путем.

— Что ты творишь? — сорвавшимся шепотом вопрошал Чангюн, прикрывая ладонями уши.

Хёнвон пожал плечами.

— Хотел проверить, можно ли попасть внутрь.

Он подвинулся ближе, стараясь разглядеть хоть что-нибудь за старым дсп, достал телефон и включил фонарик, направив его в небольшую щель. Неясные очертания коридора, столика, стоящего у окна в конце, остатки светового дня, пытающиеся пробиться сквозь плотные шторы.

— Там никого нет, — развел он руками.

Словно в ответ на его слова снизу послышался скрежет когтей по грубым доскам. Чангюн развернулся первым, чтобы взглянуть, а его спина больно врезалась в перила. Он готов был поклясться, что увидел огромную ворону, вальяжно идущую по полу в сторону кухни, а затем исчезающую за стеной.

— Господи! — воскликнул он, а сердце бешено застучало.

Хёнвон едва ли не кубарем скатился вниз по лестнице, быстро перебирая ногами. Вбежал в кухню и увидел, как черный хвост из перьев исчезает в хлопнувшей раме неприкрытого окна. Он бросился к входной двери и затормозил на крыльце. Ноги будто пригвоздило к полу. Огромная ворона сжимала когтистыми лапами ветхие перила и склоняла голову, внимательно рассматривая юношу. В бездонном колодце глаза отражалось напуганное выражение лица. Хёнвон попробовал подойти ближе, протянул руку незваной гостье, а та терпеливо ждала его, не сводя взгляда.

— Эй, ты кто? — спросил он тихо и сделал еще шаг.

Открылась дверь, и из нее сначала показались пальцы Чангюна, а затем и лицо парнишки, пытающегося посмотреть, в чем дело. Ворона резким движением повернула к нему другой глаз, сверкнула красным всполохом и, открыв клюв, каркнула во все горло.

Хёнвона в ужасе отбросило назад, Чангюн только и успел схватить его за талию. Они вместе повалились на крыльцо, а ворона расправила мягкие крылья и стремительно унеслась в дождь над кукурузным полем.

— Ты ее напугал, — трясущейся рукой Хёнвон убрал челку со лба и повернулся к приятелю, которому, кажется, отдавил ногу.

Чангюн недовольно фыркнул и перевел дыхание.

— Я напугал? — возмутился он, толкая с себя Хёнвона. — По-твоему это не я сейчас в штаны наложил?

На громкий крик вороны обернулся Хосок, но так и не смог увидеть нарушителя тишины. Он пытался спрятаться от мелкого дождя за воротником, но потом все же накинул на голову капюшон. Они с Кихёном решили осмотреть постройки, пока мальчишки были в городе. Кихён был уверен, что в каком-то из этих строений пряталась та самая собака или ее щенки, которые выли и скребли по ночам.

Небольшой сарай почти развалился. Чтобы открыть дверь, пришлось размотать целый ярд ржавой проволоки. Часть стены у фундамента прогнила, и образовалась небольшая дыра, в которую вполне могла пролезть небольшая живность.

— Ради Бога, Ки, что мы тут ищем? — возмутился Хосок, заглядывая внутрь, вслед за приятелем.

Кихён махнул ему рукой, тихо шикнул, достал из кармана золотую зажигалку и щелкнул крышкой. Ладонь Хосока резко сжала его запястье, не дав крутануть колесико о кремень. Палец прижался к носу.

— Что такое? — тихо возразил мужчина.

Хосок осторожно принюхался и заставил совсем опустить руку, после чего сунул в нее свой телефон с включенным фонариком.

— Плохая идея, — покачал он головой. — Газом сильно пахнет. Возможно, где-то стоит баллон или вроде того.

Кихён послушно захлопнул зажигалку и убрал ее в карман. Не ярко, но газом действительно пахло. Он взял фонарик и посветил по углам. На полу, как и ожидалось, толстым слоем лежал окаменелый куриный помет с торчащими редкими перьями. Хорошо, что запаха он уже не источал, иначе можно было бы вывернуть желудок. Солома перегнила от времени, виднелись засохшие пятна, похожие на кровь. Ничего удивительного, что отец когда-то именно здесь убил всех кур.

— Это же кровь? — Хосок приподнял бровь, смотря на Кихёна в неком замешательстве.

— Скорее всего, — Кихён шел дальше, смотря только себе под ноги, а дорожка крови ускользала дальше к стене. — Уж не думаешь ли ты, что она человеческая?

— Что бы я ни подумал — ты все равно пойдешь дальше, — Хосок недовольно цокнул языком и закатил глаза, когда увидел эту ребяческую улыбку, высвеченную фонариком.

Заглянув во все уголки, Кихён так и не нашел ничего похожего на собачье семейство. Зато нашел в противоположной стене еще одну дыру, раскопанную когтями. Он махнул ботинком, чтобы скрыть следы. Сам не понял, почему, но так ему показалось спокойнее. Оставались еще две постройки и здоровый амбар.

Они снова вышли на свет и вдохнули свежего осеннего воздуха. Голова закружилась, теперь уже было понятно, что в сарае действительно пахло газом, только источник так и не обнаружился. Хосок чертыхался, ступая по грязи чистыми ботинками, но все равно обошел сарай, чтобы осмотреть вокруг следы возможных лап. Ничего. Только месиво из глины и чернозема.

— Как думаешь, эти засранцы уже вернулись? — крикнул ему Кихён, а в ответ увидел только пожимание плечами. Теперь ему пришлось бежать следом по развезенным дорожкам. Ноги разъезжались, приходилось держаться за стены сарая.

Хосок дернул дверь покосившейся постройки, обстучал карманы на наличие телефона и обернулся, вспомнив, что так и не забрал его. Яркий луч фонаря высветил крошечное помещение. На стенах обнаружилась старая упряжь, косы, пилы, мясницкие инструменты. Все давным-давно заржавело и пришло в негодность. Сложно было поверить, что этим всем пользовались всего год назад.

— Ничего, — на выдохе заключил Хосок, обтирая лицо ладонью от измороси.

Рядом усмехнулся Кихён и хлопнул его по плечу, что пришлось вздрогнуть.

— А что ты здесь ожидал? Может, сгнившие туши кур или горы собачьих трупов, воющих на кухне по ночам?

Хосок ощерился и хлопнул кривой дверью, нервно передернувшись.

— Не ерничай, ты ведь тоже слышал ее. Не надо делать вид, будто ничего не было. Не стыдно показать, что тебе тоже страшно.

— Ну конечно, — протянул Кихён, следуя за Хосоком к следующему сараю. — Именно поэтому ты не сознался Хёнвону, что слышал этот вой в первую ночь?